Погоня под землёй - Виктор Ковалёв

Борис мгновенно вскочил, опустил перископ и распорядился:

— Надо заминировать наш след. Там осталась ещё одна мина?

— А что, они будут догонять под землёй? Ведь мы же обе машины уничтожили, — возразил Ефим.

— Ты плохо их знаешь. Они могут преподнести любой сюрприз. Может быть, уже есть сотня землеходов!.. Погоня будет. Мина не помешает нам. Давай-ка...

Ефим достал маленькую ребристую с красными полосками коробочку и протянул Борису. Тот зажёг у себя на груди фонарики и, перешагнув через Михайлова, скрылся в заднем отсеке.

Через полминуты он вернулся, стряхивая с пиджака прилипшие комья грунта.

— Пора ехать. Время не в нашу пользу. Что, этот всё ещё не просыпался? — Борис кивнул на Михайлова. — Сколько ты дал ему снотворного?

— Что ты отсыпал, то я и дал.

— Не пропусти момента. Он должен вот-вот проснуться. Надо сразу же обработать. Ты меня понял?

— Понял, — ответил Ефим, пожав плечами. — Только зачем нам с ним возиться? Выбросить, как того старика, за борт, и всё. Из земли не выплывет.

— Дурак! А если в машине что-нибудь испортится?.. Поехали! — Борис сел за пульт и нажал кнопку пуска. Но двигатели не издали ни звука. Землеход остался неподвижным.

В это время в углу зашевелился Михайлов и попросил пить.

Глава 5

На полигоне близ Светлоуральска весь день кипела работа. К вечеру землеход 3-2 был отремонтирован, восстановлен. Часть деталей сняли с третьего землехода, недостающее, в том числе механизм рыхления грунта, доставили на реактивном самолёте из Ленинграда, где на заводе готовилось серийное производство отдельных узлов землехода.

Полковник Головенко настоял тотчас же начать преследование беглецов. Начальник полигона Павлов возглавил экспедицию, повёл машину. Помощницей поехала Вера Ивановна. Ведь по всем предположениям в исчезнувшем землеходе был Михайлов, и она хотела увидеть, что бы с ним ни было и кем бы он ни оказался: другом или врагом. Два других члена экипажа — офицеры Черных и Рыбалко — опытные помощники Головенко.

В 23.00 по свердловскому времени землеход 3-2 вошёл в землю. Павлов повёл его точно по следу, оставленному 3-1. Повёл прямо из гаража. Двигаться по следу было рискованно, но всё же получался выигрыш в скорости: земля раздроблена и лучше поддаётся обработке механизмами.

Стрелка гирокомпаса указывала на юг. На экране землевизора светлым пятном выделялся след первого землехода. Этот полукруг и служил ориентиром. Нельзя ни на секунду оторваться от экрана, чтобы не сбиться с курса, если след изменит направление, да и чтобы не наткнуться, не пропустить какой-либо предмет, возможно, даже оставленный умышленно или потерянный беглецами.

У экрана дежурили попеременно. Сменяли друг друга каждый час, чтобы сильно не утомлять зрение.

Когда за пультом сидела Вера Ивановна, а Павлов ушёл в машинный отсек проверить, как работают механизмы и снять показания приборов, на экране, в светлом полукруге, появилось тёмное пятно. Оно с каждой секундой разрасталось в удлинённую фигуру, макушка увеличилась, а низ раздвоился.

Вера Ивановна сначала посчитала всё это за жилу какого-то минерала. Но, когда землеход приблизился, она резко остановила машину.

— Человек! Человек! — закричала она, едва не теряя сознание.

Все бросились к экрану. Сомнений никаких: это был человек.

— Как выйти обследовать труп? — спросил Черных.

— Не надо! Не надо! — плакала Вера Ивановна.

Рыбалко подал ей стакан воды:

— Может быть, это и не Михайлов, — мягко сказал он. — Я очень прошу вас быть мужественной...

Машину подали чуть-чуть назад.

Мужчины, вооружившись электрическими лопатами и ломами, вышли через передний люк в свободное пространство. Осветив фонариками забой, они увидели в обвалившейся земле руку и плечо. Вскоре раздавленный труп лежал у их ног. Все узнали охранника Гордеева, в обычном обмундировании защитного цвета. Документы были целы. В карманах — множество драгоценных вещей: часы, кольца, браслеты, колье.

Труп несколько раз сфотографировали. С собой его брать невозможно, решили осторожно переправить за корму землехода и там захоронить.

Возвратившись в машину, Рыбалко испытующе посматривал на Веру Ивановну. Она успокоилась, узнав, что погибший — не Михайлов, но, возможно, колебалась: не обманывают ли её мужчины.

— Вера Ивановна, передайте, пожалуйста, полковнику. — Рыбалко протянул ей листок, исписанный крупным почерком:

«Обнаружен труп Гордеева. Раздавлен в толще земли».

В смятении от вспыхнувшей надежды Вера Ивановна отвернулась, решила посмотреть в перископ. Наступала ночь и, кроме далёких, неясных горных хребтов да рассыпавшихся по небу ранних звёзд, ей ничего особенного увидеть не удалось. Ей казалось, что она на земле, озирается вокруг, сидя где-нибудь на камне. Не верилось, что над головою десятки метров земли — несколько тысяч тонн. В машине стало свежо, запахло степными травами — это по специальному каналу в штанге перископа засасывался воздух с поверхности: автоматически пополнялся и обновлялся его запас.

Вера Ивановна быстро передала радиограмму, выключила передатчики и опустила перископ с антенной. Все уселись на свои места, и землеход снова устремился по следу.

Глава 6

Невозможно преградить землеходу дорогу, когда неизвестно, где он находится под землёй. А если и известно, то ведь у него прекрасная маневренность. Машина легко обойдёт любое подземное препятствие. Да и вообще с обычными техническими средствами не предпримешь что-нибудь серьёзное против землехода.

Рассуждая так, захватившие 3-1 — Борис и Ефим — уверенно подсчитывали оставшиеся дни своего путешествия. Им явно везло с самого начала. Даже, когда вышел из строя механизм хода, очнулся связанный Михайлов и сам вызвался наладить машину. Тонко они всё предусмотрели! У них под рукой отличный специалист, который ради жизни сам вынужден им помогать.

Михайлов сидел на заднем кресле, привязанный к спинке. Руки н ноги ему освободили, и он жевал поданную ему булку с колбасой, изображая на лице глуповатую благодарность. Рядом сидел Ефим, впереди, за пультом управления, — Борис. Когда Михайлов поел, Ефим налил из фляги в пластмассовую складную стопку и подал ему.

— Пей! Освежает, — улыбаясь, произнёс он и щёлкнул пальцем по горлышку фляги. — Я только и поддерживаю этой штукой свою, так сказать, бодрость.

Михайлов глотнул и почувствовал, что это подкрашенный вином спирт.

— Дайте лучше воды.

Когда он напился, Ефим раскрыл коробку «Казбека».