Молох (СИ) - Вальман Анна

— А снова случится, что делать будете? — Задал вопрос врач, доставая печать из верхнего ящика.

— Да это очень редко. Я же не припадочная.

Он поднял трубку, набрал пару цифр и пригласил в кабинет какого-то Георгия.

— Такие врожденные аномалии, — начал врач, прикладывая печать к белоснежной карте, — могут быть наследуемыми, то есть у ваших детей будет предрасположенность к схожим аномалиям сердца. Могут привести к преждевременной смерти при…

— Подождите, — перебила его Саша, в этот момент осознав, к чему он клонит, и ватные ноги сами понесли еë к выходу, — я сейчас… мне нужно к другому врачу. Наверное, я ошиблась!

Навстречу ей дверь распахнулась, и за ней стоял огромный медбрат, с закатанными рукавами халата, на мощных волосатых кувалдах-руках синели пугающие татуировки. Саша юркнула под его локоть и почувствовала, как он схватил за край пальто, которое та прижимала подмышкой.

Вывернувшись, она выпустила пальто и со всех ног побежала к переходу, единственному выходу, который маяком стоял перед глазами.

Охранник увидев беглянку, вскочил, широко расставив руки, а крики за спиной придали уверенности в том, что Александра правильно оценила ситуацию. Не хотят они ей помочь. И не будет никакого МРТ. Они еë в брак сливают, в резервацию для вампиров на убой!

— Стой! — Раздалось прямо за спиной. Огромный Георгий-Гоша схватил Сашу за волосы, и голова резко дернулась назад. Справа появился врач из кабинета, и в зафиксированное в цепкой хватке плечо уколола игла ледяного шприца. От носа к конечностям пробежала волна мороза, и сознание поплыло. Потолок стал удаляться и тонуть в темноте. Обезумевшей птицей в виске билась мысль, что не увидит она больше ни Левика, ни сестры.

Глава 2. Дом и его обитатели

В себя приходила долго. Кто-то дважды поправлял пальто, сползающее с плеча. Рядом слышались бормотания и шорох шин, небо розовело, роняя ванильные тени на синие велюровые чехлы. Пустые сиденья. От неудобного автобусного кресла затекли ноги, и Саша долго пыталась, но все-таки собрала остатки сил, чтобы пошевелиться. Рядом сидела женщина, не старше сорока лет, с миловидной внешностью, но какой-то болезненной тоской на лице.

— Проснулась? Пить, наверное, хочешь.

Из сумки она извлекла пластиковую бутылку и поднесла к потрескавшимся губам приходящей в себя девушки.

Саша попыталась удержать ее трясущимися руками, но без помощи вряд ли бы у нее получилось.

— Куда мы едем? — полусухим ртом прошелестела она, уже примерно понимая ответ на свой вопрос.

— А ты не знаешь? Тебя медбрат занес минут за пять до отправки автобуса в резервацию.

— Я не могу туда, у меня же не такое опасное заболевание…

Повернувшись, Саша оглядела салон: в полупустом автобусе десять человек, включая еë. Ровно столько по мировому соглашению с вампирами люди должны отдавать в качестве репараций. Ночные владыки ждут свою чудовищную жатву раз в месяц у стен каждой из тридцати восьми резерваций по всему миру.

Все — мужчины и женщины до сорока лет, отбирались по принципу наименее полезных для генофонда. Рак, гемофилия, порок сердца, аутоимунные заболевания — стояли во главе списка. Но Саша не должна была попасть сюда. Эпилепсия не настолько страшный недуг, не смертельный, не опасный!

— Это ошибка, меня не должно быть в этом автобусе, — залепетала она, пытаясь пройти мимо соседки к водителю.

— Бесполезно. Между нами звукоизоляция.

Едва держась на ногах, Саша прислонилась к перегородке. Слабые ладони уперлись в тройной стеклопакет, за которым виднелась спина водителя автобуса на фоне закатного неба. Впереди над дорогой высилась громадина стены, отделявшая полотно дороги от земель ночного братства, одержавшего сокрушительную победу над человечеством не так давно, всего каких-то десять лет назад.

