Король Руси (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

— Казимир теперь возьмется за Иоанна в серьез.

— Без всяких сомнений. Иоанн показал, что у него есть небольшая баталия швейцарцев. И иначе к нему ныне и не подойти.

— Швейцарцев?

— Ну… кого-то похожего на них. А значит ясно, чего от него ожидать. Теперь же, после того как Святой Престол подтвердил право Великого князя Московского на престол Руси, у Казимира развязаны руки. И Польша, которую Папа таким образом уязвил, и Великое княжество Литовское сообща постараются заставить Иоанна отказаться от этого титула.

— У него есть шансы?

— У кого?

— У Иоанна.

— Я не военный, — пожал плечами мужчина в темной одежде.

— Ясно… — произнес кардинал и потянувшись, налил себе вина в бокал.

Вся эта беседа его сильно утомила.

Лично он вообще не понимал, почему Святой Престол отказал Казимиру IV в старинном титуле. Ради чего?

Да, он слышал, что Иоанн II Московский учредил компанию Персидской торговли. И продает в Италии ее акции всем желающим. Под процент от прибылей. Но это ему казалось сущей авантюрой, если не сказать больше. Молодой и ловки парень просто ищет денег. Не больше. Доверять ему в таком деле он бы не стал. По крайней мере, пока.

Кардинал слышал о том, что у Папы имелись какие-то интересы и ставки на Иоанна в большой борьбе с османами. И что короля Неаполя очень чем-то там заинтересовался. Иначе бы он не отправил свою дочь так далеко. Но все это никак не объясняло, почему Папа отдал титул схизматику. Хотя, конечно, справедливости надо сказать, что законники в целом правы.

Правы, но он сам бы рассудил иначе. Король Польши был католическим монархом, а Иоанн — нет. Так что на определенные неточности в наследовании можно и нужно было бы и закрыть глаза. Но нет. Не закрыли. И теперь получили совершенно дикую Польшу, буквально вставшую на дыбы. Пока это было не видно. Пока. Но кардинал был уверен — Казимир IV сумеет довести до всех своих подданных, что их интересами пренебрегли.

Он допил бокал вина и потянулся.

Слуга сиротливо стоял у камина. А рядом с ним — пустой таз и кувшин с горячей водой. Возраст давал о себе знать. Поэтому кардинал охотно позволил ему себя разуть и прогреть ножки в горячей воде. По этой мерзкой погоде подобное очень помогало.

Однако толком расслабиться не удалось. Заглянул настоятель подворья, в котором кардинал остановился.

— К вам прибыли посланцы короля.

— Так быстро? — Удивился кардинал.

— Они просят вас вернутся во дворец.

— Боюсь, что я несколько занят.

— Они очень настойчивы.

— Угрожали?

— Немного.

Пожевав в раздражении губы, кардинал вынул ноги из теплого тазика и позволил слуге их обтереть. А потом надел свежую сухую и прогретую у камина обувь. От чего ему стало очень приятно. Настолько, что он даже зажмурился от удовольствия.

Но время.

Он встал и нехотя проследовал за настоятелем. Карету уже успели заложить. И, чтобы он не мерз в дороге, поставили внутрь кованный ящик на ножках, с раскаленными углями, что достали из печи. Места он занимал изрядно, но ехать в карете с таким «обогревателем» было намного приятнее по такой погоде. Во всяком случае кардинал не мог себе отказать в такой малости. В конце концов он слишком долго жил там, где тепло и хорошо.

Добрались до дворца быстро.

Кардинал вышел из кареты. Поежился от сырого, пронизывающего ветра. И быстро прошел во дворец, который, впрочем, плохо отапливался. Не то, чтобы король не мог себе это позволить. Просто дворец был так построен. Где-то густо, а где-то пусто. Топи не топи.

— Ваше Величество, — устало произнес кардинал, входя в тот же самый кабинет, что он покинул совсем недавно.

Там Казимир уже был не один. С ним находилось несколько советников. И лицо он имел не такое красное, а глаза не выражали бешенства.

— Прошу простить мою горячность, — нехотя произнес король. — Вы сказали, что Святой Престол передает Иоанну право на титул короля Руси…

— Подтверждает его право на наследование титула, — поправил его кардинал.

