Зов Убанги - Инна Метельская-Шереметьева

Ричард пожал плечами и сказал:

– Горилла перегрызает зубами ружейный ствол с такой легкостью, с какой вы ломаете спичку. А пигмеи готовят такой яд, что одной его капли хватит, чтобы отправиться к праотцам. Вы, безусловно, идете на большой риск.

– Мы не будем легкомысленно подвергать себя опасности, но мы намерены полностью выполнить наш план,– твердо заявил Михаил.– Подтверждаешь ли ты свое согласие участвовать в нашей экспедиции?

Ричард внимательно окинул взором четырех мужчин. В зеленых глазах Андрея отражались рассудительность и самообладание. Выражение лица и даже фигура Саши Фетисова свидетельствовали о его твердой вере в свои силы, которую можно приобрести только путем преодоления опасностей. Таким образом, и Саша, в качестве товарища будущих приключений, вызывал доверие.

Блеск нетерпения, горящий в глазах Алексея, говорил сам за себя.

Когда Ричард взглянул на сложенного как Геркулес Михаила, он

встретил его насмешливый взгляд. Ему показалось, что этот крепкий, словно суковатый ствол дерева русский путешественник смеется над его осторожностью. На лице африканца непостижимым образом вспыхнул румянец.

– Дураки… настоящие сумасшедшие!– пробормотал он,– Но, в самом деле, похоже на то, что с вами можно идти в огонь и в воду!

– Вот и ладно! – подвела итог «мужского» разговора Виктория, – Пока вы спорили, я все время думала, что же такое особенное купить в подарок пигмеям? Может, бусики? И еще мне самой хочется побродить по лавочкам и поискать сувениры.…

И Вика хитро улыбнулась, понимая, что мужчины сейчас мгновенно забудут о своих разногласиях в единодушном порыве уличить женщину в том, что она вечно «думает о всякой ерунде».

Во дворе отеля нас уже ожидали два больших белых джипа, возле которых стояла довольно живописная группа: мсье Сюзерен и водитель микроавтобуса, одетые в деловые льняные костюмы, два стройных парня в камуфляже и еще два худощавых африканца с испуганными и какими-то виноватыми лицами. Господин Сюзерен, увидев нас, приветственно поднял вверх широкую ладонь.

– Доброе утро. Ваш транспорт готов. Водители проинструктированы. Наше министерство дает вам свои лучшие машины и самых хороших водителей. Очень надеюсь, что путешествие по нашей стране будет для вас приятным и оставит наилучшие впечатления.

– Ваша щедрость безгранична! – перевел Мишины слова Ричард.

Сюзерен потупился:

– Не сочтите за неучтивость, но не могли бы вы прямо сейчас оплатить транспортные расходы, чтобы я мог отдать водителям и охране зарплату и выделить им командировочные и средства на бензин.

Что ж, никто и не рассчитывал на то, что щедрость министерства будет безграничной и безвозмездной. Деньги на транспорт и сопровождение мы в любом случае отложили, зато сейчас получили их без хлопот и быстро. Да и машины выглядят вполне прилично. В России, конечно, гостеприимство понимают несколько иначе. Но мы с радостью оплатим труд наших помощников, ибо прекрасно знаем (Ричард просветил), что зарплата даже хорошего работника в ЦАРе редко превышает 50 долларов в месяц, а семьи у всех большие, да и цены на продукты питания и прочие товары ощутимо кусаются. Михаил оглянулся на Викторию, которая по предварительной договоренности команды, была нашим общим казначеем, и Вика отошла в сторону с министерским служащим, чтобы произвести финансовые расчеты.

Перед стартом было решено провести небольшой брифинг прямо в уличном кафе. Сюзерен, достав из пластиковой папочки ксерокопию автомобильной карты, розовым фломастером нарисовал на ней наш маршрут, рассказал о тех пунктах, в которых нам следует останавливаться для ночлега, посоветовал, что купить в подарок пигмеям и сообщил, как в случае экстраординарной ситуации, держать с ним связь. Этот последний пункт был самым коротким: никак! Нет в тех местах связи. Точнее, ее не будет на том отрезке, где мы оставим машины и углубимся в джунгли. То есть, примерно через 471 километр. До границы заповедника Дзанга-Ндоки чуть больше – 630 километров. Но Сюзерен очень сомневался, что джипы в такую распутицу, в сезон дождей смогут подобраться вплотную к границе заповедных лесов и потому, вполне вероятно, почти сто километров нам придется идти пешком.

