Связка и дракон - Анна Цой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушка взвизгнула, подпрыгнула на месте и вернулась к чемодану на дорожке.
— Я всего-то хотела мандарин, — буркнула она, — хм… здесь полив по датчику? А если… перемещение прыжками! Ну смотри, я до тебя ещё доберусь! — она хихикнула, — сегодня нет, но потом…
Вокруг были десятки фруктовых деревьев. И все опасно прикрывались брызгами из десятисантиметровых флажков-трубок.
— Чересчур костистые — не стоят риска, — первым поднялся по широким ступеням папа.
— Откуда ты знаешь? — открыла ему дверь я, — ты, кстати, я помню, учился как раз здесь, — я кивнула, — а я подозревала, что ты хулиган, пап.
Мужчина ухмыльнулся.
— Деревья высадили два года назад, — он хитро шагал в сторону лестницы на второй этаж, — а наша мама воды не боится.
Я не сдержала улыбки. Она, наверное, в тот день была в нелюбимых туфлях, потому как те пары, что были выставлены ею в прихожей, являлись самым дорогим и лелеемым ею объектом во всём доме. После меня с папой, конечно же. Она их, словно музейный экспонат, под стекло сунула. Я, к слову, была в одних из них, добродушно заверенная, что если я сотру ей набойку на правом каблуке, как было в прошлый раз, то утону в слезах её скорби. Она на эти туфли полгода копила, хотя они у неё были самыми дешевыми.
— Ваша мама вообще ничего не боится, — прокомментировала Фрея, — оу, здесь такая лестница… Мак, хочешь себе такую домой? Только представь — ты в своей любимой линялой футболке и в дырявых трусах спускаешься босиком по мрамору, важно киваешь и идёшь полоть морковку в сад!
Снисходительно её оглядела и повезла чемодан по пандусу.
— У нас дом поменьше, — заверила подругу, — и морковку я садила, только когда мне было десять, и я насмотрелась с мамой той программы, где рассказывают, что всё, продающееся в магазинах, приводит к смерти от токсинов.
На маму тоже повлияло — правда она не была настолько деятельна, как я в том возрасте, а потому могла только подбадривать мои начинания. Которые быстро затухли под разоблачающие рассказы папы. Он, к слову, эту морковку весь сезон и полол потом.
— Никаких морковок в саду! — подтвердил родитель, — Ая, комната семь, ключ в правом кармане.
— Семь? — переспросила Фрея, — интересно, это потому, что только первые шесть заняты, или потому что она по необъяснимым причинам освободилась в середине года?
Я бросила у стены свои вещи и пошарила по отцовскому карману, пока тот объяснял:
— Большая часть учеников пансиона живет на соседней плюс-минус улице. Они ходят до… Значит другой карман, — хмыкнул он, — никто не хочет оставаться в пансионе. Вернее, никто из тех, кому больше шестнадцати — маленьких никто не отпускает. По понятным причинам. У вас же будут допуски на выход из главных ворот, — он дождался, пока я отойду от открытого проёма, пропуская его, — но злоупотреблять этим я не советую. Столица не такое тихое место, как… здесь мило.
Он опустил сумки на одну из кроватей.
— Чур мне две кровати! — указала на стену напротив Фрея, — я их совмещу и будет у меня двуспальная! Мако, не кривись. Ты худее в два раза — тебе много места не надо. А вот я…
Её голова плюхнулась на подушку, уже заправленную в чистую наволочку.
— Таскать их будешь сама, — я отправила в полёт до пустого места сумки подруги, — если, конечно, нам не подселят ещё кого приезжего.
— Не подселят, — стоял с проверкой у шкафа папа, — привезу, помимо минихолодильника тебе, ещё тумбу, — ворчливо, — вы двое — единственные из всей группы, кто не живет в столице, — начал объяснять, — и это удручает, — хмык, — но не сильно. Потому как из вас двоих я переживаю только за эту школу и социальный рейтинг, который вы попртите, пока будете исполнять свои «хитрые планы».
Мы с Фреей переглянулись.
— Дядь Адам, а не хотите помочь мне поперетаскивать кровать? — через несколько секунд обрадовала папу девушка.
Шкаф был им позабыт.
— Какое счастье, что я опаздываю на работу! — заставил меня подняться он, — зайду вечером за отчётом о разборе вещей и первой тренировке, — улыбался он, пока я висела на нём в объятьях.
— Не переживай, — чмокнула его в щеку, — мы ничего не успеем, потому что поленимся. А значит, оставим большую часть тебе.
Идея его не впечатлила, потому на моей макушке пригладили волосы, а после словесных прощаний, закрыли дверь нашей новой комнаты на ближайшие несколько недель. Что-то и мне подсказывало, что мы здесь задержимся.
— Как будем драться за полки? — тянула сумку к тому, о чём говорила, Фрея, — я предлагаю кулачный бой.
Я отвлеклась от телефона, зевнула и закинула ноги на изножье.
— Камень, ножницы, бумага? — параллельно стуча пальцами по клавиатуре, — за среднюю полку я готова пойти на крупную сделку.
Девушка прищурилась, выглянув из-за дверки.
— Бросишь Реджа? — ухмыльнулась она.
Я дёрнула бровью.
— Мы не встречаемся, — откинула телефон и скрестила руки на груди.
— А если я проверю переписку? Ты же ему отвечаешь постоянно? — она начала опасно вставать.
Я спрятала компромат под подушку.
— Что и требовалось доказать, — буркнула она, оставшись на месте, — заблокируй его — и полка твоя навсегда.
У неё был хитрый взгляд той, кто понимал, что в ответ получит отказ, а значит все поставленное на кон достанется ей не совсем честным методом. Однако, я пожала плечами и ответила:
— Я это сделала ещё утром, — встала и взяла из-под головы одну из увесистых сумок, — так что брысь отсюда! Так уж и быть, я заберу себе верхние две, помимо этой, а ты сгибайся под тяжестью мироздания и дальше.
Я была счастлива. Фрея, которая по всем канонам обязана быть сильнее, шире и выше меня, потому как драконы должны в какой-то момент уметь «защитить» связку, проигрывала лишь по последнему пункту, о чём особо отъявленно комплексовала половину жизни в тандеме со мной.
— Скажи мне, что я дылда при среднем росте, и мы разойдёмся с миром, — взглянула на часы я, — куда-нибудь в сторону главного корпуса, потому что уже одиннадцать, а нам к половине нужно успеть на первую тренировку.
Подруга впилась ступнями в дно шкафа и тем самым отодвинулась от него, сидя на полу.
— Слушай, — мстительно хихикнула она, — ты же длинноногая великанша, так что… может достанешь мне мандарин, м? Переступи через газон и всё. Там датчик работает всего на три метра!
Я закатила глаза.
— Вот почему ты всегда, если переживаешь, то становишься такая ироничная? — оглядела
