Человек, который продал Луну - Роберт Хайнлайн

Харриман оглядел присутствующих.

– А следовало возражать! Орать, давить, и, наконец, так достать вас, чтоб вы выделили топливо для космического перелета – лишь бы от меня отделаться. А теперь наш лучший шанс – и тот улыбнулся нам на прощание! Ни спутника, ни иного источника топлива, ни даже «шаттла». Мы отброшены назад, в тысяча девятьсот пятидесятый. И потому…

Он вновь сделал паузу.

– И потому я предлагаю: построить космический корабль и достичь Луны!

Первым молчание нарушил Диксон:

– Делос, ты здоров? Ты сам только что сказал, что теперь уже поздно. И тут же предлагаешь строить корабль.

– Я не говорил, будто теперь уже поздно. Я сказал, что мы упустили лучшую нашу возможность. Время космических полетов пришло! На нашем шарике с каждым днем все тесней, и, несмотря на все технические достижения, ежедневное потребление продовольствия стало меньше, чем тридцать лет назад. Каждую минуту у нас рождаются сорок шесть малышей, в сутки – шестьдесят пять тысяч, в год – двадцать пять миллионов! Человечество готово заселять иные миры; если там будет что искать, мы пойдем туда. Да, наш лучший шанс упущен, однако технические проблемы решить можно. Вопрос в том, кто будет платить по счетам. И потому я обращаюсь к вам, джентльмены. Ведь здесь, в этом зале, виднейшие финансисты планеты.

Морган поднялся.

– Господин председатель! Если все дела Компании завершены, прошу меня извинить…

Диксон кивнул.

– Счастливо, Финеас, – сказал Харриман. – Извините, что задержал. Итак, как я уже говорил, все дело в деньгах, и именно у нас они есть. Предлагаю синдикату финансировать полет на Луну.

Предложение никого особенно не удивило: Харримана здесь знали. Диксон сказал:

– Кто поддержит предложение Ди-Ди?

– Минутку, господин председатель.

Это сказал Джек Энтенса, президент «Ту-Континентс Эмьюзмент Корпорейшн».

– Я бы хотел задать Делосу несколько вопросов.

Энтенса обратился к Харриману:

– Ди-Ди, ты помнишь, я поддержал тебя, когда ты начинал дело со «Спейсуэйз». Предприятие, казалось, немногого стоило, ну, может быть, в плане образования и науки. Меня никому не удавалось надуть с помощью космолетов, летающих к другим планетам; это – фантастика чистейшей воды. И впредь я не собираюсь сверх разумного увлекаться твоими мечтаниями, однако… Как ты собираешься достичь Луны? Сам ведь говоришь, что мы теперь без топлива.

С лица Харримана не сходила улыбка.

– Ладно, Джек, я ведь не мальчик. Я знаю, отчего ты меня поддержал. На науку ты бы гроша ломаного не выложил. Ты хочешь забрать себе монопольное право на кино и телевидение. Поддержишь меня – будет тебе монопольное право, а нет – я с «Рекриэйшн, Анлимитед» столкуюсь. Они дадут денег, хотя бы просто тебе назло.

Энтенса с подозрением покосился на Харримана.

– И сколько ты с меня хочешь?

– Твою последнюю рубашку, глазной зуб, да плюс обручальное кольцо твоей благоверной. Если «Рекриэйшн, Анлимитед» не даст больше.

– Ну тебя к дьяволу, Делос! Крокодил бесстыжий!

– Чья бы корова мычала… Ладно, похоже, дело у нас пойдет. Что касается способа достичь Луны – вопрос дурацкий. Среди нас нет никого, кто мог бы управиться с техникой сложнее ножа и вилки. Ты ведь гаечного ключа от ракеты не отличишь, а задаешь мне вопросы о проекте корабля! Ладно, я скажу, как думаю добраться до Луны. Найму головастых ребят, дам им все, что попросят, позабочусь о том, чтоб денег им хватило, уговорю работать, рук не покладая, потом затихарюсь в уголке и буду ждать, пока они не закончат. Буду вести дело, как Манхэттенский проект – помните историю с атомной бомбой? Кое-кто из вас должен помнить «пузырь» на Миссисипи. Тот, кто эту лавочку возглавлял, не смог бы отличить нейтрона от собственного дядюшки Джорджа, однако результатов добился. Они решили проблему четырьмя способами! Вот почему я не беспокоюсь о топливе. Мы его получим, и в нескольких вариантах.

– Думаете, получится? – спросил Диксон. – По-моему, вы хотите, чтобы мы разорили Компанию ради изысканий, которые не принесут никакой прибыли. Разве что – для науки и одноразовых развлечений. Против вас я ничего не имею и даже готов вложить тысяч десять-пятнадцать в ваше, без сомнения, достойное предприятие, однако, извините, деловым предложением это считать не могу.

Харриман встал, опершись о столешницу кончиками пальцев и оглядел сидящих за столом.

– Десять-пятнадцать тысяч шоколадных медалек! Дэн, я рассчитываю получить от тебя самое меньшее два миллиона! И мы еще не успеем закончить, как ты уже начнешь выпрашивать побольше акций! Ведь это – величайшая операция с недвижимостью со времен раздела Папой Нового Света. Не спрашивай, как именно мы сделаем на этом деньги – я не смогу расписать тебе все по пунктам – однако вот что скажу. В активе у нас – целая планета! Планета, Дэн, притом – нетронутая! А дальше – тысячи таких планет! И если мы не срубим на этом деле пару-другую долларов, нам пора уходить от дел. Это ж все равно, что нам предлагают остров Манхэттен за двадцать четыре доллара и ящик виски!

– Тебя послушать, так это – наш единственный в жизни шанс, – буркнул Диксон.

– К дьяволу – единственный в жизни! Это величайшая возможность в истории! Это манна небесная – успевай только раскрывать рот!

Сидевший рядом с Энтенсой Гастон Джонс, директор «Транс-Америки» и еще полдюжины банков, один из самых богатых в зале людей, аккуратно стряхнул со своей сигары два дюйма пепла и сухо произнес:

– Мистер Харриман! Я готов продать вам все мои дивиденды от вашего лунного предприятия, как в настоящем, так и в будущем, за пятьдесят центов.

– Продано! – в восторге заорал Харриман.

Энтенса напряженно следил за происходящим, а затем потянув себя за нижнюю губу, сказал:

– Минутку, мистер Джонс. Я даю доллар.

– Полтора, – ответил Харриман.

– Два, – протянул Энтенса.

– Пять!

Так они некоторое время набавляли, но на десяти долларах Энтенса сдался и сел на место, все еще сохраняя задумчивый вид. Харриман радостно оглядел присутствующих.

– Эй, негодяи! В законах из вас кто-нибудь смыслит?

Вопрос был чисто риторическим: из семнадцати членов правления одиннадцать человек были юристами.

– Тони, – продолжал Харриман, – сделай-ка мне документик на эту покупку, да так, чтобы даже Страшный Суд не мог опротестовать. Все интересы – имущественные, природные, прямые и косвенные, настоящие и будущие, и так далее. Чтоб латынь там… Суть контракта в том, что любой доход на Луне, каковой мистер Джонс сейчас имеет, либо может заиметь в будущем – мой. За десять монет, деньги уплачены.

Харриман шлепнул кредиткой о стол.