Без жалости - Павел Алексеев

Сами мы из Кантемировки, что в двух с половиной сотнях километров от Воронежа. Посёлок небольшой, весь утопает в садах. Яблони, груши, черешня... Всего хватает. Жаль не сезон пока. Черешня уже опала, а яблоки и груши ещё не скоро поспеют. А какие тут девки красивые! Ладно, что-то я замечтался...

-Чего говоришь, Федь? Что-то я задумался.

-Да, говорю, надумал, куда поступать будешь?

-Нет пока, время пока ещё есть, лето только началось, - покачал я головой, - Сам знаешь, хотел в Богучар двинуть, а сейчас меня что-то не тянет туда. С батей поговорю, может в Москву поехать? Там выбор большой.

-В Москвуу-ууу... - протянул Федька и заржал, - Ну ты сказал. Ладно, в Воронеж, я бы ещё понял. Но в Москву! Кто тебя там ждёт? Ты москвичей-то видел?

-Видел и что? - вопросительно поднял я бровь.

-Где ты их видел? - тут же заинтересовался Федька.

-Где видел, где видел, - пробурчал я, мысленно отвесив себе подзатыльник, - Где надо, там и видел. И что у твоих москвичей не так, жопа поперёк?

-Чего жопа? - удивился Федька, - Жопа поперёк?

И заржал как конь с яйцами, когда допёр в шутку юмора. Вот чего смешного? Хотя, тут народ шутками и анекдотами не избалован. С моими запасами, тут народным артистом можно стать. Если НКВД раньше не повяжет, как иностранного шпиона, с них станется.

-Ладно, хорош ржать, - прихлопнул я ладонями по столу, - Пошли на реку, бредышок протянем, рыбы домой принесём. Что-то жарёхи захотелось.

-О! Вот это дело, - обрадовался Федька, моментом забыв и о своих подозрениях - о моём характере, и Москве с её жопопоперечными москвичами.

Глава 2

-Присаживайся сынок, поговорить хочу с тобой, - это мой батя, решил политбеседу со мной повести и наставить на путь истинный.

-О чём, пап? - я уселся за стол, напротив отца и смотрел на него 'честными' глазами.

-Знаешь, мне тут люди нашептали, я сначала даже не поверил, думал, что про кого-то другого говорят. Оказалось, что нет - про тебя, - задумчиво проговорил он, сложив перед собой мощные руки.

Папа мне достался колоритный. Про таких говорят обычно - богатырь. Всё своё, всё от природы и без всяких анаболиков. Вот сидит такой дядя и не знает, что пацану сказать, ибо это его сын. Забавная ситуация, но обижать не хочется. Как бы то ни было, но отец, мать и сестрёнка - самые родные для меня люди в этой реальности. Пусть не по рождению, но я их принял своей душой и обязан уважать и считаться с их чувствами. Так судьба сложилась.

-Пап, ну чего ты? Говори как есть, чего там люди про меня нашептали?

-Да, понимаешь, ерунда какая-то. Вроде, зареченских ты обидел сильно, чуть ли не полсотни мужиков там избил. Я поинтересовался, никто в больницу не поступал, в милицию сигналов тоже не поступало. Но слышал уже не от одного человека. Ты, так почти у каждого на слуху. С бабами тоже странность получается, какую не встретишь, всё про тебя разговор заводят - 'Ах, ваш Володенька то-то т то-то...' или 'Ах, ваш Вовочка, так моей Глашеньке нравится...', - изобразил папа чей-то говор.

-Ну, пап, я тут не виноват, - рассмеялся я, вот что родителя беспокоит, - С зареченскими там всё просто было, батя. Про пятьдесят или сто мужиков, это уже бабы трепятся. Их девять было и все наши сверстники, никаких мужиков. Мы втроём на речку пошли искупаться, ну я Федька и ещё один из наших. Только подошли, они на нас сразу и попёрли, видят же что их больше. Ну а нам что, бежать что ли? Я вот не хочу, чтобы кто-то сказал, что Владимир Онищенко трус. Ну и пошёл кулаками махать. Да так ловко получилось, что никого не обделил, каждому досталось. В тебя силой пошёл, да в деда нашего.

-Хех! - хмыкнул от удовольствия отец и, протянув руку, хлопнул меня по плечу, - Молодец, сынку, что честь фамилии не уронил. Я вот в молодости помню...

И закатил речь минут на сорок, предаваясь воспоминаниям о молодости и драках, с теми же зареченскими. Хотя, слушать было интересно. Вот бы ещё грамм по сто пятьдесят водочки, да под селёдочку, вообще бы душевно пообщались. Но пока мне нельзя - мал ещё, не поймут.

-Ну, а девки чего, поглядывают? - хитро прищурился отец, поглаживая усы.

-Да не без этого, батя, - отмахнулся я, - Поглядывают. Только я не поглядываю. Ровесницы мне не интересны, а те, что постарше, на меня сами пока не смотрят.

-Ну, ты это... Осторожней будь, а то бабы, они знаешь какие? Если что - миг оженят, - поделился батя со мной житейским наблюдением.

-Ну, так, ты чего бать? Если что - осторожен буду. Ясное дело, бабы они такие... Хитрые, - успокоил я его, как мог.

