Изумрудное море - Джон Ринго

– Тебя послушать, так все было легко, – сказал Майк.

– Легко. Да. Только у меня на это полтора года ушло. – Герцер снова покачал головой и откусил еще кусок мяса. – Вкусно. Ну а как у вас тут дела?

– Тихо, слава богу, – ответила Кортни. – Были здесь геологоразведчики, искали нефть.

– Слышал, – сказал Герцер. – Они продали немного очищенного продукта в Академию, и мы слегка поэкспериментировали с ним.

– Как это? – спросила Кортни.

– Ну, она здорово горит, – мрачно пояснил Герцер. – Отличная штука, если продумать, как направить огонь в сторону плохих парней, – продолжил он, тыча пальцем по сторонам. – Есть одно устройство, называется огнемет, мы над ним работаем. Если довести его до ума, придется придумывать новый способ вести войну, потому что плотные соединения в этом случае будут самоубийством, особенно если все в доспехах.

– О господи, – вздохнула Кортни. Она покачала головой и сменила тему: – Город уже почти не растет. Многие люди уехали в Хотрам Ферри. Мы начали отправлять продукты вниз по реке.

– Выручили неплохие деньги, – добавил Майк. – Им легче отправить это все вверх по реке до гномьих рудников, чем нам тащиться посуху в Воронью Мельницу.

– Надеюсь, у них все в порядке с обороной, – сказал Герцер. – Пол Боуман рано или поздно попробует добраться до Севама.

– Ну, он только к тому и стремится, – заметил Майк. – Та банда из Тарсона небось на Пола работала?

– Мы так и не узнали точно, – ответил Герцер. – Если хочешь знать мое мнение, я скажу, что да. Пол и Чанза – вот кто виноват во всех наших бедах.

– Но теперь-то все успокоилось? – поинтересовалась Кортни.

– Насколько я понимаю, – пожал плечами Герцер, – народ в Тарсоне несомненно на светлой стороне. Харцбург… да пусть хоть сгорит дотла, мне наплевать.

– Так ты останешься ночевать? – настойчиво спросила она.

– Нет, к сожалению, – со вздохом ответил гость. – У меня приказ доложить «безотлагательно». Так что мне уже пора в дорогу, в город. Я решил, что смогу выкроить часок и заглянуть к вам, хоть поесть по-человечески. – Он ухмыльнулся и отрезал еще кусок свинины. – Вы оба цветете. Ферма тоже. Я рад. – Он пожевал мясо со странно задумчивым и грустным выражением лица, а затем снова улыбнулся. – Жизнь могла быть куда хуже.

– Герцер, скажи герцогу Эдмунду, что ему лучше дать тебе отдохнуть, а не то ему придется иметь дело со мной! – угрожающе заявила Кортни. – А тебе хорошо бы такой возможностью воспользоваться, Герцер Геррик.

Так и сделаю, – пообещал он, окидывая взглядом чистую и уютную комнату, такую домашнюю, какой уже давно не было в его жизни. Этот дом был кусочком какого-то другого, спокойного мира, в котором, боялся Герцер, для него никогда не найдется места. – Мне пора, – сказал он, проглотив последний кусок. – Спасибо. Надеюсь, удастся еще встретиться.

– Обязательно! – воскликнула Кортни с улыбкой. – Устроим настоящий праздник.

Герцер взял свое оружие и направился обратно к коню. Дьябло взглянул на хозяина как на мучителя, когда на его спину снова взвалили поклажу, но стоял спокойно, пока Герцер закреплял седло и укладывал вещи.

– Все это так необходимо? – спросила Кортни.

– Не то чтоб очень, – признался Герцер. – Пожалуй, есть вещи, которые можно было бы найти в дороге. Но мне нравится иметь свои собственные.

Закончив седлать коня, он наклонился, чтобы обнять Кортни, и пожал руку Майку.

– Увидимся в городе, – пообещал он, садясь верхом. Дьябло вздохнул и встряхнулся, как будто устраиваясь поудобнее под наездником.

– Мы присмотрим за твоей фермой, до тех пор пока ты не решишь вернуться домой, – сказала Кортни. – Ты только возвращайся, ладно?

– Домой, – повторил Герцер, покачав головой. – Надо ж, какое интересное абстрактное понятие.

Он улыбнулся и помахал им рукой, направляя Дьябло на дорогу.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Добравшись до дороги, Герцер свернул налево и двинулся на юг. Ему пришлось быстро отступить на обочину, пропуская мчащегося рысью курьера из города. Всадник, судя по виду, рядовой федеральной армии, мельком взглянул на него и отдал честь, проносясь мимо. Герцер, задумавшись, машинально ответил на приветствие.

