Лето диких цветов - Кэтрин Тейлор

Глава вторая

Роуз рассматривала запрос о бронировании номера. Он только что пришел, и в сообщении стояла пометка «срочно».

Женщина хотела приехать как можно скорее, лучше всего завтра. Тут не было ничего особенного, такое случалось и раньше. Но женщина непременно хотела поселиться в пляжном доме, который они больше не предлагали постояльцам. А еще ее имя… Это же невозможно. Неужели…

– Мам?

Сара так внезапно распахнула дверь в маленький кабинет, что Роуз испуганно вздрогнула.

– Ты уже идешь? Генри никак не может найти свои кроссовки.

– Они должны быть в его комнате, – рассеянно ответила Роуз.

– Но он говорит, что их там нет.

Сара уперлась руками в бока, заметно нервничая из-за того, что ей приходится выполнять поручения младшего брата. Роуз едва не рассмеялась, потому что этот жест напомнил ей о матери. Дэйзи Галлахер была доброй и очень энергичной женщиной. Если Сара в свои тринадцать так походила на нее, то в их доме скоро наступят беспокойные времена.

– Тогда ему стоит поискать их получше.

– Он уже искал, – настаивала Сара. – Он говорит, ты должна прийти и…

Вдруг раздался вопль, потом кто-то гулко затопал по лестнице. Спустя несколько мгновений в маленькую комнату ворвался семилетний Генри, которого преследовал его сердитый брат Люк.

– Мамочка, Генри забрал мой локомотив! – возмущенно кричал Люк. – Скажи ему, чтобы отдал!

Генри и правда что-то сжимал в кулаке, спрятавшись за стулом Роуз. Он упрямо посмотрел на мать.

– Но он ведь и мой тоже! Дядя Джек подарил его нам обоим, и я тоже хочу с ним поиграть!

Роуз тяжело вздохнула. Она очень любила своих детей, однако порой ей казалось, что она работает укротителем в цирке. Генри и Люк хорошо ладили друг с другом, но вечно ссорились из-за старой железной дороги, которую они случайно нашли на чердаке главного дома несколько месяцев назад. В основном спор разгорался из-за новенького самодвижущегося локомотива, который брат Роуз – Джек – недавно подарил им в дополнение к набору.

– Ты не можешь сейчас играть: у тебя футбольная тренировка, – напомнила младшему Роуз. – Поэтому верни локомотив Люку. А позже, когда вернешься, вы с ним поиграете вместе. Хорошо?

По выражению лица Генри было ясно, что такое решение проблемы ему не по душе.

– Но как я пойду на тренировку? Мои кроссовки пропали! – пожаловался он.

– Могу поспорить, они все еще стоят позади дома на террасе, – возразила Роуз. – Там ты уже посмотрел?

Малыш отрицательно покачал головой, но Роуз поняла, что он и сам сейчас вспомнил, где оставил свою обувь.

– Тогда забирай их и отправляйся на тренировку.

Генри печально кивнул и положил локомотив на ладонь матери, которую та требовательно протянула, а потом вышел из комнаты. Когда Генри исчез, она отдала игрушку старшему сыну.

– Вы не должны все время ссориться из-за этого, – уговаривала она его, а потом улыбнулась, потому что собиралась сообщить ему хорошую новость: – Дядя Джек, кстати, недавно звонил и спрашивал, не сможешь ли ты ему помочь. Собственно, это должен был сделать Уильям, но он, похоже, снова куда-то пропал.

– На ферме? – Лицо Люка просияло.

– Ну конечно, на ферме! – рассмеялась Роуз. – Джек хочет поправить изгороди и утверждает, что без тебя не справится. У тебя есть желание?

– Еще бы! Я уже бегу, – восторженно вскричал Люк и тут же умчался прочь.

Он восхищался дядей. Больше всего на свете Люк любил проводить с ним время в полях под открытым небом.

Роуз, улыбаясь, взглянула ему вслед, а потом обратилась к дочери.

– Ты не знаешь случайно, куда мог подеваться Уильям? – поинтересовалась она.

Сара и сын Джека были почти одного возраста и хорошо понимали друг друга, поэтому в настоящий момент замкнутый мальчик подпускал к себе только ее дочь. Но Сара лишь пожала плечами.

– Понятия не имею. Наверное, где-то возле утесов. Он там часто сидит.

– Правда? – очень удивилась Роуз: она была уверена, что ее брат не одобряет этого. – А разве Джек не запретил ему?

Сара многозначительно взглянула на мать:

– Мне кажется, именно поэтому он туда и ходит. Ты ведь его знаешь.

Да, Роуз знала. Это было резонно. Как раз в это время ее племянник почти не общался с отцом. Уильям ненавидел Джека за то, что они уехали из Канады и перебрались обратно в Корнуолл. Все считали, что вскоре мальчик приспособится к переменам. Но прошло уже шесть месяцев, а он продолжал упрямствовать. Они могли лишь надеяться, что когда-нибудь это прекратится.

