Вихрь с окраин Империи - Роберт Фреза
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Янагита уставился на него, выпучив глаза.
– По этому поводу не было принято никаких мер. В имперских колониях иногда происходят странные вещи, Янагита. Министерство обороны слишком далеко оттуда. Продолжайте.
– 1-й ротой в батальоне Верещагина командует майор Петр Коломейцев. Как и Верещагин, Коломейцев родом из русских, нашедших убежище в Финляндии после катастрофы. Он был ранен девять раз. Вроде бы офицеры штаба трижды представляли его к медали, но он отказывался принимать награды. Индекс его политической надежности крайне низок, а в своем классе он числился последним по тактике.
– Я бы так не сказал, – задумчиво проговорил Хории. – Коломейцев – блестящий, но весьма нетрадиционный тактик, а его низкая оценка по этому предмету указывает на упрямство, которого я не учел. Его прозвище – Полярник.
– Почему Полярник, сэр?
Хории скорчил гримасу.
– Поймете, когда сами поближе познакомитесь.
Жители планеты Ашкрофт божились, что у Коломейцева дурной глаз. Это подтверждало его способность превращать людей в трупы.
– Он очень хладнокровный и способный человек. Внимательно понаблюдайте за ним, Янагита.
– Есть, сэр. В последнем рапорте Верещагина сообщается, что он назначил капитана Тихару Ёсиду своим замполитом. Ёсида ранее был командиром 2-й роты. Он из довольно влиятельной семьи.
– Да, я знаком с семьей Ёсида.
– Он два года прослужил в 1-м гвардейском полку, после чего его просьба о службе в колониях была поддержана полковником Кано.
Хории улыбнулся.
– Должно быть, Ёсида здорово достал старика Кано.
– Он получил должность в штабе адмирала Накамуры, а затем был переведен в батальон Верещагина во время кампании на Ашкрофте, где его ранили в лицо. Удивляюсь, что он не вернулся домой.
– С какой целью? Его карьера уже сделана. Продолжайте.
– В последнем рапорте Верещагина также указано, что он назначил своим заместителем капитана Рауля Санмартина. По-моему, Санмартин для этого слишком молод. До этого он командовал 3-й ротой. Ранее Санмартин служил в 11-м имперском штурмовом батальоне и перевелся в 1-й батальон 35-го полка только на Ашкрофте, где был награжден адмиралом Накамурой.
– Он и в самом деле очень молод. Есть о нем какие-либо особые сведения?
– Очень мало. Индекс его политической благонадежности также низок. Один из бывших командиров Санмартина отмечал его страсть к зоологии и океанографии. Его родители были экологическими активистами, арестованными аргентинским правительством за незаконную политическую деятельность.
Хории кивнул.
– Узнайте о нем побольше.
– Есть, сэр. Наконец, командир 4-й роты, майор Пауль Хенке.
– Палач, – без всяких эмоций промолвил Хории. – О нем я все знаю. Достаточно, Янагита. В его послужном списке вы не найдете ничего, объясняющего, почему он считается таким опасным человеком.
– Тогда, сэр, каких объяснений или выводов вы от меня ждете?
Хории погладил подбородок.
– До тех пор, пока 2-й стрелковый батальон 35-го полка, расквартированный в Хельсинки, не расформировали, люди подполковника Верещагина, пользуясь своими связями, поддерживали самые тесные отношения с Национальной армией Финляндии – Суоми, как местные жители называют эту страну лесов, снега и русских беженцев.
Янагита почтительно засмеялся шутке адмирала.
– Благодаря лесам, снегу и древним национальным традициям, – продолжал адмирал Хории, – финны всегда предпочитали личную инициативу и нетрадиционную, близкую к партизанской тактику. Верещагин, несмотря на русскую фамилию, не исключение. Что, по-вашему, является ключевым фактом в известной вам информации?
Янагита втянул в себя воздух и вытянулся по стойке «смирно».
– Не знаю, достопочтенный адмирал, и стыжусь этого.
– Ключевой факт – то, что Верещагин, Харьяло, Коломейцев и Хенке участвовали в шести колониальных кампаниях: на Эсдраэлоне, Одаваре, Кик-ладе, Новой Сибири, Ашкрофте и Зейд-Африке, причем все выжили. Они повидали больше сражений, чем любая аналогичная группа офицеров имперских вооруженных сил. Они всегда достигали своих целей, необязательно совпадающих с целями, поставленными перед ними кем-то еще, и оставались в живых. Не забывайте об этом, Янагита.
– Понял, сэр. – Янагита заколебался. – Хотите, чтобы я подробнее занялся подполковником Верещагиным?
