Никола Тесла и утерянные секреты нацистских технологий - Гэри Хайленд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1905 году бывший монах-цистерцианец Адольф Йозеф Ланц (в 19-летнем возрасте изгнанный из монастыря за аморальное поведение), присвоив себе аристократический псевдоним Йорг Ланц фон Либенфельс, начинает издавать в Вене антисемитскую газету, которую он называет в честь тевтонской богини весны Остары. Газета в основном занимается популяризацией арийской мифологии — на языке, доступном простому австро-германскому рабочему, она бичует международное еврейство — виновника всех германских (и мировых) бед. В основе большей части статей лежит одна и та же идея: чисто арийский тип — светлый, голубоглазый и т. д. является носителем особой психической энергии, проникающей из Космоса. Расы, которые не соответствуют этому типу (евреи, цыгане и прочие), являются неполноценными и должны быть изгнаны. Это будет своего рода жертвоприношение языческим богам, создавшим арийцев и оказывающим им покровительство.
Помимо газеты «Остара», имеющей небольшой, но постоянный круг читателей, Либенфельс занимался сочинительством. Главный его труд — книга под названием «Теозоология», одна из первых попыток проанализировать социобиологию и объяснить расовые и классовые различия при помощи дарвиновской теории эволюции. Судя по всему, начинание Либенфельса оказалось весьма перспективным, ибо по прошествии двух лет он приобрел в собственность небольшой замок на Дунае. Именно в этом замке появился на свет «Новый орден тамплиеров», объединивший сторонников расистских концепций, которые пропагандировала газета. В 1907 году на Рождество над замком был водружен флаг со свастикой. В начале XX века свастика, повернутая по часовой стрелке, являлась довольно распространенным символом — «благоприятным знаком».
Однако Орден выбрал в качестве эмблемы «пагубный» вариант, повернутый против часовой стрелки, который позднее использовали нацисты. В 1909 году замок посетил молодой Адольф Гитлер: он желал приобрести комплект старых выпусков «Остары». По некоторым данным, подписчиком «Остары» был также Генрих Гиммлер, будущий глава СС. Так или иначе, в публикациях «Остары» были описаны многие псевдомистические ритуалы и обряды «Черного порядка». По иронии судьбы, придя к власти, нацисты запретили газету из-за ее мистической направленности.
Другой значимой фигурой в Германии в этот период был Гвидо фон Лист, старый друг Либенфельса. В молодости фон Лист увлекался сочинениями Тацита; ему нравились описания древних германцев как мужественных голубоглазых и светловолосых воинов. Известность Гвидо фон Листу принесла публикация работы «Немецкий мифологический пейзаж» — описание ряда памятников, по мнению автора, принадлежавших славной арийской культуре. Под влиянием теософии его изыскания обрели новое направление, он начал сотрудничать с «Остарой», а затем вступил в «Орден новых тамплиеров».
В 1908 году фон Лист основал общество, которому присвоил собственное имя. В общество вступили также несколько известных теософов. Организация занималась практически тем же самым, что и «Орден новых тамплиеров», а именно: расшифровкой рунических текстов и изучением религиозной практики древних германцев. В 1919 году Лист умер в Берлине от легочной инфекции. Тем не менее его вклад в духовное возрождение арианства трудно переоценить — на базе одной из групп, ответвившихся от общества Листа, зародилась национал-социалистическая партия.
В 1912 году после распада общества Листа часть его членов основали «Германский орден». Формально главой ордена был избран Филипп Стауф, однако фактически всей работой руководил Рудольф фон Зеботтендорф, примкнувший к организации в 1916 году. Именно он курировал деятельность антисемитского крыла, которое боролось с «тайным еврейским заговором». Настоящее имя Зеботтендорфа — Адам Глауер. Аристократический титул он, как и Ланц, выбрал себе, чтобы повысить свой статус в глазах окружающих.
В «Германский орден» принимались только чистокровные немцы, которые могли доказать «чистоту крови» на протяжении трех поколений. Для подтверждения арийского происхождения будущим членам измеряли циркулем черепа. Источником всех бед объявлялось «расовое смешение»; по Зеботтендорфу, Германии предстоит дать миру высшую расу, которая будет управлять всем человечеством.
