Красивая, богатая, мертвая… - Анна Данилова

В коридоре на скамье Лиза нашла Дмитрия. Он сидел, обхватив голову руками, и был явно не в себе.

– Дима… – Лиза присела рядом с ним, Глафира же уверенной походкой прошла дальше по коридору. Она знала этот морг как свои пять пальцев, сейчас же ей надо было найти Германа Турова, судмедэксперта. – Дима, пожалуйста, приди в себя и расскажи мне, что случилось.

– Здесь душно, – сказал Дмитрий, и Лиза вывела его на улицу.

В университетском городке, где располагался морг, было темно, лишь в редких окнах еще горел свет. Над головой шумели кроны деревьев. Небо чернильного цвета плавилось от желтого лунного света.

– Понимаешь, я совершил ошибку. Мне надо было поджидать ее дома, а я не мог туда вернуться… Не знаю почему… Мотался по городу, пытался найти ее там, где мы бывали вместе, – в ресторанах, на террасах кафе… Мне так и казалось, что я ее сейчас увижу. Но я ее не нашел. Вот к вам приезжал, потом еще звонил Саше, моему другу, я говорил, Мусинцу, тому, у кого мы были в гостях и где все это случилось… Конечно, глупо было с моей стороны надеяться, что она вернется к ним, но я звонил ему не столько для того, чтобы спросить, не у них ли она, сколько для того, чтобы поговорить с ним о ней… Короче, пока меня не было, ее и нашли. И нашла ее одна женщина из нашей деревни. Я знаю ее. Она вроде гадалки или лекарки, к ней женщины обращаются за помощью. Ее зовут Янина. Она полька. Лечит травами, разговорами. Она собирала растения и наткнулась на Ирину.

– Где? В каком месте она ее нашла?

– Примерно в десяти метрах от дороги, рядом с кустами смородины…

– Как она сообщила тебе о находке?

– Она приходила ко мне много раз, стучала в ворота, звонила… Но меня же, говорю, не было дома. А полиция не знала, что Ирина – это Ирина, что она жила со мной… Ни фамилии, ничего, понимаешь? Только вернувшись домой, я нашел записку от Янины. Она просила меня позвонить, написала, что речь идет о моей знакомой. Я сразу все понял, в смысле, что речь идет об Ирине. Позвонил, пригласил ее к себе, Янина пришла и все рассказала. Еще передала мне номер телефона следователя, который будет заниматься этим делом… Замечательная женщина. И такая тактичная. Господи, Лиза, мне кажется, что это сон… Наверное, так все говорят, когда происходит что-то невероятно страшное, необратимое…

– Что с ней? Ее убили?

– Точно можно будет узнать после экспертизы, так мне сказали здесь. Янина предполагает, что ее сбила машина. Но я не понимаю, что она могла делать в том месте, за деревней… Вряд ли она дошла туда на своих высоченных каблуках. Да и зачем? Даже если она и собралась куда-то поехать, то вызвала бы такси…

– Такси? Это интересно, – пробормотала Лиза, с трудом представляя себе таксиста-убийцу. – Но почему же она вышла из этого такси?

– Ничего не знаю… Мысли путаются.

– Хорошо, Дима, ты сиди здесь и постарайся не раскисать, а я пойду, у меня тут работает знакомый судмедэксперт, он мне расскажет все, что сможет.

– Постой… – Дмитрий вдруг резко повернулся, и Лиза увидела, что все лицо его мокро от испарины. Он был сильно взволнован. – Лиза, мне надо у тебя что-то спросить… Понимаю, что это не имеет никакого отношения к твоей профессии, но все равно… Скажи, неужели человек после того, как выпьет много, может потерять память?

– Думаешь, что произошло что-то, в чем принимал участие ты сам? Ты этого боишься?

– Да. Понимаешь, Ирина такой человек, что она не могла уйти вот так, пешком, на каблуках, далеко от дома… Не знаю, как тебе это объяснить. Это не в ее характере. Она очень осторожная, трусиха. Всегда и во всем предпочитала комфорт. Лишние пять метров не пройдет, если есть возможность проехать на машине, понимаешь? Ну, не могла вот так сама оказаться на дороге. Особенно если учесть, что она была пьяна… Да она упала бы…

– Никто не знает, как отразился на ней алкоголь. Вот ты сам сказал, что она напилась и начала целоваться с одним из гостей в кухне. Кстати, что это за гость?

– Его зовут Илья. Знакомый Саши. Тоже бизнесмен, средней руки. Смазливое лицо. Словом, котяра, понимаешь, о чем я?

– Дима, ты что-то вспомнил?

– Нет. В том-то все и дело, что я ничего не помню, кроме того, что я уже тебе рассказал. Виски или водка, диван, телевизор… Я не помню, чтобы я ее бил или тем более отвез куда-то.

