Основы медицины, о которых пора забыть - Михаил Глухарев

должно быть хирургическим; то есть оно должно иметь диагностическую или терапевтическую цель. Однако при черепных отверстиях, выполненных примитивными культурами, мы не можем точно доказать наличие диагностической или терапевтической цели, выходящей за рамки магических, религиозных или эмпирических намерений. По этой причине, когда мы используем термин „трепанация“ в контексте примитивных культур, мы полностью исключаем любую возможную ассоциацию с любыми видами медицинского или хирургического вмешательства»[14].

То есть, во-первых, если мы точно не знаем, что отверстие была сделано с медицинской, терапевтической, диагностической или хотя бы научной целью, говорить о первых хирургах или хирургах-медиках точно не стоит. Во-вторых, откуда вообще берется это «первое медицинское»? Прежде всего давайте вспомним, что это наука о лечении. Но чтобы лечить, необходимо установить, что индивид, корова, или кого вы там поймали, находится в состоянии болезни. А чтобы начать его лечить / оказывать помощь, нужно хорошо знать его нормальное здоровое состояние. Чтобы ваши действия были направлены не просто на оттачивание навыков, избавление от плохого самочувствия или что угодно еще, а на движение в здоровое состояние. В противном случае, как говорится, «что есть норма?». Может, в каком-то условном состоянии в каком-нибудь сообществе дырка в голове и есть здоровый вид, потому что связь с духами лучше, вот ее всем и сверлили. «Трепанация, проведенная до смерти» – не признак того, что это была медицина.

Дальше Гонсалес только продолжает уничтожать современные блоготенденции. Неолитические, перуанские или примитивные трепанаторы, как, например, кисии, не могут считаться хирургами, тем более нейрохирургами. Это связано с тем, что нейрохирургия как специальность была основана только в 20-х или 30-х годах прошлого века. Врачей, которые проводили трепанации на протяжении веков, начиная с Гиппократа, также нельзя назвать нейрохирургами. Никто не называл нейрохирургами Гиппократа, Галена, Андреса Алькасара, Амбруаза Паре или Дойена.

Примитивные трепанации не имеют ничего общего с современными краниотомиями или с трепанациями, проведенными до появления современной нейрохирургии. Самое важное различие заключается в том, что у хирургов или нейрохирургов есть четкая терапевтическая цель, основанная на анатомических и физиопатологических знаниях, независимо от научных парадигм, на которых базировалось их вмешательство в тот момент. Это означает, что вскрытие черепа является клиническим вмешательством, относящимся к научной медицине.

Что же касается невероятной сложности и космического мастерства древних «хирургов»…

Серьезные последствия для пациента от возможного повреждения мозга во время трепанации считаются допустимыми. Это предполагает, что примитивные трепанаторы обладали глубокими знаниями. Некоторые считают, что примитивные народы знали и контролировали все аспекты этой операции, если осмеливались ее проводить. Есть мнение, что любое воздействие на кору головного мозга может вызвать серьезные неврологические эффекты. Однако современные исследования показывают, что мозг обладает высокой адаптивностью и может переносить повреждения без значительных функциональных нарушений. Примитивные трепанаторы могли делать трепанации случайным образом по всей поверхности черепа, включая опасные области. Что, собственно, и объясняет смертность в 60 % и более. И это еще без учета ошибки выжившего. А что, если только тех, кто «удачно просветлился», хоронили с почестями, в то время как тех, кому процедура не зашла, сбрасывали в Апоситис?

Может быть, поверить в то, что это хирурги, а не любопытные обезьяны с камнем наперевес, нам должна помочь предполагаемая трудность вскрытия черепа из-за его прочности?

Центральная нервная система позвоночных хорошо защищена костями, но череп можно легко просверлить с помощью вращательного движения или трения. Насколько легко? Плотность человеческих костей колеблется от 1,4 до 2,0 г/см³ в зависимость от вида и расположения. И этот показатель сравним с пемзой плотностью от 0,64 до 1,5 г/см³ или сырой древесиной, плотность которой может приближаться к 1,5 г/см³. Так вот, представьте, что вам надо трепанировать губку из пемзы толщиной в пару сантиметров. При должном упорстве и плохой обуви вы справитесь и пальцами ног. Конечно, череп плотный и я утрирую, но и кусок обсидиана значительно опаснее ваших конечностей.

Что же касается невероятной сложности и космического мастерства древних «хирургов»…

Трепанация не была сложным хирургическим вмешательством, требующим условий, подобных современным. Примитивные операции проводились без структурной патологии мозга. Как открыть крышку у банки. И все.

Более того, я нашел любопытный труд антрополога Жолт Бернерт с рядом фотографий из Антропологической галереи Венгерского музея естественных наук. Там вообще речь идет «о символической трепанации», или некоем подобии костной скарификации, когда на голой кости выскабливался определенный узор[15]. Так что нам еще повезло с модой в наше время. И у самого ритуала поковырять в голове может вообще не быть терапевтической цели.

Чтобы забить пару гвоздей в эту ересь и навсегда оставить ее на доске позора истории, давайте посмотрим на относительную современность.

Омобари омотве из кисиев

Опишу случай, запечатленный на фотопленке Мюллером в 1977 году. Это была трепанационная операция, проведенная омобари омотве (главным хирургом) в маленькой деревне племени кисии в Кении. Пациентка – молодая женщина с пятилетней историей головных болей и головокружения после падения и черепной травмы. Мюллер сообщает, что пациентка двигалась медленно и не проявляла эмоций, когда прибыла на место трепанации. Операция началась рано утром, когда вероятность кровотечения ниже, на открытом воздухе. Пациентка сидела на земле, а родственник держал ее голову. Голову побрили и ввели в периост местный анестетик. Трепанатор сделал крестообразный разрез до кости. Разрез был локализован в области черепа, где пациентка ощущала боль. Кость широко обнажили путем отведения периоста с помощью крючков и ручных ретракторов. Знахарь взял пилу и энергично пилил череп около 10 минут. После завершения операции на рану нанесли различные мази и дозу пенициллина. Наконец, голову забинтовали куском ткани, и пациентка встала, сопровождаемая родственниками. Постоперационные рекомендации включали употребление бобов без соли, чая без сахара и избегание молока, а также коры или людей, рубящих дрова рядом с ней. Как упоминалось, хирургические инструменты были как современными (шприцы или гемостатические зажимы), так и традиционными (ретракторы, пила и некий вид долота). Клинической информации до трепанации и о позднем клиническом результате не сохранилось.

Клиническая картина с головной болью, головокружением, брадипсихией[16] и нарушением эмоциональной реакции через пять лет после черепной травмы может быть следствием того, что сегодня известно как посттравматическое диффузное аксональное повреждение. Оно обусловлено множественными мелкими повреждениями белого вещества мозга с вторичным функциональным нарушением различной интенсивности и продолжительности в зависимости от тяжести повреждений. Диффузное аксональное повреждение[17] не имеет хирургического лечения.

Альтернативная гипотеза – посттравматический менингит, а клинические проявления пациентки могут быть следствием этого или вторичной гидроцефалии. В настоящее время эти повреждения