Так близко стену она видела впервые и поначалу не могла оторваться, понимая, что граница стремительно надвигается. Потеряв счет времени, Саша опомнилась, когда не доезжая пары десятков метров, автобус остановился, с хлопком распахнув двери. В оранжевом отсвете на облаках от зашедшего солнца бетонная кладка и ворота казались теплыми наощупь. Но температура весеннего воздуха к ночи все еще быстро ползла вниз, и Саша плотнее закуталась в пальто. Ветер забирался под брючины, сковывал продрогшие пальцы. Уже сутки Саша ничего не ела, а ведь в сумке оставалась еда. Где теперь ее вещи…

Стараясь не думать о предательском вероломстве или врачебной ошибке, она последовала за группой на выход, и автобус, скрипнув шинами напоследок, укатил в обратном направлении.

Все прибывшие казались жалкими и сгорбленными словно соляные столбы после господней кары у высоченной стены, продуваемые ветром, сжавшись в кучу, вцепившись в свои скудные пожитки. И Александра с досадой осознала, что у нее в сумке остались документы, которые могли бы подтвердить диагноз и случившееся недоразумение. Тело на ветру начала бить крупная дрожь, не то от холода или голода, не то от панической атаки. Только не хватало еще упасть в обморок. Впрочем, хуже уже не будет. Может быть, ей даже повезет, и еë обратят.

Десять крошечных фигурок застыли возле ворот, задрав головы, пока ветер хищно трепал полы их плащей. Верхний пролет стены достигал высоты четвертого или даже пятого этажа и был покрыт ржавыми подтеками и птичьим пометом.

Надо же, подумала, храбрясь, Саша, а птицы их не боятся. Хоть вампиры и их дневные сторонники сейчас свободно передвигались, все же их редко видели в большинстве районов города, и то, только в порту или в злачных местах в центре. Тем не менее они вызывали первобытный ужас у большинства людей. Еще свежими были воспоминания о гражданской войне, которая длилась семь месяцев и унесла жизни сотен тысяч людей, пополняя ряды противника. Лишь нежелание бороться со своими близкими, оказавшимися по разные стороны межвидового барьера, смогло остановить кровопролитие и принесло долгожданный шаткий мир.

Массивные глухие ворота со скрипом отъехали в сторону, и на той стороне показалась группа из пяти одетых в черное фигур. Трое мужчин и две женщины. У каждого был высокий металлический хомут на шее, крепившийся к наплечникам. Это делало их силуэты похожими на нависающих над добычей стервятников или египетские статуи Анубиса и Сета.

Черные хищники приблизились, и Александра смогла рассмотреть их лица, молодые и не очень, без следов косметики, с красиво уложенными волосами. Одна девушка была не намного старше Саши. И только легкое надменное равнодушие делало их черты похожими на маски манекенов.

— Встать в линию. — Прозвучал негромкий мужской голос со стальными нотками. Повышать громкость не было необходимости, все внимание и так было приковано к этому глубокому голосу. Высокий вампир с проседью в прядях вышел вперед, обозначив свой статус лидера. Двое зашли за спины несчастных и оскалом продемонстрировали: приказ стоит исполнить как можно скорее.

Окруженные люди, затравленно переглядываясь, выстроились в шеренгу, и Саша тоже заняла свое место в ряду, понимая, что еë оправдания их совершенно не интересуют. Нет больше пути назад.

Вампиры почти не отличались от людей. Их выдавали, пожалуй, только бледная кожа и нечеловеческое спокойствие полное властного превосходства при отсутствии какого бы то ни было оружия. Такую надменность при численном меньшинстве человек мог себе позволить только имея скрытую за спиной армию или автомат в руках. Но теперь-то люди уже знали, что каждый вампир был равен армии с автоматами. Десятилетия назад пять вампиров могли полностью обескровить военную базу, не дав подняться в воздух авиации.

Говоривший неторопливо осматривал каждого по очереди, задавая одни и те же вопросы: как зовут, сколько лет, есть ли дети, чем болеет.

Александра с грустью подумала о том, что все эти люди оставили своих детей, а женщина слева от нее была матерью троих. Смогла бы Саша так поступить? Хотя им, наверняка, не дали выбора, как и ей… Глава группы встал напротив нее, и она только сейчас поняла, насколько он огромнее. Возвышаясь горой над испуганной девушкой, он нахмурил кустистые брови, увидев грязное пальто.