Заложница монстра (СИ) - Куш Ивона

— Деньги на счете, можешь проверить, — сказали мне минут через пять.

Вот так легко? Без тысячи и одного звонка? Сумма была не маленькой. И он так просто перекинул ее со своего счета на чужой?

Само собой, верить бывшему однокласснику на слово не стала. Проверила состояние счета и на самом деле увидела на нем внушительную сумму.

— Убедилась? — хмыкнул Новак. — Ну что ж… Теперь можно продолжить то, что я собирался с тобой сделать.

По телу пробежала волна дрожи. Сразу стало как-то холодно. И да, снова захотелось бежать. Деньги на моем счету и если…

Нет, мне не скрыться от Матвея. Я стала его игрушкой, и отпускать меня он пока точно не собирается. По потемневшему взгляду видела, что если его интерес и угаснет, то точно не сейчас. И он намерен как можно скорее получить желаемое. И я ничего не могла с этим сделать. Только сжать зубы и терпеть.

Он снова оказался рядом со мной. И в этот момент телефон, который я так и сжимала в руке, зазвонил, нарушая тишину комнаты энергичной мелодией. Это не понравилось Матвею. Он выхватил его из моей руки и бросил на кресло, что стояло неподалеку.

— Пока он тебе не пригодится, — сказали мне перед тем, как снова сжать в удушающих объятиях. — Ну же… Ты знаешь, что мне нужно. И ты сделаешь это для меня.

— Неужели все это время ты мечтал о том, как бы поизощреннее меня унизить? — Слезы так некстати навернулись на глаза, размывая лицо Матвея.

— Почему сразу унизить? — спросили у меня. — Обещаю, потом тебе понравится. Но, это потом. Сейчас ты просто должна вовремя раздвинуть ноги. Или ты готова взять у меня? Я не против. Только не кусайся.

Мне снова стало плохо. Но я подавила в себе желание упасть в обморок. Сомневаюсь, что Новак поступит, как джентльмен и оставит меня хотя бы на время в покое.

— Нет, на то, чтобы удовлетворить тебя самостоятельно, я не готова, — призналась.

— Придется учиться.

Он издевался. Изощренно, с каким-то садистским удовольствием. Трогал меня, где хотел и совершенно не думал о том, что я при этом чувствую. Он хотел меня еще в школе. Пускал в мою сторону плоские шутки, болтал всем, что мы пару раз переспали. Но это была не правда. Повезло, что слухи не распространились дальше и не дошли до моих родителей. Иначе оправдывать себя было бы не то чтобы сложно — унизительно.

Матвей стягивал с меня одежду резкими, нетерпеливыми движениями. Кусал кожу на шее, снова вызывая боль. Сжимал, словно любимую игрушку, которую не хочется никому отдавать.

Я не чувствовала больше себя живой. Марионеткой, куклой, постельной грелкой, но точно не девушкой, которая попала в беду. И которой нужна была помощь и защита.

— Ну же, — проговорил Матвей мне в шею. Дышал он тяжело и слова давались ему с трудом. — Чего трясешься. Отрабатывай.

Слова, словно пощечина, опалили лицо жаром. Я не хотела ничего. И уж тем более, трогать этого Монстра. Вообще нигде.

— Ладно, я помогу.

— Нет, — мотнув головой, возразила. Голос мой дрожал и не был уверенным. — Не смей!

Но когда слова останавливали Матвея? Плевать он на них хотел. Схватил мою руку за запястье и оттянул вниз, прижал ее к тому месту, где было сосредоточено желание мужчины.

— Давай, — снова потребовал, не торопясь отпускать мою конечность. — Сама расстегивай. Сделай вид, что хоть чего-то от меня хочешь.

Да, я хотела. Чтобы он отпустил меня и забыл навсегда. Еще лучше, чтобы мы вообще никогда в этой жизни не сталкивались. Однако, судьба решила иначе. И мы столкнулись. Сначала в школе, а потом уже позже.

— Прекрати, — снова слабый протест с моей стороны. — Я не могу…

— Можешь, — хмыкнул Новак. — Иначе я быстренько верну свои деньги. И твоя мать не сможет получить необходимое лечение. Готова пойти на такие жертвы? — предпоследнее слово он выделил интонацией.

Я ненавидела его всем своим естеством. Настолько сильно, что, кажется, была готова его убить.

