Наталья Гончарова - Вадим Старк

Бывая в Полотняном Заводе, Пушкин видел и соседнюю с гончаровской, слиянную с ней, усадьбу Щепочкиных, которая напоминала о еще одной калужской фамилии, связанной с основанием заводов на Суходреве. Всё, что касается истории Полотняного Завода, в действительности обстояло иначе, чем гласило семейное предание, закрепленное Голиковым.

Шла Северная война со Швецией за выход к Балтийскому морю, Петром I создавался русский флот, во главе Адмиралтейств-коллегии стоял прапрадед Пушкина адмирал Иван Михайлович Головин, выдавший свою дочь Евдокию за прадеда поэта по отцовской линии Александра Петровича Пушкина. Спуская на воду очередной корабль, царь, по преданию, сказал Головину, своему главному корабельному мастеру: «Смотри, Иван Михайлович, твои детки!» Для создания флота требовалось парусное полотно, которое приходилось ввозить из-за границы, и потому стоило оно дорого. Петр мечтал о производстве отечественной парусины. Сметливым человеком, взявшимся наладить ее выпуск в России, оказался калужский купец Тимофей Филатович Карамышев. 7 марта 1718 года был издан подписанный царем указ, гласивший: «Для делания парусных полотен построить заводы в том месте, где приищет, с платежа с того места мельницы оброку; и тот завод умножить; и к тому заводу, сколько понадобится нанимать работных людей и покупать нужные для того припасы».

Место было «приискано» в 30 верстах от Калуги на реке Суходрев у села Сгомань, где еще с 1688 года стояла «мельница о трех жерновах». Два года ушло на строительство парусно-полотняной мануфактуры. К ней особым указом были приписаны бобыли села Товаркова, наняты «тати» (воры) и «винные» (виноватые) люди, поставлено было обучение, и дело пошло. К 1722. году действовало уже 60 ткацких станов и трудились на них 140 рабочих. Именно Карамышеву прислал царь иностранного мастера по производству полотна, которого самолично для того нанял в Голландии. Чтобы отходы от производства полотна не пропадали, Карамышев решает устроить тут же и бумажное производство. 30 января 1720 года определением Берг- и Мануфактур-коллегии Карамышеву было разрешено «при той парусной фабрике построить своим коштом бумажную мельницу и делать бумагу, какая может в действо произойти: картузную, оберточную, писчую. Принимать работных людей вольных с уговором достойной платы… и чтобы ученики обучались в художестве своем совершенно против иностранцев действовать». В год смерти Петра I, 1725-й, бумажная мануфактура дала первую отечественную бумагу. К этому времени сам Карамышев уже не мог один управляться с обширным делом и привлек для того своих приказчиков — племянника Григория Ивановича Щепочкина и калужского посадского человека Афанасия Абрамовича Гончарова.

В 1732 году Гончаров и Щепочкин вошли с Карамышевым в долю, а после его смерти в 1735 году «полюбовно» поделили производство, чтобы не грызться между собой. Гончаров продолжил дело на старом месте, а Щепочкин перенес доставшиеся ему строения на новое место, так называемый Новый двор, и открыл в придачу еще одну полотняную мануфактуру. Так в селе Сгомань, или Взгомонье, образовались два полотняных и одно бумажное предприятия, а село с 40-х годов XVIII века стало именоваться Полотняные Заводы (в пушкинское время название чаще употребляли в единственном числе).

Гончаров на своих предприятиях добился такого качества производимого полотна, что оно оказалось конкурентоспособным на европейском рынке и при дешевизне, прежде всего труда мастеровых, стоило значительно меньше голландского, а потому пользовалось спросом. Весь английский королевский флот, как говорили, ходил под гончаровскими парусами. По признанию самого Афанасия Абрамовича, на него трижды «шел золотой дождь»: в период войны Англии и Франции за Канаду 1756–1763 годов, во время отложения Америки от Англии и конечно же в Русско-турецкую войну. Так что для Гончаровых войны становились источником благосостояния.

