Заключенный 2862 - Сергей Дубянский

– Работы надо закончить максимум за неделю, – объявил Валера, – управитесь раньше, походатайствую о поощрениях. Всем ясно?

– Начальник, мы ж не фраера – мы не подведем, но если ты нас кинешь, так мы знаем, где тут чего открутить. Он что у нас первый, пресс этот? – Вася довольно ухмыльнулся.

– А вот пугать меня не надо. Все равно я вас не боюсь.

При этих словах «тренера» Коля зажмурился, представив, как зеки сейчас кинутся на них, но к его удивлению никто даже не сдвинулся с места.

– Итак, – продолжал Валера, – я вам тут не братан, не адвокат и не исповедник, а начальник; такой же, как ваш отрядный, поэтому без глупостей. Для начала ставим привод.

Он обернулся, делая знак крановщику. Где-то под крышей лязгнуло, и мощная ферма, казавшаяся частью цеховых опор, двинулась вперед.

– Один останется внизу стропить, остальные – наверх. Сейчас покажу, что надо делать, – не дожидаясь ответа, Валера стал ловко карабкаться по дрожащей металлической лестнице.

Коля подумал, что на траверсе и так тесно для шести человек, поэтому если еще он влезет туда, то будет только мешаться. Заложив руки за спину, он молча наблюдал, как медленно раскачивается тяжелый крюк.

…А если он опустит его мне на голову? Ведь ему ничего не стоит. Наверняка крановщик тоже какой-нибудь убийца, а тут производственная травма с летальным исходом… На всякий случай Коля отошел в сторону, а старик, оставшийся за стропальщика, продолжал невозмутимо сидеть на корточках, не обращая внимания на происходящее. Коля подумал, что не знает, в какой форме отдают здесь приказы, а крюк уже замер в ожидании, повернув в его сторону гордо задранный нос.

…Ну и черт с ним!.. – разозлился Коля, скорее на себя, чем на зека. Надев валявшиеся на полу рукавицы, он сам протянул стропы под приводом, накинул петли на крюк, подсунул деревянный брусок, чтоб не ободрать краску и молча махнул крановщику. С ним все обстояло проще, чем с этим стариком, демонстративно не желавшим работать.

Перекошенная массой маховика конструкция, оторвалась от земли, а старик продолжал безучастно сидеть, разглядывая пол. Это не просто раздражало, а бесило – …ладно, не хочешь работать, так хоть смотри, что делается у тебя над башкой!.. – подумал Коля.

Привод уже висел над прессом, направляемый десятком рук, когда он все-таки подошел к старику, решив культурно объяснить, что его приставили сюда не разглядывать бетонный пол, а заниматься монтажом, но вдруг почувствовал, что произнести это не поворачивается язык; и, вообще, пресс – такая ерунда, по сравнению… по сравнению с чем? Один взгляд на Васю и остальную команду вызывал в Коле определенный страх, а от старика, вроде, исходило внутреннее тепло, не подтвержденное, правда, никакими внешними проявлениями. Странное ощущение чужой заботы мгновенно убивало желание устраивать «разборки».

– Как вас зовут? – спросил он, хотя это и не имело для него никакого значения.

Старик поднял голову. Посмотрел ничего не выражавшими глазами и молча ткнул в бирку, пришитую на груди.

– Но ведь «2862» не ваше имя, правда?

Старик не ответил, снова склонив голову, превратившись в большую нахохленную птицу.

– Эй! Колюх!! – раздался сверху неожиданный, как раскат грома, окрик Валеры, эхом отразившийся от бетонных стен, и Коля испуганно вскинул голову, – я сейчас опущу, а ты перецепи поровнее! Мы в дырку никак попасть не можем!.. Майна!

Привод резко дернулся и стал быстро приближаться к земле. Коля огляделся, ища старика, но тот исчез. В это время маховик с хрустом расплющил деревянные брусья. Троса ослабли, и Коля без труда сдвинул их вправо.

– Вира! – крикнул он.

Привод снова пополз вверх, но Колю это уже не интересовало; мысль о том, что «железка» может рухнуть ему на голову, тоже больше не возникла – он оглядел монтажную площадку, обошел вокруг пресса, заглянул в яму, но старика не обнаружил; зато вернувшись на исходную точку, вдруг увидел его, мирно сидевшего в прежней позе. Казалось, за все это время он даже не шевельнулся.

– Где вы были? – обалдело спросил Коля, но старик, как в прошлый раз, лишь молча поднял голову, – вас ведь здесь не было минуту назад!..

– А куда я могу отсюда деться? – неожиданно произнес он.

– С зоны вы никуда не денетесь, но где вы были только что?

Старик вернулся к изучению пола, показывая, что объяснений давать не намерен. Возникла совершенно дурацкая пауза. Коля обошел старика, разглядывая со всех сторон, как некий неодушевленный предмет. Нет, внешне он ровным счетом ничем не отличался от тех пятерых, которые наверху, матерясь, гремели гаечными ключами, и, тем не менее… может, дело в том, что любой проблеск загадочного в той или иной степени притягивает каждого человека?..