Дернула рукой, требуя тем самым, чтобы меня перестали удерживать за запястье. И как только добилась желаемого, резким движением расстегнула ширинку на брюках Матвея. Что он от меня хотел? Я прекрасно знала. Он подробно рассказывал мне о своих желаниях еще когда мы были подростками. И судя по всему, желания эти ни капельки не изменились. Или стали походить не на взрыв гормонов, а на месть.

— Этого достаточно? — процедила, прямо смотря на стоящего в опасной близости от меня мужчину.

— Нет, — снова эта невыносимая ухмылка. — Что же ты сделаешь дальше?

Отрежу все, что болтается у тебя пониже живота. Потому как нормально ты с этим управиться все равно не сможешь. Так зачем в таком случае себя утруждать?

Сжала пальцы руки, чем вызвала глухой рык Матвея. Кажется, кое-кому нравилась физическая боль. Иначе с чего такая бурная реакция? Другой бы на его месте выпучил глаза и попытался высвободиться. Или у меня недостаточно для этого сил?

— Отлично…

Такое одобрение было ни к чему. Оно заставляло чувствовать себя еще более погано. Хотя казалось бы, куда уж хуже.

Очередной поцелуй обжег шею. Влажный язык прошелся по тонкой коже вниз, к ключицам и дальше. Только тогда я поняла, что рубашки, в которой я сегодня была на работе, уже нет. Матвей каким-то образом снял ее с меня, а я даже не заметила, полностью погруженная в переживания. Чужие руки ловко лишили меня верхней части нижнего белья, освобождая грудь. Холод прошелся по коже, вызывая мурашки. Грудь напряглась и стала еще более чувствительной. Видимо из-за этого я чуть не застонала, когда губы мужчины прошлись по ней и остановились на вершинке.

Вцепилась в темные волосы Матвея и сжала их. Сама не понимала, чего хочу больше: отстранить или… бездействовать. Потому что итог все равно будет один — он возьмет то, что хочет. И ему все так же плевать на мои протесты.

Не знаю, сколько длилась изощренная пытка. В какой-то момент меня подхватили на руки и отнесли к дивану, на котором еще недавно восседал Капля в компании полураздетых девиц. И думать не хотелось, что на этом диване они уже успели сделать.

Я старалась отрешиться от всего. Поэтому никак не отреагировала на дальнейшие действия Матвея. Он ловко стянул с меня брюки, перед этим избавившись от обуви. Но трусики стаскивать не торопился. Стал раздеваться сам. Я же отвела взгляд и изучала спинку дивана. Она сейчас интересовала меня больше, чем мужчина, обнажающий передо мной свое тело.

Когда он накрыл меня собой, по коже пробежала очередная волна мурашек. Совсем скоро все закончится. Осталось немного потерпеть. Не думать ни о чем…

Он стянул с меня последнее прикрытие, которое оставалось на мне, но наполнять меня собой не торопился. Продолжал целовать, исследуя поцелуями мое тело. Словно пробовал его на вкус. Одна рука проникла между ног и стала трогать там настолько откровенно, что я вздрагивала, когда ощущения становились более острыми.

Что он, черт побери, делает?! Почему пытается быть внимательным? Или собирается испытать на мне все свои фантазии, которые не давали покоя его голове столько времени?

— Прекрати… — выдохнула, выгибаясь и тем самым касаясь своей обнаженной грудью его груди.

Реакция собственно тела пугала.

— Ты этого хочешь, — сказал Матвей, прекращая на пару мгновений свои ласки. — Иначе бы не реагировала так. Ты даже не сопротивляешься.

А ему хотелось, чтобы я умоляла о пощаде? Брыкалась и билась с ним из последних сил? Теперь я тем более не доставлю ему такого удовольствия. Как бы только и в самом деле не реагировать на его прикосновения. Притвориться на самом деле куклой, у которой нет никаких чувств.

Вслед за последними словами Матвея, все ласки закончились. Он наполнил меня собой и сразу стал двигаться быстро, стремясь как можно скорее освободиться. Я, впрочем, тоже хотела, чтобы он скорее закончил. Тогда у меня появится шанс по-быстрому сбежать отсюда. И надеяться на то, что он после случившегося оставит меня в покое.

Мне было больно. И физически, и морально я была раздавлена. Как ни странно, плакать не хотелось. Ненависть, что заполняла меня, противостояла выходу слабости. Я понимала, что тем самым доставлю Новаку удовольствие. И не могла себе этого позволить.