Сара достала из кармана брюк мобильник, издавший свой обычный мелодичный звук. Она взглянула на дисплей и просияла:

– Дебби сейчас у Рейчел. Можно мне спуститься в деревню и встретиться с ними?

– Да, конечно, иди, – сказала Роуз.

Снова оставшись в одиночестве, она со вздохом откинулась на спинку кресла. Это счастье, что дети себя здесь так хорошо чувствуют и наслаждаются каникулами. Этим летом им так и не удалось никуда выехать. Конечно, они живут в таком месте, куда другие охотно приезжают в отпуск. И все же Роуз предпочла бы сменить обстановку: она сама с удовольствием сделала бы небольшой перерыв в повседневной рутине. Но денег на поездку не хватило, потому что Мэтту сейчас не платили жалованье. Роуз покачала головой, подумав о том, как мало ее бывший муж печется о детях. В последнее время он все реже навещал их в Корнуолле, он не показывался здесь больше трех месяцев. Кроме того, он уже почти столько же не выплачивал алименты, назначенные судом при разводе, на которые Роуз могла бы рассчитывать. Когда она заговаривала с ним об этом, Мэтт всегда находил какие-то отговорки, а в последний раз вообще не взял трубку. С таким положением дел она больше не могла мириться.

Она даже не верила в то, что он действительно не в состоянии выплачивать алименты. Скорее всего, Мэтт просто не хотел этого делать, ведь он частенько жаловался, что для него это слишком большая финансовая нагрузка. Хотя Роуз всего лишь требовала то, что ей положено, а он неплохо зарабатывал и вполне мог позволить себе это. Возможно, причина заключалась в том, что у него появилась очередная подружка, которой он делал дорогие подарки, чтобы впечатлить ее. Роуз же в это время была вынуждена сводить концы с концами.

«Я ведь не хорошенькая блондиночка», – вздохнув, подумала она. Конечно, она выглядела неплохо: темно-рыжие локоны, изящная фигура, которая сохранилась, несмотря на роды. Но втайне Роуз боялась, что на самом деле никогда не нравилась Мэтту. Он с самого начала не был счастлив в браке и все время заводил интрижки на стороне только ради того, чтобы потом уверять Роуз, будто любит ее и хочет бороться за их совместное будущее. Она верила ему, оставалась с ним из-за детей, но в какой-то момент ей стало ясно, что он никогда не изменится. Роуз подала на развод и вместе с детьми вернулась в Пендерак из Труро, где они жили раньше. Мэтт уехал в Лондон, устроившись там на должность специалиста по инвестициям. Судя по всему, он был в восторге от жизни в столице, а Роуз все это время прозябала с детьми в Корнуолле.

Так дальше продолжаться не могло, должно же что-то наконец произойти. Роуз сомневалась, стоит ли подавать на него в суд, хотя и понимала, что вправе это сделать. Расходы на адвоката и затяжной судебный процесс пугали ее. Она с удовольствием разрешила бы эту проблему полюбовно, поэтому уже частенько подумывала, не поехать ли в Лондон и не призвать ли Мэтта к ответу. Но Лондон был далеко, и как раз в последнее время она так много работала, что не оставалось ни одной свободной минуты.

«Кстати, о Лондоне», – подумала она и снова развернулась к компьютеру, чтобы взглянуть на сообщение, которое прочла до того, как пришли дети.

Зои Бивен. Это довольно редкое имя. Кроме того, женщина интересовалась коттеджем, который Бивены тогда снимали каждое лето. Это точно не совпадение!

Но почему Зои не написала лично, а вместо этого загадывала загадки? Они с Роуз были хорошими подругами, Зои принимали в их семье. До того ужасного утра, когда брата Зои Криса нашли на пляже мертвым.

Роуз почувствовала, как внутри у нее все сжалось при воспоминании об этом. Это был страшный шок для всех, прежде всего из-за того, что обстоятельства его смерти так и не выяснились. После этого контакт с Зои и ее семьей оборвался и Бивены больше никогда не приезжали в Пендерак. Роуз отправила Зои несколько писем, но так и не получила на них ответа. В какой-то момент она перестала писать.

Со временем это дело быльем поросло, и в местечке лишь изредка вспоминали о нем. Но никто ничего не забыл.

Роуз снова взглянула на сообщение. Она часто спрашивала себя, что же случилось с ее давнишней подругой. Кое-что она знала, например, что Зои стала работать в строительном концерне отца. И видимо, успешно, потому что Мэтт когда-то увидел статью о ней в экономическом вестнике, который выписывал. В ней говорилось, что Зои наградили званием «менеджер года» за ее работу в «Бивен Констракшнз». Роуз даже видела фото в статье, на котором Зои казалась совсем не похожей на себя. Блондинка с холодным выражением лица и сдержанной улыбкой вместо той веселой девушки, которую помнила Роуз. Поэтому она была уверена, что Зои давно оставила в прошлом и ее саму, и все, что произошло в Пендераке.