– В этом нет необходимости, Янагита. Я лично изучил карьеру Антона Верещагина. У него прозвище Варяг – это древнее слово означает «викинг». Адмирал Накамура также называл его Серторием – Квинт Сер-торий был мятежным римским генералом варварского происхождения, известным своей неподкупностью. – Хории улыбнулся. – Вы свободны, Янагита.
Вскоре после ухода Янагиты дверь за спиной Хории открылась, и командир «Майи» почтительно кашлянул. Хории повернулся.
– Сэр, планетарный директор «Юнайтед-стил стан-дард» и полковник имперской службы безопасности Суми ожидают, когда вы сможете их принять.
Хории отвернулся, чтобы скрыть раздражение. У директора «ЮСС» Мацудаиры начисто отсутствовали и терпение, и чувство приличия. Полковник Суми был еще хуже. К сожалению, никто из них не был подчиненным адмирала.
Адмирал снова посмотрел на планету, именуемую Зейд-Африкой, и погладил сморщенный подбородок. «Ситуация сложилась, – подумал он, – в высшей степени деликатная».
Полковник Суми присоединился к Хории, стоявшему перед экраном. Хотя макушка Соэму Суми едва доходила до адмиральского плеча, каждое из его запястий было толщиной с икру ноги Хории. Суми носил серые петлицы офицера политотдела, а черные лампасы на брюках свидетельствовали о принадлежности к имперской службе безопасности. К несчастью, помимо руководства политотделом экспедиции, Суми являлся также начальником ее штаба, что было очередной излишней уступкой министерства обороны министерству безопасности. Считалось, что это следствие нехватки «подходящих» строевых офицеров в соответствующем ранге, но Хории в этом сильно сомневался.
– Мы должны просто сразу же открыть огонь, – проворчал для начала Суми.
Хории заметил, как напрягся командир «Майи».
– Открыть огонь по дружественным городам, где находятся имперские войска? Странная идея, – вежливо, но с явной издевкой ответил адмирал полковнику службы безопасности.
– Мятежники должны почувствовать силу. Я читал рапорт Верещагина. Он и его люди либо трусы, либо предатели, – с намеренным вызовом провозгласил Суми, даже не глядя на Хории.
Если бы Суми был подчиненным адмирала, а не сторожевым псом, приставленным наблюдать за его действиями, Хории тут же подверг бы его наказанию. Вместо этого он всего лишь снова погладил подбородок.
– К счастью, здесь командую я.
– Пока что, – нагло заявил Суми.
Командир «Майи» отвернулся, предоставив им наблюдать, как в новом космопорту, сооруженном Антоном Верещагиным к западу от Претории, с первых приземлившихся челноков высаживаются войска. Хории решил при случае намекнуть командиру «Майи», что не стоит так явно выражать свою неприязнь к службе безопасности.
– Планета представляет собой сложную тактическую проблему, – заметил он. – Помните, адмирал Ли потерял здесь четыре военных корабля, два батальона и собственную жизнь вдобавок?
– Корейский адмирал пил слишком много содзу, – буркнул Суми. – Поэтому мы больше не производим корейцев в адмиралы.
Наконец-то появился и представитель «ЮСС» Дай-суке Мацудаира в сером костюме и узком галстуке, прикрепленном булавкой. Он небрежно кивнул адмиралу и полковнику, которые ответили тем же, и придвинул лицо поближе к экрану.
– Отличное приземление. Мне самому не терпится прибыть на планету и приступить к выполнению поручений компании. Быть может, завтра?
– Трудно сказать, хотя я уверен, что несколько опрометчивое решение подполковника Верещагина казнить вашего предшественника за измену оставило дела корпорации в некотором беспорядке, – отозвался адмирал, которому претила бесцеремонность собеседника. – Разумеется, я позволю вам спуститься на планету, как только обстоятельства будут этому благоприятствовать.
Когда Антон Верещагин символически переломил хребет африканерскому мятежу, казнив предшественника Мацудаиры за помощь повстанцам, кое-кто на Земле воспринял этот шаг с немалым удовлетворением. Во всяком случае, Хории прекрасно понимал двигавшие Верещагиным импульсы.
Мацудаира смотрел на адмирала с плохо скрываемой ненавистью.
«Полное отсутствие хороших манер», – подумал Хории.
Суми что-то буркнул себе под нос.
Стоя возле взлетной посадочной полосы, майор Рауль Санмартин наблюдал, как вновь прибывшие солдаты Хории выбираются из челноков и становятся в строй. Головные подразделения состояли из высоких и крепких маньчжуров в новеньких мундирах. Мысленно Санмартин сравнил их с поношенной формой взвода почетного караула, отобранного им в 3-й роте.