– За что вы здесь? – Коля решил начать с другого конца, хотя и понимал, что задавать такой вопрос не только бестактно, но в какой-то степени даже неправомерно; и ответ получил абсолютно прогнозируемый.

– Ни за что. Теперь я знаю, сколько преступлений совершается в мире, поэтому вынужден находиться здесь.

В сознании возникли странные ассоциации. Ни сейчас, ни когда-либо позже Коля не смог объяснить их происхождения, если, конечно, не пытаться притянуть полузабытые впечатления от «Занимательной библии».

– Вы что ж, Бог?.. – фраза вырвалась непроизвольно, но произвела на старика неожиданный эффект – он вновь поднял голову; взгляд наконец сфокусировался на Коле, вернувшись из невидимой дали.

– А почему бы нет? – он даже улыбнулся, – если в каждом из нас сидит божественная искра, значит, каждый из нас немножечко Бог.

– И все-таки за что вы здесь? – Коля решил, что ему наконец удалось найти контакт.

– Я ж сказал, ни за что. Свою вину я давно искупил…

– …Колюх! Воздухопровод давай сюда! – раздалось сверху, – вон, в углу лежит!

Коля раздраженно оглянулся. Какой воздухопровод? Причем здесь воздухопровод?.. Тем не менее пошел к куче зеленых труб, перевязанных толстой проволокой. Несколько слесарей спустились, чтоб помочь ему, а Валера, перегнувшись через ограждение, командовал, какие следует подать наверх, какие опустить в яму, а какие просто оставить у пресса. Потом он распределил людей. Таким образом Коля вместе с Васей оказался в яме, под прессом. Вася первым делом опустился на корточки и закурил.

– Передохнем, начальник, – сказал он, скорее, с утвердительной, нежели вопросительной интонацией.

Коля не возражал. Ему требовалось время, чтоб самому разобраться, куда какая труба идет, ведь до сих пор он видел «пневмопривод нижних выталкивателей» только на схеме. Пристроился рядом с Васей и поднял голову, пытаясь по прикрученным сборщиками скобкам, определить трассу трубопровода. Старик с его странными исчезновениями и непонятными словами отошел на второй план.

– Чего смотришь, начальник? – Вася ехидно прищурился, – я без тебя знаю, как их поставить. Это новый цех, а у нас есть еще старый. Там тоже одни пресса. Я их уже шесть лет обслуживаю. Я про них столько знаю, чего и ты не знаешь.

– Ты здесь шесть лет?.. – Коля посмотрел на него с ужасом и уважением одновременно. Ему казалось, что за шесть лет он бы непременно умер в такой обстановке.

– Шесть лет, как с куста, – Вася улыбнулся, демонстрируя дырку между зубами. В нем сразу пропала «звериность», до этого так пугавшая Колю – рядом с ним сидел обычный человек, совершивший какую-то ошибку и теперь покорно, но с чувством собственного достоинства расплачивающийся за нее.

– Вась, а за что ты здесь? – спросил Коля осторожно.

– Да ни за что, – Вася сделал последнюю затяжку. «Бычок» уже не помещался в пальцах, и он выстрелил им в угол ямы, – на машине ехал и сбил сопляка какого-то. Я-то знаю, что не виноват. Он пьяный был, но у него крутые адвокаты – вот меня и закрыли на червонец.

– Десять лет за случайный наезд?! – изумился Коля, но тут же вспомнил множество материалов о беспределе, творящемся в милиции, и понял, что возможно все.

– А как ты хочешь? Я ж говорю, там за него такие фамилии встали! Хорошо, хоть «вышку» не назначили… Дай сигаретку, а то своих… – он показал испачканную маслом пачку «Примы».

– Возьми, – Коля протянул «Золотую Яву».

– Всю отдаешь? – Васины глаза жадно блеснули, – давно я таких не курил.

– Бери всю. У меня еще есть.

– Спасибо, начальник.

Пачка так быстро исчезла в Васином кармане, что Коля даже не успел ничего заметить.

– …Ну, как тут? – в люке возникла голова Валеры.

– Ща, начальник, все будет, – Вася поднялся.

– Колюх, ты разобрался? – Валера не обратил на зека никакого внимания.

– Все нормально.

– Ну, давайте, – голова исчезла.

– Тут еще уголок должен быть, – Вася взял самый короткий сгон, – может, наверху забыли, начальник? Я сейчас гляну, – он ловко выбрался из ямы.

…Господи, неужто мир устроен так гнусно и несправедливо? – подумал Коля, оставшись один, – бред ведь! Так живешь-живешь, а потом вильнул рулем не в ту сторону… Ему вдруг стало душно в тесном бетонном склепе. Поднявшись по грубо сколоченной лестнице, он увидел сидевшего на корточках старика, который смотрел на него внимательно и печально. Коля растерялся. Что сказать, он не знал, но и молча выдержать этот взгляд тоже не мог. Вновь спрыгнул в яму; схватился руками за железное тело пресса, словно пытаясь впитать от него энергию свободного мира.