Темный город - A. Volres

сантиметра, накрасить глаза ярко-голубыми тенями в школу — это всё возможно для неё. У неё получается выглядеть безумно красивой девчонкой с внешностью модели и клоуном одновременно. Для неё это свобода, она выражает себя через макияж, яркую одежду, разноцветные волосы. Я выражаю свою индивидуальность по-другому, и может, поэтому мы не может понять иногда друг друга, но это для нас не преграда.

Второй раз проиграла Эрика, теперь была моя очередь самодовольно стрельнуть глазками.

— Нечестно, — прошептала она, улыбаясь.

— Что именно?

— Ты моргала.

— Но ведь ты не заметила, — и я подмигнула ей.

Она изобразила полное удивление моему жульничеству, и Дойлем снова попросил нас не разговаривать на уроке.

До конца английского ничего интересного не происходило, как и на уроках после него.

Химия стояла сразу после ланча. Я вошла в столовую, пройдя столик футбольной команды, где Кевин зубрил учебник химии. Эрика сидела в обнимку с Рэем. Она накручивала на палец его светлые вьющиеся волосы.

— Сейчас у меня будет химия, — присела я к ним. — У меня десять минут, чтобы выучить весь материал.

— Чем ты будешь занят сегодня? — будто не слыша мои слова, спросила Эрика у Рэя.

— Мне нужно закончить картину, чтобы на выходных отвезти её в Сиэтл.

— Значит, мы не встретимся сегодня?

— С вами невероятно круто общаться, — посмотрела я на них.

Тут Эрика повернулась ко мне и сказала:

— Да, я слушаю.

Она не слушает. Когда Рэй рядом ей вообще сложно думать о чём-то, не имеющем отношения к её любимому. Я до сих пор считаю их союз самой странной парой, если не города, то всей школы точно. Рэй Паттерсон — это юное дарование. Картины, которые он написал уже побывали на выставках в Нью-Йорке и Бостоне. Им заинтересовано сразу несколько университетов Сиэтла. Он уже нашёл своё место в столь юном возрасте. Искусство — вот его страсть всей жизни. Сложно представить Рэя Паттерсона без холста и кисти в руках. Нет, не будь рядом с ним искусства, он не был бы собой, привычным всем Рэем, художником нового уровня. Не будь рядом с Эрикой кисти для макияжа и сотен идей для нового образа — она тоже не будет собой. Они оба в какой-то степени сошедшие с ума люди, но нашедшие друг друга в этом мире. Они кажутся слишком безобидными, проводят время вместе за просмотром мультфильмов и сериалов, раскрашивают стены города яркими карикатурами, носят парные вещи и делают прочую ерунду. Рэй и Эрика — моя любимая пара в школе, я называю их Эр-Эр, теперь их так называет вся школа.

— У меня контрольная по химии, — ещё раз повторила я. — Я учебник не открывала почти месяц.

— Зачем выбирать химию, если тебе она не нужна? — спросил Рэй.

— Я её выбрала, значит, она мне нужна, — ответила я. На самом деле я просто не имела понятия, какие предметы выбрать для изучения, потому что я совсем не задумывалась о том, на кого хочу учиться после школы, кем хочу стать и какую работу я хочу ненавидеть до конца своей жизни.

— Ты её поэтому не учишь? — прищурил глаза Рэй. — Потому что она тебе нужна.

— Да, Рэй, как и ты с физикой.

— Мне физика нужна хотя бы для поступления.

— Я тоже выбрала естествознание, хотя этот предмет мне совсем не нужен, — вступилась за меня Эрика.

На самом деле я не выбирала химию, просто Кевин позвал меня записаться на эти уроки. Мы посчитали, что будет весело смешивать пробирки с разными цветами и получать что-то интересное. Кевин был моим лучшим другом детства, он и сейчас мой близкий друг, Кевин — это второй лучший человек моей жизни.

Он подошёл ко мне, пока мы ещё сидели в столовой.

— Ну как успехи? — облокотился он на спинку стула.

— Не очень, — отозвалась я.

— Надеешься вызубрить все двадцать параграфов за пятнадцать минут, — присел рядом со мной Фил Николсон, лучший друг Кева и последний лучший человек моей жизни.

— Как и ты, — посмотрела я ему в глаза. — на прошлой неделе перед экзаменом по физике.

— И у меня это неплохо получилось, — улыбнулся он мне.

Я слегка усмехнулась, но не стала напоминать ему, что этот экзамен он еле сдал на три.

— Как вы только учитесь, — удивилась Эрика. — Вас давно пора отчислить.

— Отчислить лучших игроков футбольной команды? — усмехнулся Кевин.

— И Белл? — изобразил удивление Фил. За мной не было никаких заслуг, поэтому он недолго помолчал. — Просто Белл, классную Белл?

Я вдруг улыбнулась от этого, возможно даже на моём лице появился лёгкий румянец.

— Миссис Шеллинг всё равно на то, насколько она классная, — заметил Рэй.

— О да, — присел слева от меня Кевин. — Математичка ненавидит её.

Пару дней назад мы с Эрикой, Кевом и Филом устроили розыгрыш на уроке математики. Когда Шеллинг включила слайд презентацию, на экране отразился мультфильм с ютуба, который объяснял ту же тему по алгебре, но гораздо интереснее.

— Она ненавидит всех нас, — сказала я.

— Но звонит только твоему отцу, — засмеялся Кевин.

— О да, — согласилась я. — Чуть что, она уже несётся жаловаться.

Звонок уже прозвенел, и мы потихоньку начали собираться на уроки, продолжая обсуждать миссис Шеллинг. Ребята отправились на физику, а мы с Кевином на контрольную по химии. Мы не знали почти ничего из нужных нам тем, поэтому не спешили на урок, надеясь, что у нас получится оттянуть своё время хотя бы на пять минут.

Мы вошли в класс и прошли за свою парту. В кабинете химии были парные места для случаев, когда мы выполняли лабораторную работу, поэтому я всегда сидела с Кевином. Недалеко от нас сидела Грейс, она была спокойна, сидела в телефоне и совсем не повторяла параграфы. Она могла не повторять алгебру или историю, но не химию. Кажется, с самого детства она мечтает стать врачом, поэтому не учить химию она не имеет права.

— Эй, Грейс, — позвала я её. — Если что, подскажешь?

— Мистера Келли нет уже больше пяти минут, — ответила она. — Не думаю, что он вообще появится.

— Если бы, — проговорил Кевин.

И он пододвинул к себе коробочку с оставшимися с прошлых уроков веществами. Не все пробирки были заполнены, поэтому он смешал некоторые вещества и ничего из этого не получил. Я достала телефон и проверила сообщения. Брэдли писал мне, что уже собирается выезжать из дома в школу.

— Смотри, — подозвал меня Кевин, и я увидела, как из пробирки пробирается густой белый пар, который отдаёт бледно-голубым оттенком.

— Давай, — поторопилась я и включила камеру на телефоне. — Быстрее, пока не рассеялся.

И мы сделали пару фотографий с дымом, которого уже почти не было видно.

— Осталось подождать восемь минут, — сказал Кев. — И можно будет