Лунный свет - Дженн Беннетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока я шествовала мимо залитого мягким светом чана, пристроившегося под вереницей покрытых краской каноэ, подвешенных к верхнему ярусу, из динамиков в холле лился тихий джаз. Направляясь на ночь в свой номер, продефилировала хорошо одетая пара, на мягком кожаном диване остался сидеть лишь одинокий бизнесмен, пялившийся в монитор ноутбука.
Мысль о том, что любой из этих постояльцев может оказаться знаменитостью или важной шишкой, вызывала волнение. Во время своего мирового турне здесь вместе с мужем останавливалась Агата Кристи. В зале для танцев президент Франклин Рузвельт когда-то провел тайное собрание с целью сбора пожертвований и произнес речь. Звезды рока, президенты, гангстеры – «Каскадия» всем им давала приют.
Отель даже мог похвастаться собственной историей о загадочном убийстве: в 1938 году в номере на пятом этаже нашла свою смерть любимая многими голливудская старлетка Типи Тэлбот. Власти подозревали умышленное убийство, но никаких доказательств так и не нашли. Таинственная гибель актрисы долго красовалась на первых полосах газет по всей стране. Как знать, может, я в одну из своих ночных смен обнаружу какие-нибудь новые улики.
Ведь здесь могло случиться что угодно!
Я чувствовала, что мне крупно повезло. Треп с тетей Моной о «том парне» постепенно растворялся в прошлом. На свете не было ничего, что могло бы испортить этот миг. Да и потом, надо было приступать к работе.
Поскольку на ресепшене никого не оказалось, я направилась прямиком к расположенному за ним коридору, скрытому от посторонних глаз, который вел в служебные помещения. В комнате отдыха для персонала на потрепанном диване одиноко сидела горничная и, закрыв глаза, смотрела телевизор. Я поспешила в женскую раздевалку, положила свою сумочку в отведенный мне шкафчик, влезла в гостиничный блейзер цвета зеленой листвы, приколола к нагрудному карману беджик с моим выбитым золотом именем и вернулась в комнату отдыха, готовая заступить на вахту.
Во время инструктажа меня предупредили не являться на работу слишком рано. Но и не опаздывать. В пунктуальности этот отель явно не уступал Златовласке, предпочитавшей, чтобы кашу ей подавали только в урочный час. Но пока я стояла перед старомодными табельными часами, размышляя, стоит ли воспользоваться той же картой учета рабочего времени, которую мне выдали во время тренинга, за моей спиной зацокали каблучки, а в попкорновый аромат, намертво въевшийся в комнату отдыха для персонала, победоносно ворвался запах шоколадного лосьона. Повернувшись, я увидела перед собой менеджера ночной смены, которая колыхала непомерным животом женщины на последнем сроке беременности, балансируя на безумно высоченных каблуках.
– Я – Мелинда Пеппес, – сказала она, протянув для пожатия руку.
Ее черные волосы были стянуты на затылке в тугой пучок из числа тех, что обожают носить стюардессы, из-за которого она производила впечатление женщины, сотканной сплошь из профессионализма и правил. Залегшие под глазами черные круги свидетельствовали о постоянном недосыпе – не исключено от того, что она ждала ребенка.
– Э-э-э… Верди Линдберг, – сказала я. – Новый дежурный ночной администратор.
Она кивнула:
– Ты не явилась на сбор смены, который я прошлой ночью внесла в график.
В груди полыхнул приступ паники. Я бросила на график обезумевший взгляд и пролепетала:
– Я ничего о сборе не знала. Извините, пожалуйста. В жизни никогда никуда не опаздываю… но Роксана не говорила об изменениях в графике смен. Последний раз я была у нее на инструктаже в…
Мелинда подняла руку:
– Не переживай, все в порядке. Просто вчера вечером у нас в вестибюле случился инцидент с участием движения в защиту животных. Я довожу это до твоего сведения, но на будущее тебе в выходной лучше звонить сюда и просить кого-нибудь проверять график, чтобы наверняка не пропустить какое-нибудь собрание.
– Хорошо, – ответила я, – извините еще раз, мэм.
– Мне тридцать лет, – сказала она, – поэтому для «мэм» еще рановато. Зови меня просто Мелиндой. Пойдем, представлю тебя остальным Летучим мышам.
Она махнула рукой, приглашая следовать за ней, и по очереди представила другим «полуночникам» – кухня, хозяйственные службы, охрана… Большинство имен я слышала впервые, но благодаря дотошности в деталях разложила их по полочкам, пока мы шагали в вестибюль, а заодно составила мысленную картину их лиц и отведенных им ролей.
– Полагаю, во время тренинга тебя проинструктировали по поводу осьминога Октавии, – сказала Мелинда, показав подбородком на огромный аквариум, где красный цефалопод присосался к стеклу двумя щупальцами.
Компанию ему составляли яркие кораллы, несколько декоративных каменных пещер и пара морских звезд.
– Если спросит кто-нибудь из постояльцев, говори, что Октавию спасли в заливе Пьюджет-Саунд после того, как ей гребным винтом корабля серьезно повредило щупальце. И заверяй, что ради заботы о ней мы специально держим в штате биолога.
– Неужели правда?
Мелинда провела пальцем по экрану планшета:
– Так следует говорить гостям. На самом деле мы постоянно на связи с биологом из океанариума Сиэтла, который консультирует нас каждый раз, когда требуется помощь. Но в разговоре с постояльцами в подобные подробности вникать не стоит. На сборе смены я это уже говорила, теперь повторю и тебе – если в вестибюле появится кто-нибудь из ОЗЖС, немедленно звони мне.
– ОЗЖС?
– Общество по защите животных Сиэтла, – расшифровала она, огибая стойку администратора, – вчера они заявились сюда со своими лозунгами и устроили грандиозный скандал, обвинив нас в убийстве золотой рыбки и издевательстве над девочкой-осьминогом, которую мы, видите ли, содержим в неволе.
Мелинда махнула рукой на вереницу круглых аквариумов, выстроившихся за стойкой администратора. В каждом из них плавала оранжевая золотая рыбка, которую могли взять напрокат гости, желавшие, чтобы она составила им в номере компанию. Помимо прочего, в мои обязанности входило кормить в полночь оставшихся не у дел рыбок и заполнять небольшие карточки с именами питомцев. Когда мне сообщили эту новость, она стала хрестоматийной изюминкой на торте, потому как дома я давно привыкла держать рыбок.
– Задумка с золотыми рыбками, надо полагать, пользуется огромным успехом, – сказала я.
На инструктаже мне говорили, что семьи их буквально обожают. После заселения ребятишки могли выбрать одну рыбку, и тогда кто-то из обслуги затаскивал аквариум с избранницей в номер.
– Так оно и есть, – подтвердила Мелинда, – никаких рыбок никто не убивает. Иногда на них нападает какая-нибудь болезнь, в иные разы очередной возбужденный ребенок может выловить из аквариума его обитательницу или плеснуть в воду апельсинового сока… Поэтому время от времени нам конечно же приходится их терять. Но потехи ради их никто не убивает. Да и потом, золотые рыбки в любом случае долго не живут.
Я знала наверняка, что это не так, но ничего такого, разумеется, не сказала.
– Что касается Октавии, то она обитает в изготовленном по спецзаказу аквариуме стоимостью в полмиллиона долларов, – продолжала Мелинда, – и местные жители, и туристы ее буквально обожают,