В свою очередь он тоже захотел узнать, насколько мы подготовлены к таким серьезным испытаниям, что мы знаем о пигмеях, что мы знаем о джунглях и насколько мы отдаем себе отчет в сложности маршрута. Понятно, что ответственность за группу российских авантюристов осторожному министерскому сотруднику нести не хотелось. Доказывать нашу «квалификацию» пришлось Алексею, конечно же, не без помощи Ричарда:

– Мы предполагаем, что Ричард, как коренной африканец, будет нести ответственность за нашу безопасность,– сообщил Леша.– Михаил и Андрей – люди опытные. Они уже несколько раз путешествовали по Африке. Саша тоже не новичок в этом деле, был в Танзании и Кении, и много слышал о Центральной Африке. Но вот Вика и я приехали сюда впервые. Правда, что касается меня, то я не плохо знаком с историей Африки и много читал о ее коренном населении.

Алексей говорил все это почти равнодушным тоном, но хитрый огонек в его глазах выдавал, что он давно предвидел возможность удивить друзей своими знаниями. Поэтому вопросы Сюзерена пришлись очень кстати.

– Гм-м, вы утверждаете, что знаете кое-что о наших народах?– удивленно сказал Сюзерен. – В таком случае, может быть, вы поделитесь со мной своими знаниями? Потому что даже я, специалист министерства культуры, не могу сказать, что в нашей стране часто можно встретить того, кто действительно разбирается в африканских этносах.

Алексей уселся поудобнее, знаком подозвал к себе официанта, заказал холодную колу, затем небрежно положил руку на плечо Александра, сидевшего рядом с ним, и, зажмурив глаза, словно вспоминая, произнес:

– В Центральной Африке насчитывается около десятка основных племен пигмеев. Правда, если мы возьмем в расчет не крупные племенные образования, а то, как осознают себя сами пигмеи, то, боюсь, цифра может сразу подскочить до ста, а то и трехсот названий. Но для нас это не столь важно. Потому как здесь, на маршруте, мы можем увидеть представителей одного из трех основных этносов.

Так, например, есть шанс, что в тех местах живут пигмеи бабонго. Хотя, если я не ошибаюсь, изучать бабонго все-таки лучше в Габоне.

– Да нет, у нас тоже встречаются представители этого племени. – подтвердил Сюзерен. – А вы знаете, чем они отличаются от остальных пигмеев?

– По-моему, – Лёша наморщил лоб, – ничем особо и не отличаются. Так же занимаются охотой, собирательством…. Вот разве что деревни их устроены по-другому. Поселения бабонго состоят из 6 – 8 хижин, каждая из которых может вместить до 20 человек. Эти жилища строятся из грязи – способ, который бабонго переняли у своих оседлых соседей пигмеев митсого. Центральным сооружением в поселении является хижина мужчин, это важный элемент верований бабонго. Структура хижины копирует части человеческого тела, а завешенная задняя часть хижины вообще сакральна. Сюда могут входить только посвящённые люди – баанзи. Вход в хижину намеренно низок, так что каждому входящему приходится склонять голову…

Мы отвлеклись от собственных разговоров и с интересом прислушивались к рассказу Алексея, делая вид, что совсем не замечаем того, что информацию эту Леша зачитывал со своего ай-пада. Сюзерен, похоже, на электронную записную книжку не реагировал и не догадывался, зачем Алексей водит пальцем по экрану маленького плоского монитора. Даже в России ай-пады в то время были редкостью. В ЦАРе их, думается, еще и в глаза не видели. Тем временем, Алексей продолжал:

– Бабонго живут почти исключительно за счёт леса. Охота идёт круглый год, хотя в сезон дождей, как сейчас, задача облегчается, так как передвижения животных становятся более предсказуемыми. В основном охотой занимаются мужчины, и тактика охоты в различных деревнях и семьях может различаться. Мелкая дичь ловится с помощью силков. Лук и стрелы чаще используются для крупных животных, наконечники стрел традиционно смазываются ядовитой пастой из семян каких-то стручков. Но сегодня бабонго часто используют ружья, заимствуемые (вместе с пулями) у соседних бантуязычных племён в обмен на часть ценной лесной дичи. Это может быть даже горилла или слон, если удастся их найти, конечно…. Особенно меня заинтересовали традиционные верования бабонго. И в этом смысле я даже жалею о том, что мы вряд ли сами сможем с ней познакомиться.

– А что там такого? – перебил Алексея Саша, любовно погладив свою видеокамеру и представив, как он будет снимать какой-то уникальный ритуал.

– Бабонго, Сань, – носители религии бвити. Это такая особая система верований, аналог которой мы с тобой наблюдали в Латинской Америки у индейцев. Их вера основана на приёме коры растения ибога, обладающей мощным психотропным компонентом – алкалоидом ибогаином. Было замечено, что употребление ибогаина способно избавлять человека от алкогольной, кокаиновой, героиновой и амфитаминовой зависимости, однако из-за галлюциногенных свойств его использование было запрещено в США и в ряде других стран. В двенадцати других странах мира, в том числе в Канаде, Мексике и здесь, в Африке его клиническое использование разрешено.