Увидеть Нойшванштайн (сборник) - Анара Ахундова

Укладываясь ночью спать, уставшие, но довольные сестры тихонько переговаривались.

– Да, – покачала головой Лари, – сработало волшебство ракушки. Удивительно просто! Старик так и сказал: «Способна излечить тело и душу».

– Нет, Лари, не удивительно, – отвечала Роза. – Славный старик повстречался тебе и славную продал вещицу! Но это самая обыкновенная раковина, хоть и очень красивая. Мое тело и душу излечила ты! Своей заботой и своим теплом, и своими историями. И своей любовью.

Сестры долго просидели обнявшись. Затем они легли в свои кровати – те стояли совсем близко, разделенные одной тумбочкой, – погасили свет и взялись за руки. Всю ночь они так и проспали, не расплетая пальцев. Мать с отцом заходили к ним, чтобы поцеловать. Звезды заглядывали к ним в окно полюбоваться. Теплый летний ветер залетал пожелать им спокойного отдыха. А на тумбочке меж кроватей лежала ракушка и всю ночь до самого утра рассказывала им свои истории. И снилось им, будто плывут они в ласковых морских водах, держась за руки. И снились им невиданные пестрые рыбы. И снились им жемчуга и коралловые рифы. И снился им шум прибоя.

Пианино

Лишних денег не было. А они, как на зло, понадобились. И она решила продать пианино – а то стояло без дела уже несколько лет. Она перестала играть с тех пор, как закончила музыкальную школу и начала работать, не поднимая головы. И отныне притрагивалась к нему, лишь когда вытирала пыль. Она дала объявление в газету в раздел «Купли-продажи» с указанием марки пианино, его описанием, стоимостью, условиями продажи и номером своего телефона. Через два дня ей позвонили и спросили разрешения поглядеть на инструмент. Она договорилась на выходные.

Утром субботнего дня она раскрыла дверь перед странным мужчиной. Был он высок и худощав и одет во все черное. В руках он держал свернутую в трубочку газету.

– Я по объявлению, – тихо и кротко объяснил он.

Она проводила его в зал, где стояло пианино.

– Исправно? – спросил визитер, поднимая крышку.

– Да, – отвечала она. – Вчера настроила. Вот, послушайте.

Она опустила пальцы на клавиши, прошлась по ним с легкостью и быстротой пчелы, сыграла несколько простеньких гамм, сама не заметила, как перешла к этюдам, а затем музыка захлестнула ее с головой. Она все играла и играла, не имея сил остановиться, как изнуренный зноем путник не имеет сил оторваться от источника. А незнакомец все стоял и слушал, скрестив руки на груди. И было ему грустно.

Когда она очнулась и прервала этот неожиданный домашний концерт, в комнате повисла тишина. Она не знала, сколько прошло времени – пятнадцать минут, два часа или весь день? Она развернулась, красиво уложила руки на коленях и подняла взгляд на своего слушателя.

– Вы должны играть, – сказал он тихо и печально, после чего развернулся и покинул зал.

В коридоре он, не останавливаясь, положил что-то на консоль и, не дожидаясь хозяйки, сам открыл дверь и ушел.

Она сидела неподвижно, не убирая рук с колен и, не моргая, глядела в одну точку. Затем встала и заходила по комнате. Странный человек! А на нее-то саму что нашло? Как это все глупо получилось. Глупо, глупо! Вдруг она остановилась. Что он там оставил на столике в коридоре? Быть может домашний адрес, по которому нужно доставить пианино? Но ведь она указала в объявлении, что вывозом покупатель будет заниматься сам. Однако на консоли оказался не адрес и не визитная карточка. Там лежали деньги. Ровно столько, сколько она запрашивала за покупку. Что это значит? Он заплатил заранее и вскоре приедет за пианино? Или все-таки будет ждать доставки? Но по какому адресу его доставить? Она выбежала на улицу, намереваясь догнать чудака и потребовать от него объяснений. Незнакомца нигде не было видно. «Наверное, уехал на автомобиле», – думала она, возвращаясь в свою квартиру. Как-то рассеяно опустилась она на пуф перед консолью и бесцельно уставилась в одну точку. И тут в дверь ее постучали. Ага, ну вот и он. Наверное, вспомнил, что нужно было оставить адрес или уже пригнал грузовик или… кто ж его знает? Но на пороге стоял совсем другой человек.

– Здравствуйте, я по объявлению, – заговорил вновь прибывший. – Мы с вами созванивались.

– Как? – совсем запуталась она и выдала глупость: – А разве вы не приходили уже…

– Да как же я мог уже прийти, ежели я только сейчас здесь? – отвечал посетитель, не менее растерянный.

Точно! Вот чей голос слышала она в трубке! Торопливый и высокий, а не тот, тихий и печальный.

– Простите, я уже не продаю пианино, – сказала она и закрыла дверь.

