Фармацевт. На задворках Империи - Сергей Харченко

А чтобы замедлить поражение этих органов, придётся пить другие зелья. И это запустит порочный круг.

Мой предшественник уже баловался одурманивающими зельями. Даже экспериментировал, создавая новые. Одно из таких его и убило.

— Понимаю тебя, Ярослав, — печально вздохнул наставник. — Отец мой, когда был ещё жив, хотел меня в одинокую хижину перевезти посредь леса. Но я отказался. Научился управлять тем, что живёт внутри меня, и остался среди людей.

В этом плане мы с наставником были похожи. Оба хотели остаться среди людей и успешно обосновались в Янтарном Ключе. Но если его жители узнают правду, то сами же без зазрения совести отправят нас на эшафот.

Ни у меня, ни у Митрофана Игнатьевича не было близких, которые могли бы этому воспрепятствовать. Впрочем, когда жива надежда, не стоит думать о плохом. Выкарабкаемся как-нибудь!

Внезапно в дверь постучали, и наставник поспешил открыть.

— Митрофан Игнатьевич! — воскликнула молодая девушка в простом коричневом платье. — Отец мой помирает, а лекарь уехал из города. Поможете?

Столько мольбы было в её словах, столько боли. Как тут можно отказать?

— Поможем, Настя! — уверенно кивнул Митрофан Игнатьевич и повернулся ко мне. — Ярослав, собирайся. Закроемся сегодня пораньше. И комплект первой помощи возьми!

— Уже иду, — отозвался я.

Настои и мази для первой помощи наставник держал в саквояже, который я и прихватил с собой.

Девушка приехала на повозке. Я сел на козлы к кучеру, Митрофан Игнатьевич устроился рядом со своей знакомой. Судя по беседе, он хорошо знал эту семью.

За десять минут повозка привезла нас к небольшому деревянному срубу. Во дворе играли дети. В стороне у небольшой будки чёрный пёс лаял на нас, натягивая цепь.

— Отца с самого утра тошнит. Так живот болит, что встать не может, — перечисляла Анастасия симптомы, пока мы шли к больному.

Вот мы очутились внутри. Своего рода прихожая была отделена занавеской от остального помещения. Девушка отодвинула её, и мы прошли в просторную комнату. Я заметил большой дубовый стол у окошка с несколькими стульями. В центре большая белая печь.

Чуть дальше, у второго окна на кровати лежал старик. Весь бледный. На лбу блестели капли пота. Судя по внешнему виду, жить ему осталось недолго. Оказать ему помощь нужно в срочном порядке — потом уже будет поздно. А если учесть, в каком недоумении смотрел на него Митрофан Игнатьевич, решать проблему придётся мне. Мой наставник — опытный человек, но он не всегда может вытащить пациента, который уже одной ногой в могиле.

Что ж, похоже, настало время себя проявить! Посмотрим, смогу ли я решить проблему с помощью своей магии.

Внезапно старик вздрогнул, открыл глаза, которые тут же расширились от ужаса. Он указал на меня дрожащим пальцем, а затем прохрипел:

— Ты… ты чудовище! Пришёл в наш мир, чтобы всех нас убить!

Приехали… И что же он имеет ввиду? Он откуда-то смог узнать правду о моём происхождении? Или же на самом деле он указывает на моего наставника, который и вправду по ночам начинает превращаться в чудовище?

Так или иначе мы оба сильно рискуем. Нужно разобраться с этой проблемой.

И срочно!

Глава 2

Поначалу я напрягся после слов больного старика. Он знает, что я из другого мира? Но как он мог об этом узнать? Я ведь никому не рассказывал об этом. Да и в голову ко мне залезть не так-то просто. На ментальные атаки мой магический источник реагирует моментально. Обрывает связь и даёт мне сигнал о неудачном вторжении. Так было пару раз в этом мире, и я это очень хорошо запомнил.

Поэтому все слова старика можно расценивать как бред. Тем более внешние симптомы говорили о многом. Расширившиеся зрачки, озноб, полубезумный взгляд. У него явно галлюцинации. Я первый, на кого он обратил внимание в момент обострения, вот и всё. С тем же успехом он мог обозвать чудовищем собственную дочь.

Сейчас бы его успокоить, а то так долго он не протянет. Я принялся прокручивать в голове все настои, которые успел покидать в свою сумку до отъезда. Мне нужны всего три из них, и я пытался вспомнить, взял ли я их с собой.

Митрофан Игнатьевич в это время вновь взглянул на меня и прошептал на ухо:

— Ему нужно дать успокоительное. Иначе мы его очень скоро потеряем.

— Я тоже так думаю. А потом осмотрим, — кивнул я, принимаясь рыться в лекарской сумке.

— Настя, подойди, пожалуйста, — мой наставник позвал девушку, которая отошла от кровати с беснующимся стариком.

— Что с моим отцом, Митрофан Игнатьевич? — умоляюще взглянула она в глаза моего наставника. — Он будто с ума сошёл.

— У вашего отца галлюцинации, — объяснил Митрофан Игнатьевич. — Сейчас ему нужно успокоиться, иначе сердце не выдержит.

— Клыки! Ядовитые клыки! — продолжал выплёвывать фразы старик, покрасневший как помидор. Он тыкал в мою сторону пальцем, а его глаза чуть ли не вылезали из орбит. — Он сожрёт нас всех! Сожрёт!

— Папенька, здесь нет монстров, — подошла Настя к кровати и положила руку на его лоб, но он отшатнулся от неё. — Пришёл Митрофан Игнатьевич со своим помощником. Они хотят тебе помочь.

— Это монстры! — старик выплюнул в нашу сторону очередную фразу. — Ты что, не видишь⁈

— У тебя лихорадка, — ласково объяснила дрожащим голоском Настя. — Ты бредишь.

— Надо уходить! — попытался встать её отец, но закашлялся в приступе и упал, таращась в мою сторону. Затем прохрипел: — Они выжидают…

Я же в это время нашёл в сумке ингредиенты. Итак, валериана на месте, пустырник тоже. Настой ромашки — меньше трети пузырька, но его хватит, чтобы создать зелье.

Быстро смешав всё что нужно в специальной колбе, я вылил из неё слегка мутный раствор в стакан. Затем протянул его Насте. Успокоительная смесь готова. Действовать она будет, как самый обычный транквилизатор.

Девушка влила содержимое в рот своему отцу. Тот затих, но дыхание его было хриплым, с надрывом. Ко всему прочему я заметил сокращение мышц и вновь появившуюся на лбу испарину.

— Теперь нам следует его осмотреть, — твёрдым голосом обратился к Насте мой наставник.

— Да, конечно, — всхлипнула девушка, умоляюще взглянув на него. — Скажите, он выживет?

— Мы сделаем всё что сможем, — произнёс я и показал в сторону кресла у большого стола