Война в Зазеркалье - Джон Ле Карре

– Да, – ответил Тейлор чуть тише и после заметного замешательства. – Я из лондонской фирмы «Леклерк и компания».

Лансен взял пиво и пошел с ним к ближайшему столику. У него дрожала рука. Оба сели.

– Тогда скажите, какой идиот дал мне подобное задание и инструкции? – спросил он грубо.

– Я не знаю. – Тейлор был откровенно поражен. – Мне неизвестно даже, какие инструкции были вами получены. Здесь нет моей вины. Меня прислали только забрать пленки, и все. Но даже это не моя обычная работа. Я не занимаюсь секретными делами. По профессии я – обычный курьер.

Лансен наклонился вперед, положив ладонь поверх руки Тейлора. Его заметно трясло.

– Я тоже не занимался ничем секретным. До сегодняшнего дня. У меня в самолете были дети. Двадцать пять немецких школьников, летевших сюда на зимние каникулы. Считай, половина самолета ребятишек.

– Да, – выдавил улыбку Тейлор, – я догадался. Их тут встречала целая делегация.

Лансен не мог сдержать эмоций.

– Что именно они искали? Вот вопрос, на который я хотел бы получить ответ. Что такого интересного может быть в Ростоке?

– Говорю же вам: я не имею к этому никакого отношения. – Но потом невпопад добавил: – Леклерк сказал, что это не в Ростоке, а в районе южнее города.

– В треугольнике южнее: Калькштадт – Лангдорн – Волькен. Не надо мне рассказывать о районе.

Тейлор с беспокойством посмотрел на бармена.

– Думаю, нам не следует говорить так громко, – сказал он. – Этот парень не слишком приветлив. – Он отпил глоток «штайнхегера».

Лансен сделал неожиданный жест, словно пытаясь отмахнуться от чего-то, мелькавшего перед лицом.

– Все кончено, – сказал он. – Я больше не хочу в этом участвовать. Конец. Все шло хорошо, пока я должен был лишь держаться курса и фотографировать все подряд. Но это уже слишком, понимаете? Вся треклятая идея – сплошной перебор и сумасшествие. – Он говорил по-английски правильно, но с таким сильным акцентом, словно страдал дефектом речи.

– Вы сделали снимки? – спросил Тейлор. Ему нужно было забрать пленку и уходить.

Лансен пожал плечами, сунул руку в карман плаща и, к ужасу Тейлора, подал ему через стол тридцатипятимиллиметровую цинковую кассету.

– Так что там такое? – снова спросил Лансен. – Что им понадобилось искать в таком месте? Я опустился ниже облаков, облетел весь район, но не заметил никаких атомных бомб.

– Нечто очень важное. Это все, что мне объяснили. Нечто крупное. У них не было другого выхода, и вы должны это понять. Никакие другие полеты над тем районом невозможны. – Тейлор повторял то, что слышал от кого-то другого. – Это мог быть только официальный лайнер известной авиакомпании. И никак иначе. Без вариантов.

– Но послушайте. Меня засекли, стоило мне лишь приблизиться к тем местам. Два МиГа. Откуда они взялись так быстро? Вот что я хочу понять. Как только я их заметил, снова нырнул в облака, но они последовали за мной. Я подал сигнал, запрашивая координаты. Когда мы поднялись над облачным слоем, они все еще сидели у меня на хвосте. Я подумал, что они прижмут меня к земле и прикажут совершить посадку. Сделал попытку автоматически сбросить фотоаппарат, но его заело. Дети облепили иллюминаторы, махали руками пилотам МиГов. Они шли параллельным курсом еще какое-то время, а потом отвалили в сторону. Но мы летели на минимальной дистанции друг от друга. Все это было чудовищно опасно, особенно с ребятишками на борту. – К пиву он даже не прикоснулся. – Какого лешего им было нужно? – спросил он. – И почему они не вынудили меня сесть?

– Повторяю: я здесь совершенно ни при чем. Это не моя обычная работа. Но что бы ни разыскивали в Лондоне, они наверняка хорошо знают свое дело. – Он уговаривал сейчас в большей степени самого себя; ему необходимо было верить Лондону. – Они не растрачивают время попусту. У них действительно есть там какая-то цель.

Он убежденно хмурил брови, но Лансен, казалось, ничего не слышал и не замечал.

– И они никогда не идут на излишний риск, – добавил Тейлор. – Вы отлично справились с работой, Лансен. Каждому из нас необходимо вносить посильный вклад… И порой рисковать. Нам всем. И мне тоже досталось во время войны, знаете ли. Хотя вы, конечно, слишком молоды, чтобы помнить военное время. Но это такая же работа, мы продолжаем сражаться за общее дело. – Внезапно он вспомнил о двух вопросах. – На какой высоте вы находились, когда производили съемку?

– На разной. Над Калькштадтом мы снизились до шести тысяч футов.

– Да, Калькштадт интересовал их больше всего, – с пониманием кивнул Тейлор. – Это просто высший класс, Лансен, высший класс. А какова была скорость?

– Двести… Двести сорок. Что-то в этом роде. Но там ничего не было, говорю же вам, ничего.

Он прикурил сигарету.

– Теперь мы с этим покончили, – повторил Лансен. – Какой бы важной ни была цель.

