Новое платье короля - Нисим Алони

Курбо: У тебя и генштаб имеется?

Зум: Два. И там и тут.

Курбо: Ну и сволочь же ты!

Зум: Хочешь жить — умей вертеться.

Курбо: Вертишься ты как червяк на сковородке

Зум:. Как умею, так и верчусь. 50 %.

Турбо: Гад…

Зум: Его высочество.

Курбо: Слушай сюда. Я таких как ты, рваным бушлатом по зоне гонял. Новое платье короля будут носить все, и ты в том числе. А если нет… ну, ты понял, да? Смотри. (собирается уходить, начинают звучать фанфары, он делает знак рукой прекратить).

Зум: Достопочтеннейшая публика! Мне 53, холост, под судом и следствием не был, бекицер — я не думаю, что смогу управлять государством в трусах

Сезаро: (входит): Господин премьер-министр…

Зум: Я занят. (в зал) Может, это выглядит смешно… я понимаю…вы же знаете, на что способны эти политики, в особенности премьер-министры, в особенности, такой страны как наша, в особенности в это нелегкое время. Может, с вашей точки зрения все это и смешно выглядит, но нам тут не до смеху. Но я думаю, что и у вас кое-что припасено на подобный случай, а? В общем, вы как хотите, а я не согласен. Как это в трусах выступать в парламенте?

Сезаро: (входит): Господин премьер-министр…

Зум: Я занят.

Сезаро: Чем?

Зум: Я общаюсь с народом.

Сезаро: Это не народ, это публика.

Зум: У меня для вас другого народа нет. (в зал) Но ведь и отказаться нельзя, поиимаете, какая ситуация?

Сезаро: Нервишки пошаливают?

Зум: Я же не могу отказаться от всех должностей. Я уже привык. Как вы будете без меня? Страна погибнет. Тем более, что я уже подписал договор с послом Богумании насчет поставки нам пушек. На случай, если эти портные не примут мое предложение. Ну что там стряслось?

Сезаро: Это же секрет… А вы тут вещаете им всем..

Зум: Ой, ради Бога, не морочь голову. Секрет! Вот я и говорю, что в трусах я управлять государством не смогу. А без меня оно рухнет. … погодите… а вы что видите — трусы или новое платье короля. Ставлю вопрос на голосование. Кто видит шикарное новое платье короля, поднимите руки. А теперь — кто видит трусы. Так. Ясно.

(К Сезаро) Ну? Теперь ты убедился? Они тоже.

Сезаро: Кто они, ваше высочество?

Зум: Ну, вот они все. Публика.

Сезаро: Здесь нет никакой публики, ваше высочество. Мы одни. И находимся в вашем служебном кабинете. Вы, видно переутомились. И не удивительно — на вас такая ответственность.

Входит, вернее вбегает, Мари- дама, приятная во всех отношениях.

Мари: Ваше высочество, это не он!

Зум: О чем ты, дочь моя?

Мари: Гектор! Гектор Басоне!

Зум: Кто это?

Мари: Это не он!

Зум: Что ты мне голову морочишь? Он, не он. О ком вообще речь?

В глубине сцены появляется конь Пегас

Зум: Почему лошадь? Почему в помещении лошадь? Кто разрешил? (в зал) Извините. (достает мобильник, набирает номер) Алло! Алевтина Хабибовна! Что у вас в театре творится? Лошади по сцене шляются. Это театр или конюшня? Я напишу докладную Валентине Ивановне.

Демофони (входит): Разрешите представиться: Демофони, что в переводе с греческого «Глас народа».

Зум: Очень приятно. Кто вас пропустил? Как вы прошли? Это же режимное помещение.

Демофони: А это — Пегас, потомок того самого легендарного Пегаса, символа творческого вдохновения.

Пегас делает реверанс

Мари: Мы — творцы, художники, друзья Гектора. Есть такая работа — людей развлекать.

Демофони: Трио. Мари — певица, наш соловей. Пегас — он только ждет команды взлететь. Ну и я, поэт. С чистой душой и пустыми карманами. Жду славы, а она никак не идет. Почему, как вы думаете?

Зум: А хрен ее знает.

Демофони: Потому что мы честные! Мы говорим то, что думаем и думаем, что говорим. Мы уважаем публику. Сеем разумное, доброе, вечное.

Зум: Не отходя от кассы.

Демофони: Танцы!

Мари: Любовь!.

Демофони: Эта девушка любит Гектора, ваше высочество.

