Все идеи Роберта Кийосаки в одной книге - Наташа Закхайм

Давление социума выдержать еще труднее, чем сожаление близких. «А вы куда ездили этим летом?», «Как, вы еще не поменяли машину?» – вопрошают и реклама, и окружающие люди. Тяжело, когда нечем похвастаться. Тяжело продержаться на стартовом этапе и не сойти с дистанции при первых же трудностях, «откатившись» к проверенным схемам – карьера, отпуск раз в год, дом в пожизненную ипотеку.

Неуверенный в себе человек часто пытается поднять самооценку предметами роскоши: если не получается чувствовать себя преуспевающим, важно хотя бы выглядеть таковым. Приведу пример. Однажды на встрече с читателями ко мне подошла женщина лет 35. Она поблагодарила меня за выступление, сказала, что всегда с огромным интересом смотрит мои видеоролики, готова учиться, мечтает стартовать как инвестор. Я знала, о чем будет ее вопрос.

«Вы все правильно говорите, я так с вами согласна…» Она запнулась. Я не спешила отвечать. Наконец она решилась. «Мне так тяжело отказывать себе во всем. Так хочется собрать стартовый капитал, но… Ведь я столько работаю, разве я не имею права?.. Я же не могу постоянно экономить… Почему я должна все время считать деньги?» А в глазах у нее читалась просьба: «Ну разрешите мне! Скажите, что можно!»

Уверена, что это чувство знакомо многим. Это неизменный спутник бегущих по кругу. Самое тяжелое в «крысиных бегах» – это беспросветность. Так уж устроен человек: одно дело – потерпеть, если понятно, когда закончится дистанция, «зажаться» на какое-то время, ограничивая свои траты, когда через месяц/полгода/осенью все будет позади и можно будет расслабиться и баловать себя. Но если горизонта не видно, вы не можете рассчитать свои силы. Отсюда хроническая усталость, чувство опустошенности. Возникает острая необходимость пожалеть себя, сделать для себя что-нибудь приятное, чтобы отвлечься от ощущения безвыходности. Хочется воскликнуть: «Да сколько можно! Живем один раз!» – и помчаться за новой сумочкой, гаджетом или билетами на самолет, «разматывая» кредитку.

А потом наступает чувство вины, причем даже непонятно, перед кем именно. Вы начинаете ругать себя за потраченные деньги. Покупки и отдых не приносят радость, а только напоминают о вашем «падении». Такой же замкнутый круг, как у пытающегося «завязать» алкоголика: держится-держится, один раз срывается, а потом ищет способ заглушить муки совести – и все начинается сначала. Вы неосознанно стараетесь забыть о том, что потратили деньги, и начинаете пенять на долги. Ведь именно они портят вам жизнь. Вы начинаете ненавидеть свои кредитные карты, забываете вовремя закрывать задолженность, накапливаете проценты по просрочкам, портите кредитную историю, работаете еще больше, чтобы вырваться из долгового плена, сильно устаете и… опять спешите за новой игрушкой. «Я ведь столько работаю! Могу я хоть иногда радовать себя!» И вы продолжаете участвовать в «крысиных бегах».

Но когда вы решаете вырваться из «крысиных бегов», вы начинаете по-другому расставлять приоритеты. И лучший помощник в этом – личный инвестиционный план. После того как я проштудировала всего Кийосаки, отучилась в голландской школе для инвесторов и опробовала свою первую стратегию, я составила собственный План создания пассивного дохода. Это было непросто. Прожиточный минимум в Голландии гораздо выше российского, к тому же у нас уже росли трое детей. Я учла все расходы и составила план на пять лет. Когда вы наконец понимаете, к чему хотите прийти, когда у вас есть четко сформулированная цель, вы не просто работаете, чтобы получать деньги и тратить их на отдых. Ваша работа становится частью плана – это движение к поставленной цели, и это дает вам очень мощный внутренний стержень. Если есть такой стержень, вы просто не чувствуете необходимости объяснять и оправдываться, почему у вас нет айфона. Или дорогой машины. Или большой квартиры.

Как относится к этому Роберт Кийосаки? Как инвестор.

Когда у меня есть деньги, я покупаю активы, в то время как большинство людей покупает ненужные игрушки.

Моей первой машиной в Голландии была старая «Лада», до того неказистая, что люди на улицах оборачивались. Потом было еще несколько семейных автомобилей, таких же стареньких. Я заставляла себя спокойно реагировать на намеки близких, что к 40 годам пора бы обзавестись машиной получше или хотя бы перестать относить обувь в починку. А еще приходилось игнорировать комментарии мамы, что если бы я вернулась к профессиональной деятельности, то давно бы купила себе приличную сумку. Когда нас жалели родители, над нами иронизировали друзья, тяжело было не поддаться и не потратить деньги на приличный автомобиль, новый телевизор, поездку. Но мы точно знали – со временем у нас все это будет. Глупо было бы ради новой машины отодвинуть на лишние два года совершенно другую жизнь.

Без отклонений следуя нашему инвестиционному плану, мы стали получать пассивный доход, достаточный для покупки любой машины. И тогда мы очень четко ощутили, что не предметы роскоши приносят нам радость. Действительно ценным для нас было обрести свободу и защищенность.

Сейчас мы живем на огромной вилле, ездим на очень хороших машинах, но возможность «предъявить» все эти атрибуты успеха не заставляет меня чувствовать себя круче. Еще семь лет назад я ощущала, что уже обладаю всем, что мы имеем сейчас, – оно как будто лежало на полочке, и я просто знала, что нам остается надстроить еще несколько ступенек, чтобы до нее дотянуться. Мой внутренний стержень точно указывал мне, как тогда, так и сейчас, кто я на самом деле. И не важно, за рулем какой машины я сижу – «Лады» или «Мазератти».

Конец ознакомительного фрагмента.