Хозяин земли Духов - 1 (СИ) - Максим Субботин

Аеш низко поклонился встречающей нас делегации. Ему поклонились в ответ.

— Снова пусто? — сильно простуженным голосом спросил один из аборигенов. Он опирался на короткую клюку, одет был в мешковину, перевязанную веревкой, из копны торчащих во все стороны волос виднелись белые перья.

— Отчего ж пусто? — указал на меня Аеш. — Вот, добрые соседи, Человека вам привел.

Аборигены отпрянули (будто только что увидели меня), но почти сразу снова подались вперед, обступили нас обоих.

— Здрасте… — улыбнулся я, пытаясь не дать разодрать остатки своей одежды на лоскуты. Но местные все тянули руки, точно желали на ощупь удостовериться в правдивости слов Аеша.

— Человек… человек… — слышались монотонные возгласы.

— А что, собственно, происходит? — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Ключ! — вдруг выкрикнул абориген с перьями в голове. — Принесите ключ!

Сразу трое местных сорвались с места и бросились вглубь деревни.

— Ты же человек? — с хитрым прищуром спросил Аеш.

— Да! — выпалил я. — Сколько можно спрашивать? Я уже и сам сомневаться начинаю.

— А вот…

Он не успел закончить. Откуда-то издалека донесся пронзительный крик. Аборигены насторожили, затихли. Крик повторился. Звучал он явно из-за пределов деревни.

Я аккуратно приблизился к Аешу.

— Это часть представления? — спросил его шепотом.

— Какого представления?

Крик повторился. Уже ближе. Теперь в нем можно было разобрать протяжное: и-и-и-и-х-о-о-о…

Вот только звучало оно как-то не залихватски. В голосе невидимого крикуна ощущался страх.

А вот аборигены, похоже, поняли смысл услышанного — бросились кто куда. Кто-то метнулся к лесу, но основная часть со всех ног метнулась к домам.

— Идем, быстро! — Аеш ухватил меня за руку, потянул в деревню.

Я ощущал себя Гулливером среди лилипутов. Очень глупым и ничего не понимающим Гулливером. Между тем, местные готовились к отпору какой-то опасности. Мужчины (их отличало наличие бород) загоняли в дома женщин и немногочисленных детей, захлопывали за ними гнилые двери. Сами же вооружались рогатинами, вилами, топорами.

С противоположного конца деревни показался еще один абориген. Кричал именно он. И только теперь мне удалось полностью разобрать его выкрик: лихо!

Несчастный гонец пулей миновал петляющую улицу и рухнул к нашим ногам.

— Она идет… — выдохнул, глядя на Аеша.

— У нас гости? — с тревогой спросил я.

— Ключ! — завопил тот. На этот раз его голос больше походил на ржавый трубный глас.

— Здесь! — раздалось за спиной.

Мы обернулись. Троица, недавно бросившаяся выполнять приказ перьеголового, попеременно тащила приличного размера сундук, обитый медными полосками. По всей видимости, сундук был тяжелым, а аборигены очень торопились. В конце концов, не добежав до нас нескольких метров, они разом грохнулись на землю. Сундук упал, его крышка распахнулась. В грязь полетело нечто, завернутое в белоснежную тряпицу. На фоне царящих вокруг бедности и запустения тряпка выглядела чуть ли не драгоценностью.

— Возьми его! — Аеш указал на сверток.

— Сам возьми, — пожал я плечами. Не дело не пойми что хватать.

— Мне нельзя! Никому нельзя! Только человекам!

С той стороны, откуда прибежал "гонец", послышался звук, как если бы здоровым тараном врезали по одной из деревянных развалюх. Треск, грохот. Тут бы впору разворачиваться и давать деру в леса.

От грохота аборигены ненадолго замерли, а потом, словно по команде, выстроились передо мной и развернулись в сторону приближающейся опасности.

Это что же, они меня оберегают?

Аеш достал свой нож. Он переводил взгляд с меня на улицу, где вот-вот должен показаться неведомый мне противник. Просто смотрел, ничего не говорил. Но ему было страшно.

Страшно стало и мне.

Я подхватил сверток, распахнул тряпицу. На моих ладонях лежал металлический ключ. Длиной сантиметров десять, с кованой ручкой, украшенный гравировкой и одним большим молочно-белым камнем в основании сложной бородки. Взяв ключ в руки, почувствовал, что он теплый, будто долго лежал на солнце. На ощупь приятный, немного шероховатый.

— Ну?! Что?! — прокричал Аеш.

— Что? — обернулся я к нему.

С грохотом и треском разлетелся еще один дом. На этот раз я увидел облако взметнувшейся пыли. И в этой пыли что-то перемещалось.

— Есть у вас для меня оружие? — спросил, понимая, что, даже заполучив в руки отличный меч или лук, все равно не смогу использовать его в должной мере.

— Ключ — твое оружие!

— Кидаться мне им что ли? — со злостью выплюнул я. Надоели эти постоянные недоговорки. Нет бы рассказать все четко и ясно. Всем же польза будет.

Я отбросил тряпицу, сжал ключ в кулаке. Что теперь?

Фигура в пыльном облаке обретала очертания. Существо было высоким, выше меня даже при условии, что сильно сутулилось. Плечистым, хотя одно плечо намного ниже другого. Одето в какие-то несуразные лохмотья с многочисленными прорехами.

— Это кто? — спросил я.

— Ты же слышал, — голос Аеша дрожал. — Лихо.

Разумеется — это все объясняло!

Между тем существо приблизилось настолько, что стало возможно рассмотреть его лицо. На бледно-зеленом лице твари рваной дырой зиял рот, полный кривых зубов цвета ржавчины. Всего один огромный глаз слезился чем-то густым и желтым. Носа не было вовсе, вместо него в стороны расходились темные трещины, точно плоть существа начала гнить.

— Мать моя женщина, — выдохнул я.

Зажатый в кулаке ключ сделался почти нестерпимо горячим. Первым моим порывом было отбросить его в сторону. Не сделал этого лишь потому, что заметил исходящее от него свечение. Вернее, свечение исходило от камня. Из молочно-белого он стал кристально-прозрачным.

— Так должно быть? — громко спросил я.

На меня не обратили внимания. Между аборигенами и лихом не было и трех метров. Тварь распахнула рот и зашипела. Из-под драных лохмотьев взметнулась пара жилистых рук с узловатыми пальцами, каждый из которых венчал длинный коготь.

"Твою мать! Мать твою!"

Камень на ключе вспыхнул с такой силой, что пришлось зажмуриться. Лихо, уже было рванувшее к ощетинившейся острым деревом добыче, отпрянуло с диким визгом.

Ключ исчез. Только что лежал у меня на ладони — и исчез в вспышке. А вот свечение осталось. Теперь оно окутывало меня. Больше того — расползалось в стороны, охватывало аборигенов. Они, в свою очередь, тоже начинали светиться.