Историческая правда и украинофильская пропаганда - Александр Волконский

Племя rutenorum в Венгрии в силу своего географического положения было первым, среди которого была введена церковная уния (XIII век). Церковный латинский язык усвоил имя «ruthenus» для обозначения униатского обряда с богослужением на славянском языке[17] среди также и других соседних славянских племен и переносил этот термин все далее на восток — в Галицию, Польшу и Малороссию. Это неудивительно: Церковь консервативна в своем языке, а цели ее выше племенных различий.

Иное значение приобрел этот термин в устах австрийского правительства: он стал с середины прошлого столетия средством порвать у русских галичан сознание родства с русским народом, жившим под скипетром русского императора; там — русские, а вы, мол, рутены. Произвольная номенклатура племен, введение той или иной азбуки, изменение правописания[18] — все это излюбленные австрийским правительством средства политической борьбы.

Для определения личности племени важно не то, как его называл иноплеменной летописец, узнавший о его существовании, может быть, впервые из списка своего предшественника, не то вообще, как его именуют другие народы, а то, как он называет себя сам. По австрийской терминологии, все славянские племена (кроме польского народа и словаков), живущие в Галиции, Буковине и северо-восточной Венгрии (всего около пяти миллионов), называются Ruthenen, но они сами себя называют: в Галиции — русскими или русинами, в Буковине — русинами, русскими или малороссами, в Венгрии — русскими, малороссами и русняками. Национальное сознание этих племен старательно забивалось; немногочисленный культурный класс до последнего времени систематически онемечивался или ополячивался; не мудрено поэтому, что общего названия для них не создалось, все же наиболее распространенное название «русин» и «русский»[19] — факт для австрийского правительства не из приятных, и, конечно, не из преданности к средневековому схоластическому языку предпочло оно закрепить за этими племенами как обобщающее название имя «ruteni».[20]

С конца прошлого века в австро-германских планах стала рисоваться заманчивая картина отделения Южной России от остальной; тогда изменилась и правительственная пропаганда: «Там, за границей, у Киева не русские, а такие же ruteni, как и вы сами». Что сходство между населением по обе стороны границы иногда приближается к тождеству — это верно, но чтобы в Южной России жили «рутены» — это выдумка: скажите это слово в Черниговской или Полтавской губернии, вас не поймут: не поймут, о чем вы говорите: о растении, животном или минерале. На Украйне крестьянин называет себя малороссом, хохлом или русским; слова «рутен» не существует.[21]

А теперь вдруг оказывается, что и древней Киевской Руси никогда не бывало — даже тысячу лет назад была только Ruthenia! Так искажается история, когда это полезно австро-германским политикам.

Слово «Россия»

Мы рассмотрели два паспорта, изготовленные за последние 20–30 лет для Руси киевского периода при благосклонном содействии австрийского правительства; читатель, конечно, убедился в их подложности. Скажем теперь несколько слов о паспорте законном.

«Русь», «русские» — вот единственное название, обобщающее племена и земли древней России. Слово «русь» имеет два значения: первоначальное — племенное, позднейшее — территориальное. По известию киевского летописца, «русью» называлось то варяжское племя, из которого были призваны Рюриковичи;[22] Соловьев вполне логично предполагает, что оно играло роль на пути «из варяг в греки» до призвания князей. Территориальное название «Русь» применялось двояко: в смысле, обобщающем все русские земли («митрополит Киевский и всея Руси»), и в более тесном — для обозначения собственно Киевского княжества (XII век); постепенно название стало распространяться и на другие земли (на Чернигов, Волынь, Новгород,[23] Галич и др. Новгородская волость «старейшая во всей Русской земле», записано в летописи 1206 года. Великий князь литовский Гедимин (1316–1341) титулуется в Вильне «великим князем литовским, жмудским и русским».[24] Северо-Восточная Русь другого обобщающего названия, кроме «Русь» и «Россия»,[25] не имела: по-русски слова «moscoviti» не существует;[26] оно создалось на Западе, когда могущество московского великого князя заслонило собой от иностранных взоров остальную Россию.[27]

Чтобы покончить с номенклатурой, привожу в примечании ряд латинских цитат, свидетельствующих, что и на этом языке во все века говорилось Russia, russi.[28] Как и слово «ruteni», названия эти применялись безразлично и к Южной России (например, к Галиции), и к Северной (например, к Новгороду),[29] и к Русско-Литовскому государству.[30] Из этих цитат обращает на себя внимание грамота Юрия II Галицкого: она свидетельствует, что в последние годы существования Галицкого княжества, когда верхи его населения вполне уже были захвачены западной культурой, официальное название его было не Ruthenia, a Russia. Это к тому же первое упоминание слова «Малороссия» в документах.[31] От слова «Малороссия» (а не от мнимого «малого роста») произошло название «малороссы», которое было обычным названием населения Украйны вплоть до 1917 года, когда им навязали имя украинцев, чтобы изгнать из самого имени свидетельство о единстве русского народа. Слово «украинец», хотя и существовало (кажется, с прошлого века), но произносилось так редко, что, когда в 1917 году его ввели в употребление, мы, русские (в том числе и малороссы) спрашивали друг друга, где в нем ставить ударение.[32]

