Гиена Сенекозы - Роберт Говард

Не имея никакого представления, куда направилась Эллен, я решил, что нужно идти в сторону ранчо. Кроме того, следовало предостеречь ничего не подозревавшего Смита. Воины Сенекозы намного опережали меня и могли уже добраться до его ранчо.

Не успел я преодолеть и четверти пути, как грохот копыт за спиной заставил меня оглянуться. Меня догоняла лошадь без седока. Та самая, на которой ездила Эллен. Поймав поводья, я заставил ее остановиться. Либо Эллен успешно добралась до безопасного места и отпустила лошадь, либо, что более вероятно, ее схватили, а лошадь вырвалась и, как они всегда это делают, поскакала к дому. Взгромоздившись в седло, я помчался к ранчо Смита: до него было недалеко, черные дьяволы наверняка еще не успели расправиться с ним, а мне, если уж я намеревался спасти девушку из лап Сенекозы, следовало раздобыть ружье.

Примерно в полумиле от ранчо Смита я нагнал всадников и промчался сквозь них, словно сквозь облако дыма. Пожалуй, работники Смита были поражены видом всадника, который во весь опор подскакал к частоколу с криком "Масаи! Масаи! Тревога, дурачье!", выхватил у кого-то ружье и унесся прочь.

Словом, подоспевшие вскоре дикари обнаружили, что их ждут. Прием им был оказан столь теплый, что после одной-единственной попытки штурма они поджали хвосты и убрались обратно в вельд.

А я скакал, как никогда прежде. Бедная кобыла едва не падала от изнеможения, но я безжалостно гнал ее вперед. Направлялся я к единственному известному мне месту - к той самой хижине среди деревьев. Колдун, без сомнения, должен был вернуться туда. Рощи еще не было видно, когда прямо на меня из высокой травы вылетел всадник. Лошади наши столкнулись и рухнули наземь.

- Стив!

Крик был исполнен радости, смешанной со страхом. Эллен, связанная по рукам и ногам, изумленно взирала с земли, как я поднимаюсь на ноги.

Сенекоза бросился на меня. Клинок его длинного ножа сверкнул в лучах солнца. Довольно долго мы топтались на месте, били и парировали, нападали и уклонялись, и никто не мог одержать верх: моя ярость и увертливость противостояли его дикой силе.

Наконец он нанес сильнейший удар, и мне удалось поймать на клинок его руку, раскроив ее едва не до локтя, и быстрым поворотом выбить у него нож. Но, прежде чем я сумел воспользоваться своим преимуществом, он прыгнул в траву и пропал.

Я поднял Эллен, освободил ее от пут, и она, бедняжка, вцепилась в меня изо всех сил. Пришлось взять ее на руки и отнести к лошадям. Но с Сенекозой еще не было покончено. Должно быть, где-то неподалеку он припрятал ружье в каком-то футе от моей головы свистнула пуля.

Я схватил было поводья кобылы, но тут же понял, что она уже сделала все, на что была способна. Тогда я подсадил Эллен на свою лошадь и скомандовал:

- Езжай к нашему ранчо. В вельде полно черномазых, однако прорваться можно. Скачи быстрее, но постарайся, чтоб не заметили!

- Стив, а как же ты?

- Вперед!

Я подхлестнул ее лошадь. Эллен понеслась прочь, с тоской оглянувшись на меня. Тогда я взял наизготовку одолженное у Смита ружье и углубился в буш. До самого вечера мы с Сенекозой играли в прятки под жарким африканским солнцем. Ползали, скрывались в редком кустарнике, прятались в высокой траве и обменивались пулями. Шелест травы, хруст ветки под ногой - гремит выстрел, за ним еще, и все начинается снова.

Патронов у меня было немного, поэтому я старался беречь их, но вот наконец зарядил ружье - огромную, шестого калибра одностволку, заряжающуюся с казенной части (некогда было выбирать), - последним. Сжавшись в комок в своем укрытии, я ждал, когда чернокожий выдаст себя неосторожным движением. Ни звука, ни шепотка не слышно было в траве. Где-то вдали разразилась дьявольским хохотом гиена, и тут же, словно в ответ, неподалеку от меня захохотала другая. Лоб мой покрылся холодным потом.

Но - что это? Грохот подков! Неужели воины Сенекозы возвращаются? Я осторожно выглянул из травы - и чуть не завопил от радости. Прямо ко мне неслись человек двадцать белых и чернокожих пастухов с ранчо, а впереди всех скакала Эллен! Расстояние до них было еще порядочным. Я скользнул за высокий куст, встал во весь рост и замахал руками, чтобы привлечь их внимание.

Все разом закричали, указывая на что-то за моей спиной. Обернувшись, я увидел ярдах в тридцати от себя огромную гиену, быстрыми прыжками приближавшуюся ко мне. Я окинул быстрым взглядом вельд - где-то там, среди травы, прятался Сенекоза. Выстрел мог выдать меня, да к тому же и патрон оставался последний. А мои спасители все еще были слишком далеко...

Я снова взглянул на гиену. Она приближалась, и намерения ее не вызывали никаких сомнений. Глаза зверя сверкали адским огнем. Судя по шраму на плече, то была та самая гиена, что напала на меня возле ранчо. Объятый ужасом, я покрепче прижал к плечу приклад старого слоновьего ружья и послал в гиену свою последнюю пулю. С визгом, до дрожи похожим на человеческий, гиена скрылась в кустах, сильно хромая на бегу.

И тут меня обступили спасители. Град пуль обрушился на то место, откуда Сенекоза стрелял в последний раз, но ответа не последовало.

Кузен Людтвик кипел от ярости, что заметно усилило его бурский акцент:

- Нишефо, не уйтет, смеюка!

Мы рассыпались цепью по вельду, прочесывая каждый дюйм, но колдуна и след простыл. Нашли только незаряженное ружье да россыпь стреляных гильз. Но самым странным оказалось то, что от брошенного ружья в траву вел след гиены.

От темного ужаса волоски на моем загривке встали дыбом. Мы переглянулись и, ни слова не говоря, пошли по следу. Зверь явно подкрадывался ко мне, скрываясь в высокой, по плечо, траве, терпеливо выслеживая свою жертву. Кусты, куда гиена нырнула после моего выстрела, были обагрены кровью, так что ошибиться было невозможно. Мы двинулись по кровавому следу дальше.

- Да ведь след ведет к хижине этого колдуна, - пробормотал Смит. Здесь, господа, какая-то дьявольская тайна!

После этого кузен Людтвик велел Эллен не ходить дальше и оставил с ней двоих мужчин.

След тянулся на вершину копи, а затем - в ту самую рощу, прямиком ко входу в хижину. Мы внимательно осмотрели все вокруг, но других следов не нашли. Значит, зверь там. Держа ружья наготове, мы распахнули грубо сколоченную дверь...

Вокруг хижины не было никаких следов, кроме отпечатков лап гиены, однако внутри оказался вовсе не зверь. На земляном полу с пулей в груди лежал Сенекоза, туземный колдун.