— Да, конечно. Но при этом не лишает этого титула меня. Я правильно все понял?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— В общих словах — да. Святой Престол не даровал вам этого титула, и он не считает, что в праве его лишать. Он выступил только как арбитр.

— Значит, если я силой оружия заставлю Иоанна отказаться от титула, то Святой Престол не будет против?

— Это было бы не желательно.

— Почему же?

— Святой Престол выражает заинтересованность в вашем союзе против османов. И в том, чтобы вы сумели как-то договориться промеж себя и примириться. Понимаю, что это сложно. Но для всех добрый христиан сейчас есть только один истинный враг — османы.

— Без всякого сомнения, — кивнул Казимир с очень сложным выражением лица…

* * *

Примерно в тоже самое время в городе Сирет в Великом княжестве Молдавском шла беседа, также, связанная с Русью…

— Так он принял папежную веру или нет? — С некоторым раздражением поинтересовался Стефан III[1].

— Однозначно сказать нельзя.

— Он ходит в православные храмы?

— Да.

— Ну вот и все. И что вы тут мне голову морочите?

— Но он женился на латинянке, не перекрещивая ее.

— Тем лучше, — отмахнулся Стефан. — Вам удалось обсудить с Андреем Палеологом наш с ним союз?

— Он отказался от ваших условий, сославшись на то, что вы уже женаты. Он считает, что обсуждать брак его сестры Зои с пока еще женатым мужчиной преждевременно.

— Но он не против?

— Из разговора с ним, я пришел к выводу, что он все еще надеется на Московскую партию. Дескать, Иоанн Васильевич умер. Но ему унаследовал молодой и деятельный сын, способный прославить дом Палеологов.

— Если поляки с литвинами его не стопчут.

— На это и расчет.

— В каком смысле?

— Они считают, что поражение заставит его пойти на уступки. Вселенский Патриарх примет от него покаяние и признает их брак с Элеонорой незаконным. Что позволит ему взять в жены Зою.

— Или не Зою.

— Так вопрос не стоит.

— Иоанн юн. А Зои уже восемнадцать лет. Сколько будет длиться эта война? Год? Два? Три? Пять? Я наслышан о военных талантах этого северного льва[2]. И сомневаюсь, что Польше и Литве удастся быстро его победить. А Зоя все это время будет сидеть старой девой?

— У них больше нет подходящих дев, — покачал головой священник.

— А что Патриарх?

— Он пока выжидает.

— Он не боится, что Иоанн примет латинство? А он ведь может это сделать, если он не найдет способ с ним помириться.

— Иоанн хоть и юн да вспыльчив, но на такой шаг не пойдет. Иначе бы уже принял папежную веру.

— Почем знать?

— Все, что я слышал о молодом Иоанне, говорит о том, что он очень ценит деньги. Даже поговаривают, что он в ремесле сам практикуется, что совершенно невместно для государя. Зачем он испросил титул — я не ведаю. Кроме проблем это ему сейчас ничего не несет. А вот невесты у него все с большим приданным в звонкой монете, которого у Зои нет. Пока нет…

— Собирают, значит… — тихо, скорее сам себе ответил Стефан и загадочно улыбнулся. Ему стала понятна партия, которую начал разыгрывать Патриарх для того, чтобы примириться с Иоанном.

Оставалось понять, что ждет Элеонору Арагонскую и Катерину Сфорца. Ведь в задуманном раскладе они не жильцы. А раз так, то это, без всякого сомнения, резкое обострение отношений между Святым Престолом и Константинопольским Патриархатом. Оно и без того далеко от благодатного, мягко говоря. А тут еще такой шаг.

Но за кадром разговора Стефана со своим епископом оставался еще один нюанс, который тревожил господаря Молдовы. Он прекрасно знал о том, что Вселенский Патриарх верой и правдой служит своему господину — султану. А тому совсем не интересно, чтобы торговля товарами Великого шелкового пути шла в обход его казны. А значит и компания Персидской торговли, что задумана и ныне развивается Иоанном, ему ни к селу, ни к городу. Очевидный конфликт интересов. Причем, в сущности, непримиримый. Здесь одной взяткой, в форме приданного за Зою, дело не решить. Здесь нужен иной подход к делу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})