Руководство ордена считало себя представителями «тайных властителей Тибета», наследников атлантов, обитающих в Гималаях и подчиняющихся «князю страха» — также известному «посвященным» как «князь мира». Таинственная фигура «князя мира» наделялась «властью над жизнью и смертью всего сущего на Земле». Контакт с ней устанавливался посредством медитации и экстрасенсорных сеансов, а также карт Таро и специального радиоприёмника. Известно было также, что «князь» смертен. Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать несколько предположений относительно личности «князя». Наиболее подходящий кандидат — Георгий Иванович Гурджиев.
До путешествий по Европе Гурджиев некоторое время жил в Тибете, где получил духовные наставления. Позднее он разработал оригинальную мистическую философию, основной тезис которой сводился к следующему: земное существование большинства людей — это «спячка»; подобно живым автоматам, они не осознают, что с ними происходит и почему. Путь к спасению лежит через интеллектуальные и физические упражнения, являющиеся средством подлинного познания и освобождения от материального мира. Отзвуки этой теории можно обнаружить в изречении Гитлера «Германия, проснись!» и его высказываниях о «триумфе воли». По некоторым непроверенным данным, Гитлер встречался с «князем» и даже обедал с ним.
В 1917 году большинство германских тайных обществ переживает кризис — сказываются последствия войны и армейской мобилизации. Однако на деятельности «Германского ордена» общественная нестабильность нисколько не отражается. В общей сложности в это время в Германии действует около сотни лож (берлинская ложа настолько многочисленна, что для проведения собраний ей приходится арендовать подвал одного из городских домов).
В окопах Первой мировой войны растут оппозиционные настроения — солдаты, уставшие от войны, заняты переосмыслением ценностей, поиском новых смыслов. Среди них возникает поветрие изображать на шлемах знаки, якобы защищающие от английских пуль. Схожая тенденция наблюдалась во время вьетнамской войны. Тогда американские солдаты прикрепляли на форму антивоенную символику. В немецких окопах преобладали мистические настроения. И какой же символ был наиболее популярен? Свастика.
Поколения, родившиеся после окончания Второй мировой войны, связывают свастику прежде всего с ужасами фашизма и концлагерями. Однако перед Первой мировой войной этот символ не вызывал никаких зловещих ассоциаций. На самом деле свастика — это старинный знак, возникший в Индии примерно в IV веке до н. э., который символизировал связь с божеством, оказывающим покровительство воинам во время сражения, — именно по этой причине свастика снискала популярность в военных траншеях.
Хотя знак был известен по обе стороны фронта, именно в Германии он приобрел особое значение. Описание свастики имеется и в «Секретной доктрине» Блаватской. Этот знак также используют как эмблему «Орден новых тамплиеров» и газета «Остара». Постепенно он превращается в неотъемлемый атрибут «культа воина», получившего распространение среди немецких солдат. Не в последнюю очередь это связано с тем, что среди военных оказывается немало членов лож, которые по приказу своих гроссмейстеров сражались за Германию — за немецкую нацию.
Поражение в войне вносит в общество разброд. Солдаты, внезапно превратившиеся в изгоев, вновь устремляют взоры на тайные общества в надежде обрести в них надежду и опору. Национальное унижение сопровождается ростом правых настроений. Под их влиянием деятельность «Германского ордена» приобретает более традиционалистскую направленность: члены его обращаются к историческому прошлому в поиске ответов на злободневные вопросы, волнующие умы. Зеботтендорф на примере родного Мюнхена видит происходящие в обществе перемены и приходит к выводу, что в нынешнем его виде Орден явно не способен удовлетворить чаяния демобилизованных солдат.
Для немецкого народа поражение в войне явилось полной неожиданностью, шоком. Солдатам необходимо было адаптироваться к новой реальности, отыскать свою нишу в обществе, которое строилось на развалинах старого. Зеботтендорф, избранный великим мастером крупнейшей в Германии баварской ложи, учреждает журнал «Руны» («Runen»), первый номер которого — со свастикой на первой странице — выходит в начале 1918 года. Как и недавно вступивший в Орден Вальтер Наухаус, Зеботтендорф считает «Руны» идеальным средством для привлечения свежих сил в их организацию. И действительно, если весной 1918 года в «Германском ордене» насчитывалось в общей сложности 200 членов, то к осени их количество увеличилось до полутора тысяч — в основном за счет демобилизованных солдат, принадлежащих к образованному классу. Некоторое время ложа по-прежнему собирается в доме Зеботтендорфа, а затем арендует зал в одной из фешенебельных гостиниц.
