ПЕРВОГОРОДА* ДРЕВНЕЙ СИБИРИ - Леонид Кызласов

Верх стены был усилен двумя параллельными частоколами бревен, промежуток между которыми заполнялся дерновыми пластами. С внутренней стороны к оборонительной стене вплотную примыкали торцы жилищ, составляя с ней одно целое, т.е. настоящие "жилые стены".

Длинные стороны жилищ располагались строго радиально по отношению к дуге оборонительных укреплений. Выходы жилищ были обращены к единственной круговой улице, проходившей через все поселение параллельно внутреннему рву и стене цитадели.

Облицованный деревом ров, проходящий по центру главной круговой улицы, оказался продуманной системой водостока и канализации с отстойниками и очистными сооружениями.

Стена цитадели той же конструкции, что и стена, окружающая город, но она менее массивна. Со стеной цитадели сливаются торцы жилищ второго, внутреннего жилого кольца. Жилища все трапециевидные, расположены радиально, с выходом на центральную площадь, отличавшуюся сильным прокалом почвы.

К центру – к площади цитадели обращены также все осевые линии зданий, улицы и направление главных ворот.

Главный вход в город расположен на юго-западе. От него к площади вела улица. В городе было четверо ворот и от каждых из них шла радиальная улица. В домах имелось от восьми до двенадцати комнат и большое помещение с колодцем и ямными кладовыми для хранения продуктов. К последним подведены воздуховоды от прохладного колодца.

Трапециевидные жилища опирались на каркасные столбовые устои. Их глинобитные стены высотой до 3 м были облицованы досками. Вдоль стен ставились сосуды. Наружная торцовая стена той же высоты была выложена глинобитными блоками желтого цвета. Крыша жилищ была тонкая, обмазанная глиной. Водостоки из деревянных желобов размещались по кровлям, и сами кровли были обитаемы.

Колодцы, находившиеся в жилищах, имели глинобитные ложные своды и служили своеобразными холодильниками. Дно колодцев укреплялось колышками, которые оплетались плетнем. Возле колодцев располагались металлургические печи с дымоходами. Усиленная тяга воздуха для плавления металла исходила из колодца. У печей обнаружены обожженные черепа лошадей – следы жертвоприношений. В глинобитных полах жилищ встречены детские погребения.

Хотя дома не сообщались друг с другом, все жилища были покинуты организованно, а город был сожжен уходившими жителями. Археологам достались лишь случайно забытые вещи. Во всех рвах обнаружено множество полусгоревших деревянных конструкций, а в жилищах – обгоревшие столбы.

Вдоль внутреннего рва располагались металлургические и гончарные печи со следами производственной деятельности. Радиальные стены помещений служили улицами, и бывали случаи, когда нижняя улица "подныривала" под верхнюю.

В радиусе 5-6 км от Аркаима расположены три небольших поселения, относящихся к сельскохозяйственной округе города. Можно полагать, что здесь применялось лиманное орошение с помощью небольших плотин или водоподъемников.

В качестве строительных материалов использовалось 4-5 типов сырцовых кирпичей, блоков, вальков-"гуваляков" различного состава. К глине и илу примешивался то навоз, то известь, то употреблялись дерновые пласты с болотным илом. Находок немного: литейная форма серпа-струга, булавы, каменные молоты и кайла, кремневые наконечники стрел, каменный топор с проушиной, глиняные "лепешки" со злаками. Случайно обнаружена каменная скульптура: голова человека, обломок головы верблюда из гранита[31].

В одном из могильников Аркаима обнаружена единственная нефритовая бусина – несомненно нездешняя, привезенная сюда из Прибайкалья по Великому нефритовому пути[32]. Получено 30 датировок по С14, указывающих на XXI-XVII вв. до н.э. Один из основных исследователей Аркаима Г.Б. Зданович, думается, справедливо предполагает прямую связь открытого им в Южном Зауралье очага высокой культуры с древней историей индоиранских племен перед их уходом с территории сибирской прародины в далекие южные страны – Иран и Индию.

"Время существования петровско-синташтинских комплексов определяется по характерному набору металлических изделий и костяным псалиям XVII-XVI вв. до н.э. Оно соответствует Трое VI северо-западной части Малой Азии, концу среднеэлладского-раннемикенского периода материковой Греции, последним этапам средней бронзы Фракии, ранним горизонтам культур типа Дашлы и Сапалли Северного Афганистана и Южного Туркменистана"[33].