Он поднялся. Тейлор встал тоже и запустил правую руку в карман пальто. Внезапно в горле у него пересохло. Деньги! Где же деньги?

– Поищите в другом кармане, – дал совет Лансен.

Тейлор подал ему конверт.

– У вас будут неприятности из-за случившегося? Я имею в виду МиГи?

Лансен пожал плечами:

– Сомневаюсь. Прежде я не делал ничего подобного. Один раз они мне еще поверят, спишут все на плохие погодные условия. Я сильно отклонился от курса, но это могло быть ошибкой наземных служб. Неверные данные.

– А что ваш штурман? И вообще экипаж? Что думают они?

– Это мои проблемы, – угрюмо ответил Лансен. – Просто передайте в Лондоне, что все кончено.

Тейлор посмотрел на него сочувственно.

– Вы просто перенервничали, – сказал он. – Пережили слишком большое напряжение.

– Идите к дьяволу, – тихо отозвался Лансен. – Чтобы вам всем гореть в аду.

Он отвернулся, положил на стойку монету и вышел из бара, на ходу небрежно запихивая в карман плаща длинный пухлый конверт с деньгами.

Несколько секунд спустя Тейлор последовал за ним. Бармен смотрел ему в спину, когда он толкнул дверь и стал спускаться по лестнице. «Неприятный тип», – подумал бармен. Впрочем, ему никогда не нравились англичане.

Поначалу Тейлор решил не брать такси до гостиницы. Он вполне мог прогуляться десять минут пешком и сэкономить на транспортных расходах. Девушка за стойкой авиакомпании кивнула ему на прощание, когда он проходил мимо к главному выходу из здания аэровокзала. Холл первого этажа был отделан тиковым деревом, от пола тянуло теплом. Тейлор вышел наружу. И тут же холод ударом меча вспорол его одежду. Каким-то парализующим ядом он расплылся по мгновенно онемевшему лицу, нащупывая путь за воротник – к шее и плечам. Сразу же изменив решение, Тейлор поспешно огляделся в поисках такси. К тому же он был пьян. Понимание пришло внезапно: как ни странно, на свежем воздухе его развезло. Стоянка оказалась пуста. Ярдах в пятидесяти выше по дороге был припаркован старенький «ситроен» с работающим мотором. Этого счастливчика грела печка, завистливо подумал Тейлор и поспешил вернуться через пружинящие двери внутрь.

– Мне нужно такси, – сказал он девушке. – Не знаете, как мне найти машину?

Оставалось только молить бога, чтобы он нормально выглядел. Это же надо было столько выпить! Не следовало принимать тот последний стакан, который заказал для него Лансен.

Она покачала головой.

– Все такси заняты на развозе детей. Пришлось посадить по шесть ребят в каждую машину, – сказала она. – А полетов сегодня больше не будет. У нас вообще зимой такси очень мало. Это ведь совсем небольшой аэропорт.

– А что там за старая машина на дороге? Быть может, такси? – у него слегка заплетался язык.

Девушка подошла к двери и выглянула на улицу. У нее была потрясающая походка – совершенно естественная, но в то же время соблазнительная.

– Я что-то не вижу никакой машины, – сказала она.

Тейлор посмотрел ей через плечо.

– Там был старый «ситроен». Еще фары горели. Но наверное, уже уехал. Я просто поинтересовался.

«Допился, – подумал он, – машина проехала мимо, а я даже не слышал шума двигателя».

– У нас все такси марки «вольво», – сказала дежурная. – Может, одно и вернется, когда доставит детей. Почему бы вам не пойти и не выпить чего-нибудь?

– Бар закрыт, – усмехнулся Тейлор. – И бармен уехал домой.

– Вы остановились в отеле при аэропорте?

– Да, в «Регине». И мне нужно как можно скорее вернуться. – Говорить стало заметно легче. – Мне должны позвонить из Лондона.

Она с сомнением посмотрела на его пальтецо. Материал водоотталкивающий, но на подкладке, как говорят, из «рыбьего меха».

– Вы могли бы добраться до отеля пешком, – предложила она. – Это всего десять минут по шоссе. А ваш багаж мы сможем прислать позже.

Тейлор все тем же жестом посмотрел на часы.

– Багаж уже в отеле. Я прилетел сегодня рано утром.

У него было сморщенное, вечно озабоченное лицо, почти как у комика из мюзик-холла, только с вечно грустным выражением. Лицо, на котором глаза казались бледнее своего окружения, а между ртом и крыльями носа пролегли глубокие морщины. Вероятно, осознавая это, Тейлор отпустил самые банальные усики, казавшиеся царапиной на фотографии, но они не только не скрывали дефектов внешности, а лишь подчеркивали их. В результате его облик вызывал недоверие, но не потому, что казался мошенническим, а как раз из-за неуклюжих попыток ввести в заблуждение, которые никого не обманывали. Кроме того, он скопировал с какого-то давно забытого оригинала странные движения тела. Например, многих раздражала его манера неожиданно по-солдатски выгибать спину, как в парадном строю, словно другая поза ему не подобала. А иной раз он начинал трясти локтями и коленями, в чем было нечто карикатурно-лошадиное. Достоинства же ему добавляла только болезненная твердость, с которой он держал свое маленькое тело, как человек, все время преодолевающий сопротивление сильного ветра.