Психоз - Кейн Джон

— Успокойся. Этот Смит все выяснит в понедельник. А когда ты доведешь до конца эту работу, вся Англия узнает о знаменитой Мэгги Уолш.

— Даже Грандье? — грустно улыбнувшись, спросила она.

— Он-то в первую очередь, — сказал Пит.

Жак Грандье сидел на террасе отеля «Порт-Махон», выходившей на море. На обед он заказал салат из креветок, суфле из крабов и полбутылки белого сухого вина, положившись на вкус метрдотеля. Метрдотель даже не подозревал, как круто может измениться его карьера, если он угодит вкусу этого, судя по внешнему виду, сред- ней руки бизнесмена. Если вино понравится Грандье, он переведет метрдотеля с этого крохотного островка в один из принадлежащих ему отелей высшего класса в Коста-Бланке или Коста-дель-Азар.

В большинстве случаев в подобного рода заведениях обслуживали плохо. Но он никогда не устраивал скан- далов и не козырял своим положением, предпочитая хранить анонимность. В сущности, о Жаке Грандье мало что знали. И эта таинственность определяла в какдй-то мере его успех в международном бизнесе.

Напротив него сидел Джордж Смит, его личный помощник, и читал только что полученное письмо от одной строительной компании из Монако. Слушая Смита, Грандье жадно поглощал салат из креветок.

Сидя под жарким средиземноморским солнцем, Грандье всем своим видом источал благополучие и здоровье.

Он был высокого роста, худощав, с бронзовым от загара лицом, на котором, казалось, навсегда застыло властное выражение… На нем были кашемировый пиджак, шелковая рубашка, бежевые брюки от Диора и туфли ручной работы Бодеджи из Флоренции. Единственная деталь в его поведении выдавала, что он родился в нищете: манера есть. Он не наслаждался пищей, а ел, чтобы утолить голод. Это был отголосок детства, рое он провел на юге Франции во время второй мировой войны, воспоминание о которой заставляло его покрываться холодным потом.

Родители Грандье были связаны с движением Сопротивления. Ему было двенадцать лет, когда к ним на ферму, находившуюся в пригороде Марселя, пришли гестаповцы. По счастливой случайности мальчик ушел в магазин за покупками до прихода немцев. Когда он возвратился домой, его глазам предстала жуткая картина. Тело матери, изрешеченное пулями, лежало на кухне. В огороде он обнаружил трупы отца и своих старших братьев. У братьев было перерезано горло, а в теле отца торчали его собственные вилы.

После того трагического дня Жак Грандье долгое время голодал. Он присоединился к группе таких же сирот, как и сам, которые, чтобы выжить, ловили в полях кроликов. Но и сейчас, добившись невероятного успеха в бизнесе, имея все, что можно только пожелать, он терял всякое хладнокровие, оказавшись перед тарелкой, наполненной пищей. Он жадно набрасывался на нее, словно только что возвратился из того далекого голодного детства.

Позже он дал себе клятву: никогда больше не голодать. В период становления компании он был безжалостен к людям, пытавшимся притормозить его восхождение к богатству и власти. Говорили, что он способен был убить, чтобы осуществить свою мечту. Это было правдой: он убивал.

Смит закончил читать. Жак Грандье перестал жевать и задумался, формулируя ответ.

— Сегодня же отошлите телеграмму нашему другу. — тихим, лишенным эмоций голосом сказал он. — Объясните ему, что мне плевать на все препятствия, возникшие перед ним… Если он не закончит строительство отеля до сентября, он выплатит штраф в размере десяти тысяч фунтов стерлингов за каждую просроченную неделю. Эта цифра будет автоматически удваиваться после истечения трех месяцев. Напомните ему, что именно на таких условиях мы заключили с ним устное соглашение. Если он не собирается держать свое слово, ничего, кроме зонтиков, на средиземноморском побережье ему уже возводить не придется.

Он взял вилку и набросился на суфле из крабов.

— А теперь, Джордж, поинтересуйтесь, где мое вино.

— Мне кажется, его уже несут.

Джордж увидел метрдотеля, который, лавируя между столиками, направлялся к ним, держа в руке вместо графина с вином телефонный аппарат. Жак Грандье без всякого удивления посмотрел на аппарат: он требовал от персонала компании держать его в курсе событий, в какой бы точке земного шара ни находился. Он кивнул толовой Джорджу, и тот взял трубку.