С той же целью изгнания из имени указания на единство русского народа появилось в последние дни в газетах Запада для обозначения белорусов дикое название «les ruthenes blancs», «ruteni bianchi».

Русские люди! Неужели не щемит вам сердце от стыда, слыша, как вам дают какие-то клички, видя, как среди вас находятся готовые рабски их повторять? Не дорожит своим именем лишь не помнящий родства, если он к тому же лишен сознания личного достоинства. Для человека перемена имени — это часто признак потери гражданских прав. Не страшный ли это признак и для народа?

Когда-нибудь будут напечатаны данные опросов наших солдат, прошедших через австро-германский плен. Тогда русское общество узнает, как в специальных школах пропаганды наши враги прививали десяткам тысяч (!) наших темных «малых сих» мысль, будто они не русские, а отдельный украинский народ, не белорусы, а «рутены», и как с истинно дьявольским искусством и сатанинской злобой внедряли в их души ненависть к братьям и к матери-Родине. Цель врагов ясна, но каково должно быть партийное ослепление, чтобы спешить навстречу их желанию раздробить Россию и тем обеспечить порабощение германцами и Великой, и Малой, и Белой ее части! Братья, опомнитесь, покуда не поздно!

Выводы

Обобщим сказанное о древнем периоде. Мы почти воздержались от личного мнения. За нас говорили цитаты документов. Голоса этих ветхих бесстрастных свидетелей дают по нашему вопросу ответ вполне определенный, а именно:

1. Страна, заселенная русским народом от Карпат до Белого моря и Суздаля, от Новгорода и до Киева, была не чем иным, а Россией.

2. Народ, населявший эту страну, называл себя русским одинаково и в Галиции, и в Новгороде, а землю свою называл Русью;

3. Иноземцы называли Россию «Russia», a русских «russi»; но применяли также и искаженные названия «Rutenia», «ruteni». В применении этих четырех имен иностранцы никакого различия между севером и югом России не делали: и киевские, и новгородские русские одинаково назывались то «russi», то «ruteni».

4. Наконец, имени Украина и в помине нет ни в дотатарский период, ни 150 лет позже; название украинец родилось еще несколькими веками позднее.

Не ясно ли, что стремление украинофильцев использовать различие имен (russi и ruteni) в том смысле, будто на севере Руси жил иной народ, чем на юге ее, ничего общего с исторической правдой не имеет. Утверждение о существовании киевской Rutenia как государства, отличного от России, или о существовании Украйны в дотатарский период есть не более как беззастенчивая политическая мистификация, ведомая в расчете на малое знакомство иностранного общества с древней русской историей и русским языком.[33]

В вопросе названий мы вышли за поставленную себе хронологическую границу. Вернемся к Киевской Руси.

Единство дотатарской Руси и разорение Киева князем Суздальским в 1169 году[34]

Утверждая, будто Киевская земля в первые века русской истории составляла самостоятельное государство Украйну, или Рутению, украинофильская партия вынуждена замалчивать общность жизни этой земли до конца XIII века с остальными частями России. Задача не из легких, но и она решается «просто». Над народной жизнью производится та же операция, что была произведена над родословной Рюриковичей. «История» г-на Грушевского как бы отсекает весь север России от юга; он сгущает в своей книге все краски местной южной жизни (в Киевщине, на Волыни и в Галиции), о севере же говорит лишь за время первых киевских великих князей (когда в Новгороде сидели их сыновья или братья); затем север как бы исчезает с исторического горизонта, и лишь борьба суздальского князя в середине XII века за обладание киевским престолом вновь заставляет автора вспомнить о севере, для того чтобы выставить его в качестве враждебной югу силы. В руках украинофильской пропаганды взятие Киева князем Андреем Суздальским (1169 год) есть важный козырь, долженствующий в глазах иностранцев свидетельствовать о том, что позднейшее главенство севера (Москвы и Петрограда) было владычеством иноземным. Малосведущее в русской истории и жизни иностранное общественное мнение готово принять подобное утверждение на веру. Изложим общепризнанный в исторической литературе взгляд на киевский период нашей истории и остановимся на частном эпизоде похода 1169 года.