До Спада на Земле проживало не больше миллиарда человек, не так уж много для целой планеты. К счастью, в результате катастрофы погибло меньше людей, чем можно было ожидать. И в немалой степени этому способствовали такие маленькие городки, как Воронья Мельница, в которых отчаявшиеся, растерянные люди находили прибежище.

Но вот технологически человечество понесло действительно огромные потери. Оно было отброшено на несколько тысячелетий назад, и люди только-только начали понемногу выбираться из созданных этой потерей трудностей, шаг за шагом решая возникающие каждый день проблемы.

Для Герцера одной из важнейших проблем была нехватка личного состава в армии. Военным были доступны только допороховые технологии, ведь запрет Матери на использование взрывчатых веществ не могла отменить никакая катастрофа. Но битвы древности, что велись до изобретения пороха, предполагали примерно равное количество бойцов у каждой из сражающихся сторон. Большая армия – вот что было необходимо. Многочисленная, тренированная и хорошо вооруженная. Армия, создать которую было просто нереально, – везде не хватало рабочих рук. В случае призыва большого количества людей на военную службу непременно пострадало бы что-то другое – сельское хозяйство, производство или что-либо еще.

И вот только сравнительно небольшие военные соединения охраняли гражданское население от набегов варваров, защищали новые, еще неуверенно стоящие на ногах Соединенные Свободные Штаты от мелких феодальных вождей и растущей мощи Союза Новой Судьбы.

Как морской капитан древности, Герцер вечно жаждал больше и больше солдат. Слишком часто ему приходилось вступать в сражение с превосходящими силами противника. Из Майка вышел бы отличный солдат, но он был нужен на своем месте, на ферме.

Хорошо, что человечеству удалось понемногу восстановить давно забытые старые технологии, методы работы и механизмы. Для уборки, которой занимался Майк, еще год назад потребовалось бы не менее шести человек. Но люди вспомнили или изобрели заново уборочные машины, механические ткацкие станки и горны. Это значило, что меньшее число людей сможет производить большее количество продукции. И все же, даже учитывая повышение производительности труда, рабочих рук не хватало на все потенциальные рабочие места. Для Герцера это означало опять же меньшее число солдат.

Он постоянно мысленно возвращался к этой неразрешимой проблеме. Вот этот курьер, например, – ему необходима поддержка в пути на путевых станциях в контролируемых районах Оверджея. На каждой такой станции должен быть дежурный и, что главное, – лошади на смену. А если бы удалось придумать более надежный и экономичный способ связи, можно было бы высвободить всех этих людей и лошадей для армии. Что, в свою очередь, означает, что в Харцбург можно было бы послать не одного молодого, едва закончившего обучение лейтенанта, а побольше опытных офицеров, которые справились бы с беспорядками за неделю, а не за полтора года.

Размышляя об этом, Герцер миновал поля на подступах к городу и приблизился к воротам. Большинство земель вокруг расчистили под пашни еще до того, как он уехал в командировку, но на склонах холмов он заметил несколько новых садов и недавние постройки. Что бы там ни говорила Кортни, город продолжал расти.

На вершине холма к северу от города кипела работа. Там строились новые фортификационные сооружения: деревянные ворота и частокол, поднимающийся по холму к Академии.

– Лейтенант Геррик, – приветствовал его начальник караула у ворот.

– Герцог решил заняться внешними стенами? – спросил Герцер, кивнув на груду щебня, которую пленные Метаморфы сваливали с запряженных волами телег.

Их взяли в плен во время неудавшегося, к счастью, набега на город Диониса Мак-Кейнока. Насколько можно было судить, когда-то эти Метаморфы были обычными людьми, но им не посчастливилось попасть к Мак-Кейноку и их против воли превратили в солдат. Еще до того, как пойти в открытую атаку на город, они натворили достаточно, чтобы обеспечить себе пожизненное заключение. И все же многие выступали за то, что «нормальные» люди должны быть реабилитированы. Однако никому не приходило в голову жалеть Метаморфов. В целом, жители Вороньей Мельницы готовы были посочувствовать тому, что приключилось с этими несчастными, но никто не жалел их в их теперешнем состоянии – они были не добрее стаи диких куниц. Невероятно сильные, коренастые, зверские на вид, характером они напоминали бешеного питбуля. Их с первого же взгляда окрестили орками, и прозвище прижилось.

Как только Герцер сам начинал испытывать к ним сочувствие, ему хватало одного взгляда на группу работающих орков, чтобы жалость исчезла. Работали они только под угрозой немедленного наказания и все же умудрялись большую часть времени проводить в драках между собой. Со временем их численность сократилась в связи с несчастными случаями и убийствами, и теперь казалось, что в милосердии нет необходимости – еще через пару лет они перебьют друг друга сами.