-Ну, ладно, - закончил разговор отец, - Порадовал ты меня. Повзрослел, вижу. Беги уже, куда там собирался, я сейчас тоже по делам пойду.

На том и расстались. Но не успел я заняться хозяйством, как прибежала Маринка и начала вываливать на меня свои новости, так что ещё минут двадцать кивал и делал 'умное' лицо, выслушивая её детские новости. Под конец, она меня смогла удивить.

-Вовочка, ты самый лучший брат в мире, я тебя очень сильно люблю, - и обняла.

А я машинально обнял её и затих, не зная, что ответить. Сердце кольнуло какой-то грустью. Не было у меня никогда сестрёнки, а вот теперь появилась. Потом, всё-таки сказал:

-Я тоже тебя люблю, сестрёнка. И любого за тебя порву в клочья, только пальцем покажи. И за отца с матерью порву, вы у меня все, что есть самое дорогое в этом мире.

***

Широко известна народная мудрость, если жопа ищет приключений - она их себе найдёт. Так оно и получилось. Лето, тепло, деревья шелестят, птички чирикают... Коровки мумукают и срут где попала. Да так часто. Снова влип, суки позорные, консервы ходячие.

Иду по посёлку, никого не трогаю, но по сторонам смотрю, ищу, чем бы заняться и куда себя приложить. Куда приложить свои нерастраченные силы и чувства? Я по жизни ловелас был, если по-простому - блядун и бабник. А тут уже, сколько времени прошло, а ни с кем, ни разу не шиши. Целый месяц в молодом, здоровом организме и ни одной женщины не повалял. Непорядок.

И вот я иду, а тут вдруг слышу, мужской хохот девичьи рыдания и крики из проулка. Всё по шаблону, всё так, как неоднократно описано в популярных романах. Это же просто подарок, какой-то. Нашёл, то, что искал!

И я как истинный рыцарь, правда, пешком, сворачиваю к источнику шума и что я вижу? Всё как всегда. Злые бандиты обижают невинную девушку и хотят её лишить... Не знаю, чего они могли её лишить в их возрасте, но в первый момент, увиденная картинка вызвала у меня смех. Местная шпана забрасывала девчонку, конскими котыхами. Ну, а невинная девица, доблестно принимала их своим телом и громко возмущалась.

Расставив пошире руки, и изобразив 'страшную' косолапую походку, я с грозной рожей направился в сторону пацанов. Не ожидая такой падлянки, те не сразу заметили моё появление, а когда заметили, бежать было поздно. Сблизившись с ними, я не разбирая, кто есть кто, отвесил каждому звучные подзатыльники, а особо понравившимся, даже пендаля не пожалел. Через десяток секунд упорного труда, я всецело сумел овладеть их вниманием.

-Вы чего оборзели тут совсем? Чего к Соньке пристали, уроды? Узнаю, что вы её снова тронули, я вас в бараний рог согну, - и показал жестами, как я их гнуть буду, - Поняли? Всё, свалили отсюда быстро, ушлёпки.

Их как ветром сдуло. А я смотрел на спасённую красавицу, а она смотрела на меня. А я смотрел на неё, а она на меня... Не выдержал, заржал. А она стояла, вся перемазанная в навозе и изображала горе Монны Лизы.

-Сонька, хватит суслика изображать, пошли до речки, отмоешься. Только давай, я впереди пойду, а то смотреть на тебя страшно, как из выгребной ямы вылезла.

Спасённая девица, была печально известно Сонькой-жидовкой. Не знаю, за что её невзлюбили, как по мне, вполне нормальная девчонка, можно сказать красивая. Но вот невзлюбили её и всё тут. Сложилось так, видимо. Отец у неё местный сапожник, к нему весь посёлок ходит, дядя Яков его зовут. Мама - тётя Роза, работает в местной пекарне, тоже вполне уважаемая женщина. А вот Соньке везёт как утопленнику, над ней молодняк издевается, как хочет. Эдакая, местная достопримечательность образовалась - человек для битья и злых шуток.

Дошли до речки, Сонька принялась за чистку. Я некоторое время наблюдал за ней, потом не вытерпел.

-Сонь, ну чего мучаешься? Я тебя специально в тихое место привёл. Раздевайся и лезь в воду, сама помоешься, заодно и одежду простирнёшь. Потом на кусты развесь, на солнышке быстро высохнет.

Ха! Ишь, как покраснела, стесняется меня. 'А девочка созрела' - замурлыкал я мысленно. Ну, а что? Ей лет шестнадцать примерно. Сиси есть, попа в наличие, гормоны проснулись. Ну а тут я ей делаю непристойные предложения, раздеться и искупаться. Ай, как неприлично. Тут в этом времени, вообще странные нравы. Замуж девственницами выходят, охренеть не встать.

-Ну и чего смотрим? - равнодушным тоном спросил я, - Невинность я твою красть я пока не собираюсь. Так что, лезь в воду и отмывайся нормально. Сонька, прекращай дурочку из себя изображать! Куда тебе в таком виде, по посёлку идти? Хочешь, чтобы все смеялись над тобой - что Соньку опять пацанята говном измазали?