Мари: (падает на колени перед Зумом): Поверьте мне, господин премьер-министр, это не он. Не может быть, чтобы это был он. Это совсем другой человек.

Зум: (пытается ее поднять): Вы будете смеяться, но это он.

Мари: Этого не может быть. Это ошибка

Зум: Никакой ошибки, сударыня. У меня официальная информация из надежных источников.

Мари: У меня тоже надежная — из моего сердца

Зум: Вашу информацию нельзя проверить.

Мари: Он поэт.

Демофони: А за что вы арестовали этого парня? Вы же прекрасно понимаете, что он не виноват. Кто же будет писать песни для нашей лошадки?

Зум: Он пишет песни для лошадей?

Демофони: Замечательные песни для замечательных лошадей!

Мари: Вы знаете, что такое любовь, господин премьер-министр?

Зум: Конечно. Любовь к королю, любовь к родине. Вы меня извините, но этот парень, кличка Ипсилон, нарушил закон (входит слуга, передает Зуму письмо)

Мари: Какой еще Ипсилон? Мы говорим о Гекторе. Гектор Басоне, поэт. Вы можете в Википедии посмотреть.

Зум: (читает письмо, затем обращается к Сезаро) Это не он.

Сезаро: Как не он?

Зум: Ошибочка вышла.

Сезаро: А что ж теперь делать?

Зум: Ну, значит будет он.

Тюрьма. На полу сидит Гектор. Входит Зум.

Зум: Ладно, сиди, поэт. Мне тут докладывают, что наш агент Ипсилон не смог выполнить задание. Ты его опередил. И кто тебя просил? И главное — теми же словами. «Король голый». Текст кто писал? Кто задание дал?

(Вытаскивает из кармана сигару, протягивает Гектору. Тот не берет. Зум закуривает сам). Ты молодой человек, перспективный, оно тебе надо? Причем все уже зафиксировано, тебя снимали. Теперь ты должен держать марку борца с режимом. На тебя весь мир смотрит. Надо продолжать. Завтра в полночь здесь будет пресс-конференция. Представишься как Ипсилон. А послезавтра уже станешь национальным героем.

Гектор: Да никакой я не герой. Чего вам от меня надо?

Зум: Какого ж хрена надо было орать?

Гектор: Так ведь голый же.

Зум: Это все видели. Но никто же не орал. Тебе что, больше всех надо?

Гектор (теперь видно, что он сильно избит, ему тяжело говорить) Я пошел на площадь вместе со всеми, посмотреть новое платье короля, а он голый.

Зум: Поэт, итить. Все видели, но никто не орал.

Гектор: Король был плохо выбрит, дряблая мускулатура. Голый.

Зум: А газеты пишут о волне народного энтузиазма. Теме не пришло в голову, почему, кроме тебя, никто не орал? Ты что, умней всех?

Гектор: Да, досталось мне прилично. Но он же был голый!!

Зум: То есть никто не заметил, а ты заметил. Молодец! Но ты кричал вполне профессионально.

Гектор: Все видели! И вы видели! А они на меня набросились… стали бить… потащили…

Зум: Зато ты теперь популярен. У тебя рейтинг высокий.

Гектор: Какой еще рейтинг?

Зум: Ты газет не читаешь? Телевизор не смотришь?

Гектор: Нет.

Зум: Ну как же. Ты теперь борец с режимом. Зарубежные голоса про тебя передают. А после того, твоя популярность еще больше вырастет.

Гектор: После чего?

Зум: После того, как тебя повесят. Право на трансляцию по всему миру. Представляешь, сколько нам заплатит «Кока-кола» за размещение рекламы на виселице.

Гектор: Как же я так вляпался….

Зум: Но у тебя есть шанс. Популярности будет меньше, но останешься в живых. Ты же пишешь для лошадей. Выступишь по первой программе. Признаешь ошибки. Ты парень талантливый, мог бы каким-нибудь концерном руководить.

Гектор (думает, смотрит на Зума) Сволочи!

Зум: Работа такая. Все для блага народа.

Гектор: Только ее не трогайте, ладно?

Зум: Интересные вы ребята. Что ты, что портные эти. Для вас любой компромисс — мучение. Я думаю, мы сработаемся. Ты мне нужен. Будешь старшим поэтом в отделе идеологии. Белая зарплата, все социальные условия. А пока что надо отработать. Ты будешь Ипсилон. В маске. Кричи себе на здоровье.