Вероятно, эти древнейшие города, крепости, ритуальные и погребальные сооружения, пашни и пастбища оставлены на юге Западной Сибири передовым массивом тех индоевропейских племен, которые, очевидно, были еще тесно связаны с далекой переднеазиатской прапрародиной[34]. Ведь именно в Сирии, Анатолии и на Балканах обнаруживаются более ранние аналоги: круглые города с радиально расположенными к центру трапециевидными жилищами, примыкающими к круговой оборонительной стене торцами[35] (рис. 12). Контакты и реалии петровско-синташтинской культуры прямо указывают на меридиональные связи Западной Сибири с ранними земледельческими цивилизациями далекого Юга, свидетельствуя о высоком общественном и техническом уровне развития Сибири в бронзовом веке.

Рис. 12. Планы городов, аналогичных Аркаиму. 1 – Аркаим, 2 – Демирчиуйюк (Анатолия, Турция), 3 – Роджем Хири (Сирия), 4 – Дашлы-3 (по В. Сарианиди)

Известно, что в древних эпических и мифологических повествованиях народов Индии и Ирана содержатся сведения о далеких северных странах, позволяющие высказывать предположения о том, что прародина предков иранцев и индусов, так называемых ариев, находилась если не за Полярным кругом, то во всяком случае в северной части Сибири, прилегающей к Уральским горам[36]. Об этом писал еще в начале XI в. выдающийся ученый-энциклопедист, уроженец Хорезма, А. Бируни[37]. Священные гимны ариев сохранились в их древнейших письменных памятниках – "Ведах" индийцев и в "Авесте" иранцев.

О северных странах знали и античные авторы – Аристей (VII в. до н.э.) и Геродот (V в. до н.э.). Они описали земли ираноязычных скифов и савроматов, а также соседствующих с ними северных племен: аримаспов, "грифов" и гипербореев, обитавших у "Северного моря" возле высоких Рифейских (Уральских) гор. По Геродоту "земли и воздух там полны перьев… постоянные снегопады, летом, конечно, меньше, чем зимой… из-за столь суровой зимы северные области этой части света необитаемы". По Геродоту, на севере есть люди "которые спят по шесть месяцев" и т.д.[38]

В "Махабхарате" сообщается, что между горами Меру и Северным океаном располагалась "страна блаженных, счастливых людей" (гипербореев античных авторов). По "Авесте", священные горы севера назывались Хара Березайти (Высокая Хара). На Харе якобы творец Вселенной Ахурамазда воздвиг дворец для великого бога Митры, а для бога Сраоша был сооружен тысячеколонный дом. Вокруг этой обители священных божеств арийские первогерои и земные цари совершали свои жертвоприношения. Это и есть "центр земли"[39].

Эпические повествования древних индоиранцев и греков о горах Меру, Хара или Рипы подразумевают, на наш взгляд, единственно северный Уральский хребет. Можно предположить, вслед за рядом ученых, что "счастливая страна" – родина древних ариев – действительно находилась некогда на сибирских склонах Уральских гор в долинах рек Урала и Тобола, т.е. в области существования целого куста древнейших первогородов Сибири в середине II тыс. до н.э.

4

4

Еще в 1970 г. В.Ф. Генингом было установлено, что укрепленные поселения-городища со рвами и валами (Черноозерье 1, Инберень IV и Инберень VI) на Среднем Иртыше появились "в эпоху бронзы, не позднее середины II тыс. до н.э."[40]. Сюда входят и первые из известных укреплений андроновской (федоровской) культуры[41]. К этапу поздней бронзы относятся также ранние городища, обнаруженные в районе Сургута на Средней Оби[42] и хорошо укрепленные городища ирменской культуры на Верхней Оби[43]. Существует гипотеза, требующая проверки, что на Енисее в период окуневской культуры (XXI-XVII вв. до н.э.) появились первые небольшие крепости со стенами, сложенными из каменных плит[44].

В неотделимой от Сибири северной полосе степей Казахстана археологи также обнаружили большие поселения эпохи бронзы, названные ими, не вполне удачно, "протогорода", или "поселения, претендующие на статус городов". Это неогороженные поселения, занимающие необычно большие площади, – от пяти до десяти-пятнадцати и тридцати гектаров. Кент – 30 га, Бугулы I-11 га, Мыржик – 3 га. Вокруг поселения Кент в радиусе пяти километров, на площади 5 тыс. кв. м, располагались "деревни": Байшура, Аким-бек, Домалактас, Найза, Нарбас, Кзылтас и др.