Под доброй улыбкой зла - Евгения Горская

в привычку. Напиваться он ей не позволял, рыдать тоже не давал. Эти визиты ничего не значили ни для него, ни для нее, разве что позволяли убить время.

Сейчас он неожиданно почувствовал, что без Лизы стало совсем пусто.

Денис допил коньяк, поднял бутылку, подержал над рюмкой и решительно убрал на полку. Сполоснул рюмку, сунул в сушилку, снова подошел к окну.

В том, что она умерла от внезапной болезни, он сильно сомневался.

Скорее могла покончить жизнь самоубийством. Напиться какого-нибудь снотворного и заснуть. Судя по ее настроению, она об этом мечтала.

Но в таком случае наверняка оставила бы записку. Вроде бы самоубийцы всегда так делают, особенно женщины.

Записки, насколько он понял, полицейские не нашли.

Опять захотелось коньяку, но он заставил себя не притронуться к бутылке. Сел в кресло в бывшей бабушкиной комнате и принялся просматривать единственное, что его еще интересовало: новости с фронта.

1 февраля, среда

Из полиции Антон вышел совершенно обессиленным. В том, что менты начнут его донимать, он не сомневался. Только идиот мог допустить, что у молодой женщины внезапно отказало сердце или что-нибудь еще. Такое бывает, конечно, но уж очень редко. Либо Лизка сама напилась какой-нибудь дряни, либо ей помогли, это еще вчера было ясно. Антона бесило, что и мать, и сестра вчера никаких предположений не высказывали, как будто хоронить предстояло столетнюю бабку, естественно скончавшуюся от старости, как и положено в ее возрасте.

Пока ждали Власту, он осторожно спросил у матери:

– Как ты думаешь, от чего она умерла?

Мать пожала плечами.

– Вскрытие покажет.

Что показало вскрытие, полицейский сказал утром, позвонив, когда Антон и Варя собирались на работу. Антон сам вызвался приехать в полицию. Мог и не приезжать, помочь следствию он ничем не мог. Он не видел бывшую жену уже года три. Или даже больше.

Он еще вчера не стал этого скрывать, хотя его об этом не спрашивали.

Разговор получился пустой и бестолковый. Впрочем, похоже, задававший вопросы средних лет полицейский больших надежд на беседу с Антоном не возлагал.

Машину удалось приткнуть лишь в квартале от полицейского отделения. Сев за руль, Антон посмотрел на часы. Ехать на работу смысла уже не было. Он достал телефон, хотел позвонить матери, но набрал сестру. Она не ответила.

Вчера Власта упомянула, что эту неделю работает по утрам. Они обсуждали похороны, и она попросила назначить их на выходные.

Антону было все равно, матери тоже.

Больше хоронить Лизу было некому.

Надо было сказать Варе, чтобы не ждала его, ехала домой, и самому отправиться туда же и постараться провести спокойный вечер, но он не позвонил подруге. Бросил телефон на соседнее сиденье и поехал к сестре в клинику.

Летом Власта заставила его пройти полное обследование. Антон для виду посопротивлялся и дал себя уговорить. У него всегда получалось заставлять сестру и мать уговаривать его на то, что ему самому хотелось сделать. Конечно, обследоваться раз в год нужно, черт его знает, какие болезни могут незаметно подкрасться.

Успел он вовремя, прием у сестры заканчивался.

– К доктору Золотаревой, – бросил Антон сидящей на ресепшене дуре и, не дав себя остановить, быстро пошел по коридору.

Он просидел у кабинета всего пару минут. Дверь открылась, выпустила седого мужика лет шестидесяти. Удалялся дед, держа спину прямой, будто аршин проглотил.

Антон неприязненно посмотрел ему вслед и открыл дверь кабинета.

Власта, стоя в углу, снимала халат.

– Можно, доктор? – фыркнул Антон и уселся на стоящий около стола стул для пациентов.

Сестра молча села за стол.

Антон терпеливо ждал, когда она заговорит. Пусть сама задает вопросы, а он будет нехотя отвечать. Не признаваться же, что ему внезапно захотелось ее поддержки.

– Пришли результаты вскрытия?

– Пришли, – кивнул он.

– И… что?

– Передозировка снотворного.

– Какое снотворное?

Антон достал из кармана телефон, прочитал название.

– Ты ей это выписывала?

– Нет. – Власта широко открыла глаза. Отвернулась, потерла виски. – Боже мой…

– А ты полагала, она просто так скончалась? От тоски?

– Антон, перестань!

– Дома вроде бы никаких подозрительных таблеток не было. Менты там все перерыли, мусор в ведре просмотрели. Таблетки были растворены в чае.

– Вино в квартире было? – быстро спросила Власта.

– Не было, – он усмехнулся. – Вино у алкоголиков не задерживается.

– Она не была алкоголичкой!

– Тебе видней! Я с ней давно не общался.

Лиза, которую он помнил, не была алкоголичкой. Она была клинической дурой!

Она испортила жизнь всем. Ему, тестю с тещей.

Тесть умер через год после того, как выяснилось, что у него внук урод. Теща пережила его на год, кажется. Антон точно не помнил, тесть и теща его к тому времени не интересовали.

Все могло быть по-другому.

Нужно было только отдать урода в приют и навсегда о нем забыть. Приют можно было выбрать хороший, денег на это у Антона хватало, у тестя тем более.

– Почему ты спросила про вино? Снотворное нельзя мешать со спиртным?

– Да, – Власта вздохнула. – Мама знает?

– Я ей не говорил. Позвони сама, – Антон поднялся. Помедлил. – У тебя есть какие-нибудь… догадки?

Сестра молча покачала головой.

Зря он сюда приехал, то же самое можно было сказать по телефону. Домой пришлось пробираться через пробки.

* * *

Власта вышла из кабинета вслед за братом, заперла дверь. В коридоре Антона уже не было. Как и его машины около клиники.

Надо было жалеть Лизу, а она почему-то жалела Антона. Брат и до вчерашнего дня был издерганным и несчастным, боясь туманного будущего. А теперь еще история с Лизой…

Машин было немного, но поток шел медленно. Грязный мокрый асфальт, серые дома по обе стороны дороги, голые деревья портили и без того не радужное настроение.

Посмотрю какую-нибудь комедию, решила Власта, перестраиваясь в правый ряд. Нельзя поддаваться унынию, можно стать такой, как Лиза.

– Я хочу тебе кое-что показать, – сказала Лиза позавчера утром.

– Я тороплюсь, – недовольно оборвала ее Власта. – Опаздываю на работу.

Звонок невестки был некстати, Лиза ее задерживала.

– Тогда я приеду вечером.

– Приезжай, – с тоской согласилась Власта.

Она уставала от Лизы. Та была ей не нужна.

Лиза никому не была нужна.

Неожиданно Власта почувствовала, что не успокоится, пока не узнает, что хотела показать Лиза.

Нет, даже не так. Она не успокоится, пока не поймет, что заставило Лизу напиться снотворного и уйти навсегда.

До поворота оставалось метров двадцать. Власта торопливо снова перестроилась в левый ряд.

Невестка плохо разбиралась в медицинских препаратах. Иногда Власту раздражало, что Лиза путает названия лекарств и забывает их назначение. Когда Лиза простужалась, приходилось по сорок