Фантастика, 2005 год - Святослав Логинов

Ну, или почти верное.

Отец умер через два дня. Помню, когда стоял у гроба, смотрел на его лицо: сразу чужое, восковое, напряженное — все это ложь, что у покойников лица успокоенные; так вот — подумалось… Если я захочу, чтобы он ожил? Чтобы все это оказалось ошибкой, врачи проглядели, он просто впал в кому…

Скорее всего, ничего бы и не вышло. Я же не чудеса умею творить, правда? Мне просто везет по заказу. А это уже настоящее чудо… после такого меня бы отдачей по стенке размазало… или распяло на кресте. Извините, что кощунствую, у вас вон крестик на цепочке, вы человек верующий, хоть и на службе, я все понимаю.

Но я не рискнул. Чтобы мама не так переживала — этого пожелал. Понимал, что тут особых усилий не требуется.

Так и случилось. Через полгода мать уехала жить к своему сослуживцу. У них давно уже был роман. Зато мне осталась хорошая трехкомнатная квартира. Можно жить и радоваться, правда? Молодой дипломат, жилье есть, перспективы хорошие…

Три года я почти не пользовался своим даром. Несколько раз, по мелочи — и то в экспериментальных целях. В свободное время рылся в библиотеках. Искал все, что касалось моей капризной леди Фортуны. В конце концов у меня сложилась следующая картина.

Я вовсе не первый человек, способный управлять своей удачей. История с царем Миносом и его дурацким кольцом, шагреневая кожа и портрет лондонского хлыща Грея — то, что вспоминается сразу. Но если покопаться… О, сколько их таится во тьме веков, людей, умевших управлять своей удачей! Иногда их истории имеют счастливый конец — жил долго и счастливо, был любим женщинами, окружен верными друзьями, посрамил врагов, что-то мимолетно изобрел или написал… как бы шутя, играючи… но добился мировой славы… умер в глубокой старости в своей постели, окруженный безутешными близкими… Но чаще, конечно же, за чередой удач идет трагическая развязка. Я почти уверен: те случаи, когда история везунчика кончается хорошо, означает только одно: человек осознал, чем платит за удачу и стал осторожнее.

Мне больше всего понравилась парочка писателей — Сирано де Бержерак и Эдмонд Ростан. У обоих удивительно яркие и счастливые судьбы. У обоих — трагическая жизненная развязка. Убежден, что Ростан осознал свои способности, стал искать таких же, как он, наткнулся на жизнеописание Бержерака — и прославил его в своей пьесе.

Что вы так улыбаетесь? Ну потом, так потом…

Как только я понял, что мой случай не уникален, я сразу же пришел к логическому выводу: нас, везунчиков, нежданно подружившихся с удачей, должны искать. По всему миру. Что может быть лучше для спецслужб, чем агент, способный выпутаться из любой передряги? Ну а неизбежный откат соответствующие органы не смутит — всем агентам рано или поздно приходит конец.

А найти нас не очень-то и сложно. Достаточно обратить внимание на людей, у которых жизнь «в полосочку», за удачей следует вереница неудач.

Я испугался. Очень сильно испугался, я понимал, что значит оказаться на крючке у спецслужб. И, конечно же, не захотел на этот крючок попасть. Было это… году в девяносто четвертом, осенью…

Почему вы хмуритесь? Неужели мое желание столь необычно? А… да… понимаю… простите. Нет, конечно же я не желал никакого пожара! Откуда мне было знать про ваше управление? Я всего лишь хотел, чтобы на меня не обратили внимания… Друг? Пытаясь спасти архивы? Примите мои соболезнования. Нет, я совершенно искренне. Кстати, при откате я опрокинул на себя чайник, получил ожоги…

Да, конечно. Я эгоист. Как и вы. Как любой из нас. Знаете, удача — она по определению своему эгоистична. Она всегда за чей-то счет. Захотел солнечного дня, а у кого-то огород без дождика засох.

Простите, отвлекся. Значит, девяносто четвертый год…

Собственно говоря, все у меня было. Престижная работа, красивые женщины, верные друзья. Но хотелось большего. Грубо говоря — в кармане ядерная бомба, а ты палишь из пистолетика. Нет, не та аналогия… ничего агрессивного не хотел. Скажем так — чувствовал я себя подпольным миллионером Корейко, который в кармане носит пятьдесят тысяч, а живет на нищенскую зарплату.

Какое-то время меня занимали глобальные вопросы. Что если стать президентом России? Тогда как раз развалился Советский Союз, жизнь превратилась в безумный цирк, все стало одновременно невозможным и доступным. Сколачивались из воздуха какие-то немыслимые состояния, бывшие парии приходили к власти… самое раздолье для человека с моими способностями. Когда общество стабильно и предсказуемо, то управляемая удача поможет разве что в бытовых целях. А вот когда от случайности зависит каждая судьба… Я даже просчитал цепочку, по которой мог бы пробиться к власти. Работа в посольстве, работа в МИДе, работа в правительстве… Получалось, что года за два, за три пролезу к самым верхам.

Как именно рассчитал? Ну, я же говорил, что ставил небольшие эксперименты. Какова вероятность события, какой силы откат и какой продолжительности следует за вмешательством в естественный ход вещей. В то время я впервые представил себе удачу чем-то материальным. Вроде полоски золотого песочка, рассыпанного вдоль всей твоей жизни — от рождения и до смерти. У одних золотишка больше, у других меньше, это все от природы. Но обычно полоска ровненькая. Иногда подует ветер судьбы, собьет песочек в барханы — вот и запрыгал человек по жизни, то везет ему, то нет. Но некоторые люди, я в том числе, могут песочек и сами под себя подгребать. А берут откуда? Правильно, спереди, из оставшейся им жизни. Можно чуточку подгрести, а можно целую горку.

Почему вы смеетесь? Уровень удачи на графике рисуете золотистым цветом? Ну вот, видите, никто из нас не оригинален… Но от идеи лезть во власть я отказался. Решил, что там таких как я и ловят, пачками. Где-то на подступах к вершине. А нагрести столько удачи, чтобы и карьеру сделать и вам в руки не попасть мне показалось рискованным…

Потом мне захотелось творить добро. Даже не знаю, откуда такие юношеские мечтания. То ли «Супермена» посмотрел, то ли просто сентиментальность пробила. Произошел при мне случай такой… неприятный. Ребенок попал под машину. Выжил, хотя и побился. Но было несколько секунд, когда я мог… теоретически мог вмешаться. Выдернуть пару перьев из хвоста синей птички и… А что и?… Машина уже не могла свернуть, я это понимал. Ребенок от страха оцепенел. В общем, вероятность я просчитал моментально и вмешиваться не стал. Но ситуация угнетала. Поэтому стал понемногу желать удачи окружающим. Чтобы этого повысили, тому жена изменять перестала… Но откаты меня быстро угомонили. Вроде и пустяка пожелал, а бьет со всей дури! В чужую-то судьбу вмешиваться куда сложнее, чем в свою. Так что с гнилым альтруизмом я завязал. Добрые дела делал, но естественным порядком, благо, тогда от меня уже кое-что зависело, работал в МИДе, пускай и на третьих ролях. Мог и друга продвинуть чуть-чуть, и за интересы страны порадеть.