— Сэр, — торопливо сказал Джордж, — на связи Ра- зеншурст.

Грандье слегка опустил голову, надеясь, что Смит не успел заметить волну эмоций, пробежавшую по его лицу. Когда звонили из Равеншурста, он всегда испытывал одно и то же чувство волнения и страха. Его постоянно мучил вопрос: так ли реагируют остальные, когда нм звонит Джейсон?

Смит передал боссу трубку и вышел из-за стола. Подождав, пока помощник удалится на безопасное расстояние, Грандье сказал:

— Алло, Джейсон?

Но на другом конце линии был не Джейсон.

— Мистер Грандье, — услышал он голос Адамс, — мистер Мунтолив поручил мне связаться с вами.

— Слушаю, Адамс. В чем дело?

— Мистер Мунтолив приглашает вас на этот уик-энд в Равеншурст.

— Гм… Боюсь, что это не просто. Сегодня я еще на Балеарских островах, но завтра меня ждут на Коста- дель-Азар. Я могу поговорить с Джейсоном?

— К сожалению, это невозможно, — сухо ответила Адамс. — Мунтолив поручил мне передать вам, что нашелся номер шесть.

Новость потрясла Грандье, но уже через секунду он сумел взять себя в руки.

— Это фантастика, Адамс! — воскликнул он без всякого восторга в голосе.

— Итак, вас ждут завтра утром, — уточнила Адамс.

— Да, конечно, — торопливо согласился Грандье.

Ему было все еще трудно собраться с мыслями. Нашелся «шестой»! Цепь замкнулась.

— Адамс, кто он — этот «шестой»?

— Молодая женщина, мистер Грандье. Американка…

Грандье положил трубку, но его руки продолжали

дрожать. Подошел Смит и вопросительно посмотрел на хозяина.

— Джордж, мои планы изменились, — улыбнулся Грандье, пытаясь придать лицу беззаботное выражение. — Позвоните в аэропорт и прикажите подготовить самолет к вылету. Вылетаем сейчас же…

— Все понял, сэр.

Джордж Смит выполнял все указания шефа, никогда не задавая уточняющих вопросов. Телефонные звонки из Равеншурста всегда ломали их планы.

— Еще какие-нибудь указания?

— Это все, Джордж. Спасибо, — спокойным, уверенным голосом сказал Грандье.

Смит незаметно посмотрел на руки Грандье, лежавшие на коленях: они дрожали. Пальцы конвульсивно ощупывали старинный серебряный перстень на левой руке…

Глава 3

В качестве средства передвижения они взяли напрокат мотоцикл «Триумф-бонвиль». Чемоданы сдали на хранение консьержке и с десяти часам утра сложили в дорожные сумки все необходимое для непродолжительного путешествия.

Проехав мост через Темзу, они выбрались из города на национальную дорогу и взяли курс на графство Кент.

Отправляясь в путь, Пит решил, что сделает остановку в каком-нибудь живописном сельском уголке Англии, где есть деревенские пабы со старинными каминами. Но первую остановку они сделали в Рокстере, перенаселенном городе, который своей деловой активностью напоминал американские города. Пит хотел показать Мэгги музей Чарлза Диккенса. Потом они медленно шли по Хейг-роуд, останавливались и подолгу рассматривали старинные фасады зданий, заходили в антикварные лавки и лавки старьевщиков.

Из Рокстера они поехали в направлении Мэдстона. Неподалеку от Эллигтон-Кэстл они сделали привал и пообедали фруктами и сыром. Было два часа пополудни и так тепло, что Мэгги, отдыхая, растянулась на траве и, глядя в небо, слушала Пита, который излагал дальнейший план их путешествия.

— Сейчас двинемся в Кентербери, Мэгги, — сказал он, изучая карту графства Кент. — Торопиться нам некуда. я хочу свернуть с главной дороги и поколесить по проселочным.

— Ночь проведем на постоялом дворе? — спросила она. — Деревенский постоялый двор… камин в комнате… кровать с балдахином…

Мэгги чувствовала себя счастливой от одной только мысли оказаться с ним в кровати и прижаться к его сильному телу.