– Ты думаешь, что так разозлился на нее, что потерял контроль над собой и…

– Не может быть, чтобы я убил ее. Я ничего такого не помню. А вот Саша тоже намекнул мне, что, мол, алкоголь – это такая коварная штука… Мне страшно. Со мной ничего подобного никогда не было. Да и близкие у меня, к счастью, никогда не умирали. Я даже не знаю, как мне себя вести. В сущности, я и об Ирине-то ничего не знал, кроме того, что она когда-то давно была невестой Вити Пшеничного…

– У нее есть близкие? Родные?

– Кажется, родители ее умерли, давно. Сестра есть… Вот только не знаю, родная или двоюродная.

– Надо будет найти ее записную книжку, открыть электронную почту и попытаться разыскать ее родственников. Даже если предположить, что она из детдома…

– Нет-нет! – замахал руками Дмитрий. – Она точно не детдомовская. Детдомовские не такие. Она избалованная и капризная. Думаю, что у нее была нормальная семья, что ей дали хорошее воспитание и образование… Как ты понимаешь, меня не очень-то интересовали ее родственники. Мне важно было, что она меня любит, что она красива и все такое… Она ведь на самом деле была красива. Но там, – он кивнул головой в сторону двери в конце коридора, – она выглядит очень странно… Как сломанная кукла. Ее сломали. На ноги вообще лучше не смотреть. А ведь у нее были самые красивые на свете ноги. Я еще шутил, что надо бы ей застраховать их на миллион евро. И туфли… Ее привезли в туфлях. Мне и эксперт сказал, что странно, что с нее не слетели туфли. Хотя они ей немного жали, она их еще разнашивала… Это дорогие туфли и очень красивые, белые… Они идеально подходили к ее платью. Платье… черное такое, воздушное, в белую крапинку, она в нем была такая милая, женственная. И губы… оранжевые… Она целовалась с этим Ильей, и у него половина лица была оранжевая от ее помады… Мерзость!

Лиза увидела, как у него сжались кулаки.

– Хорошо, Дима, ты здесь посиди, а я пойду поговорю с Герой. Думаю, он многое нам прояснит. И постарайся никуда не уходить. Мне еще надо будет с тобой поговорить и, если ты не против, проехать в твою деревню, вернее, поселок. Ты мне покажешь место, где вы с Ириной расстались, я должна осмотреть дом, вашу спальню… Ну, ты меня понимаешь.

– Лиза, ты даже представить себе не можешь, как я буду рад, если вы со своей помощницей поедете со мной. Один я снова напьюсь и натворю глупостей…

– Тсс… – Лиза схватила его руку и заглянула в глаза. – Никому, слышишь, никому больше не говори о том, что ты много выпил и все такое. Мы постараемся разобраться во всем сами. В полиции скажешь, что ничего не знаешь, что ты спал. Понял?

Лиза нашла Глафиру в секционной, где та мирно беседовала с Германом Туровым, судебным медиком, голубоглазым брюнетом с задумчивым взглядом. Возле окна на столе лежало тело молодой женщины. Лиза отметила про себя, что оно на самом деле изуродовано. Сломанная кукла.

– Привет, Гера. Что скажешь?

– Вскрытие еще не производил, но пока что могу сказать, что она каким-то невозможным образом угодила под колеса автомобиля.

– Почему невозможным?

– Да потому что она вся словно раздроблена, понимаешь? Смята, раздавлена.

– По ней проехали несколько раз?

– Вот именно. Только голова более-менее цела, я имею в виду черепную коробку. Конечно, лицо пострадало, и ухо вон разорвано, не говоря уже о скальпе… Видишь, волосы грязные, в крови… Это часть скальпа надорвалась, как если бы волосы намотались на колесо… Вот, смотри, видишь, волосы вырваны, что называется, с корнем… Ребра сломаны, кости таза, ноги, руки, позвоночник…

– На ней нет ни одного живого места, – вздохнула Глафира. – Понятное дело, что ее убили. Вернее, убивали.

– Убили. Выходит, он пришел к нам за помощью не просто так… Или что-то знает, или тогда еще предчувствовал… Согласись, он появился вечером следующего дня, рановато для человека, который потерял из виду свою невесту.

– Возможно, им двигало чувство вины, – согласилась с Лизой Глаша.

– Гера, что необычного, кроме того что ее переехали несколько раз? Какие-нибудь интересные детали?

– Да есть кое-что. У нее на пальцах рук ссадины, возможно посмертные…

– Кольца? С нее содрали кольца?

– Я так понимаю, что со следователем ты еще не встречалась, а потому не знаешь, что на ней не было украшений. Никаких. Итак, вот смотри сама, видишь? Здесь было кольцо, здесь, и вот тут… И мочки ушей тоже порваны.

– Сережки сорвали. Нелюди.

– Вот тут, на шее, тонкая такая, едва заметная темная полоска…

– Цепочка или колье. Понятно.

– Если был браслет, то его расстегнули и сняли. Но я, повторяю, в этом не эксперт. У меня несколько другая специальность. Что еще? Анализ крови еще не готов, но я и так могу сказать, что девушка была изрядно пьяна. От нее пахло так, как если бы в нее насильно влили пол-литра водки.