В следующую неделю она не вышла на работу и не вернулась туда вовсе. Она дала другое объявление в ту же газету, в котором предлагала уроки музыки. Со временем у нее набралось столько учеников, что она вела по три занятия в день. А по субботам она выступала в местном клубе по интересам. Публика ее очень любила и не скупилась на цветы и даже подарки, а дирекция клуба называла «нашей звездой». И пусть это была звезда далеко не первой величины, но светилась она ярко. И источником этого света было счастье.

Зеркало

В то утро она, как всегда, еле заставила себя встать. Будильник орал как оголтелый. Муж сонно заворчал. Он поднимется через полчаса и нужно все успеть. Было ужасно холодно. Дома она одевалась как капуста, и все равно ей было холодно. Закутавшись в халат поверх мягкой пижамы, она пошла на кухню поставить чайник, а потом в ванную – умываться.

– Фу, зараза! – вскрикнула она.

Первая струйка воды, вырвавшаяся из крана, оказалась холодной. Нужно было подождать, пока вода согреется. И вот тогда, она посмотрела на себя в зеркало…

Сначала она решила, что это спросонья. Умылась, вытерлась, снова глянула. Боже… Еще раз умылась, на этот раз холодной водой, тщательно промыла глаза. Как это возможно? Она себя разглядывала и думала, что сошла с ума. Зеркало отражало ее красивой!

Она не была даже симпатичной. Не то, чтобы совсем уродиной, нет. «Не-при-вле-кательная женщина» – так она себя звала. Дурнушка. Она была хорошей дочерью, неплохой подругой, нормальной женой. Женой. Как она вообще умудрилась выйти замуж – она диву дивилась! Самое смешное, что с будущем мужем она познакомилась у салона красоты. Она сидела на ступеньках у входа и рыдала, потому что ее жутко обкорнали в этом самом салоне. А он вдруг, откуда ни возьмись, протянул ей носовой платок. А потом пригласил выпить кофе. Когда через несколько лет он точно так же протянул ей кольцо, она не поверила. Считала, что ей крупно повезло: такая серая мышка рядом с таким интересным мужчиной.

Но сейчас она была, черт побери, красивой! Она ощупала свое лицо. Нос тот же, те же губы, глаза, скулы, уши – но все как-то преобразилось! Волосы мерцали и отливали каким-то приятным оттенком. Кожа казалась нежнее и белее, а ресницы гуще. Блестели глаза! Она выглядела свежей и… новой. Она попробовала улыбнуться. Сначала только уголками губ. А затем и показав зубы. Невероятно! Улыбка просто сияла! Она хохотнула и прикрыла рот руками. Ей понравилось, как это вышло – озорно, непринужденно и кокетливо.

В этот момент засвистел чайник. Она побежала на кухню, сняла его с плиты, заварила свежий чай, быстро собрала на стол и снова пошла посмотреть на себя.

Большое зеркало висело только в ванной и то, потому, что было там необходимо. Будь на то ее воля, она бы и банное тоже сняла: зеркал она не любила и редко в них смотрела. Еще у нее было зеркальце в косметичке, но она хранила его, потому что муж подарил.

Она все вертелась перед зеркалом, пытаясь понять, что ее так смущает. Наконец, сообразила: халат на фоне ее переменившегося облика выглядел просто безобразно. Это был старый махровый халат, бесформенный, грубый, какого-то бурого цвета. «Надо бы сменить халат», – подумала она, и тут в ванную вошел муж.

– Доброе утро! – поздоровалась она.

– Доброе, – сказал он несколько рассеяно – обычно они не здоровались по утрам.

Затем она сделала что-то совершенно фантастическое: взъерошила ему волосы и выпрыгнула – в прямом смысле слова – за порог. Когда он пришел на кухню и сел за стол, то все время смотрел на нее, не отрываясь, будто впервые встретил.

– Что? – спросила она.

– Ничего, – ответил он.

Затем он подумал и сказал:

– Знаешь, ты сегодня… ты сегодня удивительная.

– Почему же? – она высоко подняла брови.

– Я пока не знаю.

В то утро он впервые за все время опаздывал на работу – все смотрел на нее, смотрел. Когда он, наконец, собрался уходить, она пошла в коридор провожать его и поцеловала на прощание. Обычно же она выкрикивала с кухни: «Ушел? Ага», – судорожно намыливая посуду. В этот раз она принялась за посуду только после того, как осталась одна. Включила радио – она его с незапамятных времен уже не включала – и как-то легко и быстро все перемыла и пошла работать.

Работала она дома телефонисткой. Это была нудная работа, бездарная, но другой не было. Пять дней в неделю ей нужно было обзванивать людей по базе данных и предлагать им услуги стоматолога. На это уходило часа четыре. Получала она мало: смешную зарплату и проценты с привлеченных клиентов. Вернее, получала бы проценты, если б привлекла хоть одного клиента. Но, как повелось, с ней и двух минут не разговаривали, будто сквозь трубку видели, какая она непривлекательная. В любом случае, заработок она тратила редко. Все откладывала, правда, непонятно на что.