Елизавета Петровна также покровительствовала Гончарову, пожаловав его чином коллежского асессора. Этот чин восьмого класса по Табели о рангах давал потомственное дворянство. Не случайно представитель старинного рода Пушкин, не нуждавшийся в таком пожаловании, писал:

Не рвусь я грудью в капитаныИ не ползу в асессора…

Для промышленника Гончарова дворянское звание, что всего важнее, давало право приобретения крепостных, столь необходимых для работы его предприятий.

Ко времени царствования Екатерины II относится расцвет заводов, поставлявших полотно российскому флоту, сыгравшему особую роль в победах Русско-турецкой войны за выход к южным морям. Благоволившая к Афанасию Абрамовичу Гончарову Екатерина во время знаменитого путешествия на юг «в полуденные страны» почтила в 1775 году Полотняный Завод своим присутствием. Отведенную императрице в усадебном доме опочивальню с той поры не переделывали и стали называть екатерининской, а памятник в честь ее посещения, заказанный в Германии, вошел в историю жизни Пушкина под именем «Медная бабушка». В 1789 году императрица подтвердила права Гончаровых на дворянство особым указом, с выдачей грамоты Афанасию Николаевичу, внуку Афанасия Абрамовича. Эта грамота дала основание и для утверждения за родом Гончаровых герба, описание которого гласит:

«Щит разделен горизонтально на две части, из коих в верхней в голубом поле изображена серебряная Звезда шестиугольная; в нижней части в красном поле серебряная же Шпага, перпендикулярно остроконечием обращенная вниз. Щит увенчан обыкновенным Дворянским Шлемом с страусовыми перьями. Намет на щите голубой, подложенный серебром.

Афанасий Гончаров за размножение и заведение парусных и бумажных фабрик в 1744-м году пожалован Коллежским Асессором. Сын его Николай Гончаров в 1777-м из воинской службы отставлен Майором; а внук Афанасий Николаев сын Гончаров в службу вступил в 1770-м году, в 1786-м произведен Надворным Советником, и, находясь в сем чине, 1789-го года Октября во 2-ой день пожалован на дворянское достоинство Дипломом».

Итак, по чину еще Афанасий Абрамович с 1744 года пользовался дворянскими правами, но формально только с 1789-го его потомки стали принадлежать к дворянскому сословию.

Нам до сих пор неизвестно имя жены Афанасия Абрамовича, видимо, рано скончавшейся и оставившей ему троих сыновей и двух дочерей: Николая, Афанасия, Ивана, Александру и Варвару. Можно сделать предположение, что ее имя было Татьяна. В Калужском областном художественном музее хранится происходящая из Полотняного Завода небольшая иконка середины XVIII века с изображением святого Афанасия Великого и мученицы Татианы, благословляемых Христом. Ориентированный на традиционные образцы, отличающийся изысканностью письма и некоторой манерностью, этот семейный образ по-своему характеризует семью его заказчиков Гончаровых. Выходцы из купеческой среды, стремившиеся в дворянство, они вместе с тем не могли еще принять расцерковленной культуры, проникавшей в эпоху Просвещения в православные храмы. Афанасий, епископ Александрийский, самый чтимый из святых, носивших это имя, которого церковь почтила наименованием Великого и столпа православия, родился около 296 года в Александрии и скончался 2 мая 373 года. К этому дню приурочено и его церковное поминовение. Татиана же поминается лишь однажды в году, 12 января. Дочь знатного римлянина, тайного христианина, дьяконица Римской церкви, пострадавшая за веру, она была убита мечом около 225 года. Таким образом, пути этих святых в земном их бытии никак не пересекались. Изображение их на иконе вместе свидетельствует о том, что она выполнена на заказ, а святые являются ангелами-хранителями членов семьи, скорее всего, мужа и жены. Такая традиция была достаточно распространена и встречается даже на храмовых иконах. При этом святые изображались с явным портретным сходством с заказчиками или их предками, чаще всего строителями родовых церквей.