Я и мой король. Шаг за горизонт - Ксения Никнова

— …библиотека! Мария… хм… Анатольевна, мы вас слушаем.

Ох, черт, задумалась и чуть не прокараулила свою очередь. Так, мой черед отчитываться. Ну держитесь все, сейчас что-то будет. В пятницу я получила уточненный план мероприятий по случаю юбилея города. И пара пунктиков мне категорически не понравилась. На все я согласна — официальные лица, выставка книг по истории города, конференция. Но устраивать фуршет в читальном зале — увольте! Как и редкие книги вывозить куда-то там.

Отчитавшись о готовности по первым пунктам, отложила бумаги, сняла очки и, пристально взглянув в глаза зажравшемуся начальству, озвучила свою точку зрения. Вокруг сразу перестали шуршать — почуяли скандал. Против течения тут рыпаться не принято.

— Мария Анатольевна, план уже утвержден, так что ваше дело…

Ага, а пьянки у меня в библиотеке, значит, — не мое?

— У меня с собой устав библиотеки, утвержденный во всех вышестоящих инстанциях. И ни в одном из пунктов не сказано, что библиотека — это место для проведения подобных, с позволения сказать, культурных мероприятий. Я все понимаю — делегация, гости города, ВИП-персоны, но в городе сотни соответствующих заведений, где можно организовать застолье. Что за необходимость устраивать его в читальном зале, где нет подходящей мебели, зато есть открытые стеллажи!

— Давайте не будем! У всех в плане значатся подобные мероприятия, и никто, кроме вас, не счел их затруднительными. Любую проблему можно решить при наличии желания.

Вот-вот! Желания закрывать библиотеку на целый день ради того, чтобы напоить начальственные лица, у меня как раз и нет. Запрягать девчонок-библиотекарей выносить лишние столы и стулья, а потом работать официантками и уборщицами, да еще охранять стеллажи, чтобы ни у кого не возникло соблазна прихватить на память книжечку… Я свой коллектив слишком уважаю, чтобы соглашаться на такое. Сама через это прошла и прекрасно помню всеобщее возмущение.

— Георгий Иванович, если отсылка к уставу организации для вас ничего не значит, можно обратиться к российскому законодательству. Настоятельно прошу вас пересмотреть планы. Фуршет мы устраивать не будем. Это, в конце концов, незаконно! — отчеканила я.

Оглянулась на коллег. Все молчат. Кто-то хмурится, кто-то опустил взгляд — вроде и права я, но в открытое противостояние никому вступать неохота. А есть пара сотрудников, которые снисходительно усмехаются, глядя на меня. За малолетнюю дурочку принимаете? Ну-ну. А я еще не закончила:

— Тут у нас присутствует представитель Росохранкультуры. Николай Андреевич, что скажете?

Давайте, любезный друг. Проиграли спор — теперь действуйте. Кто говорил, что мне смелости не хватит? Я спрятала улыбку, чтобы не выдать своего торжества.

Николай Андреевич не подвел. Задвинув речь на пять минут, в конце скромно признал, что Мария Анатольевна все-таки права. Зато рядом с библиотекой есть прекрасный ресторан, где можно организовать торжественный обед для гостей города.

Есть справедливость на свете, и настоящие мужчины не перевелись. Надо будет сказать ему спасибо и подумать, чем отблагодарить.

Когда все расходились, злой как черт начальник департамента попросил меня остаться и прямым текстом заявил, что такой инициативный наоборот директор библиотеке не нужен. А поскольку я временно исполняю обязанности, на постоянную должность будет назначен кто-то другой.

Не больно-то и хотелось. С такими уродами работать — да я лучше в хранилище сидеть буду, чтобы не видеть ваши рожи. Елейным голосом пожелав всего наилучшего, вышла. Конец немного предсказуем. Если честно, то я особо и не рассчитывала на директорство.

Николай Андреевич ждал в холле.

— А что это вы, вроде и не рады? — поинтересовался он, завидев меня. — Я вот, напротив, хотел выразить свое восхищение и одобрение. Уважаю.

— Битву я выиграла, а войну проиграла, — хмуро отозвалась я. — Спасибо за поддержку. Если что понадобится, обращайтесь. К сожалению, у меня еще куча дел. Так что до свидания.

— Вы о чем? За конкурс боитесь, что ли? Подождите сдаваться раньше времени. Георгий Иванович не один будет принимать решение. Я, между прочим, тоже член комиссии и прослежу, чтобы все было честно, по меньшей мере.

— Николай Андреевич, я прямо поражаюсь — вы как ребенок. Где вы у нас видели честность? Он мне только что прямо заявил, что директором назначат другого человека.

— Это он сгоряча. Вот остынет немного, тогда поговорим.

— Спасибо еще раз. Вы возвращаете мне веру в человечество. Даже и не знаю, за что вы так горячо меня во всем поддерживаете.

«Уж не рассчитываете ли на что-то большее с моей стороны?» — продолжила я про себя. Мы вышли на улицу, и надо было сворачивать разговор. У меня и правда дел невпроворот. Еще планерку проводить.

— Из всех кандидатур ваша мне импонирует больше всех, — улыбнулся Николай Андреевич. — Кстати, о поддержке… Не откажите мне в одолжении.

— В каком? — настороженно осведомилась я.

— В пятницу у нас состоится благотворительный вечер. Вот ваше приглашение. Приходите, пожалуйста.

Так-так. Началось? Какой из меня, к черту, благотворитель?

— И на какую тему вечер?

— Там все написано. Круг приглашенных очень солидный. Потенциальные спонсоры, даже выше берите — меценаты! Я вас познакомлю кое с кем. Как раз и переговорим в неформальной обстановке о делах. Обсудим программу по оцифровке. Может, и по штатному расписанию что-то придумаем.

— Надеюсь, Георгия Ивановича там не будет?

— К несчастью — или к счастью, — он подобные мероприятия не жалует, — рассмеялся мой собеседник. — Так придете?

— Постараюсь, — уклончиво ответила я.

— Рассчитываю на вас. Не подведите! — поднял Николай Андреевич палец, поцеловал мне на прощанье руку и поспешил к машине.

Хм, интересно, помнится, у него другая машина была. И садится на заднее сиденье. Ух ты! С шофером? Неплохо чиновники в Росохранкультуре живут.

В пятницу никуда я не пошла. Потому что Мишка опять уехал в командировку, и я злилась. Потому что у Маринкиного Данила был день рождения, и я не могла пропустить такое событие. И, наконец, потому что девчонки уговорили меня, заявив, что светских мероприятий мне и так хватает, каждую неделю где-нибудь да приходится появиться, а собраться всем старой компанией выдается не так часто. Мне и самой жутко не хотелось никуда идти. Не знаю почему, но при мысли о предстоящем вечере неизменно возникало беспокойство и даже страх. Вроде ничего криминального — официальное мероприятие в театре. Больше сотни человек. Однако интуиция предупреждала о… не знаю о чем. Стойкое ощущение, что за этим приглашением что-то кроется, не покидало меня до самой пятницы. Свербело и свербело.