Цикл 'Идеальный мир': PS - rrrEdelweiss

лицо руками, все еще переваривая информацию. Стоило признаться: он растерялся. Как-то привык, что это его вытаскивают из дурацких ситуаций, а не он должен подобным заниматься! Какого песчаного дракона роли изменились, а он не заметил?! Да и… Тэсс — жена Стокера? Не, он за них рад от души, они давно друг друга любили и заслужили счастье, но… Огонек много лет считал Стокера названным отцом… а если это так, то кем ему теперь приходится Тэссен? Ээээ… В памяти сами собой всплыли картинки из их с Тэсс прошлого, кровь в висках застучала и прилила к антеннам. Нет, пожалуй, определением ее статуса относительно себя он заниматься не будет! Уж очень… странные результаты умозаключений получает!..

А может, они просто накурились чего-то? Или вино местное так ударило в голову? Вот и придумали дурацкую шутку. А он сейчас бросит все, примчится в участок, адрес которого назвала Тэсс, и, как дурак, станет требовать главу государства у ничего не понимающего полицейского? Хорош же он тогда окажется! Как бы самого не отправили на медицинское освидетельствование!..

Решив проверить, не шутка ли это, Огонек открыл в телефоне программу, позволяющую пеленговать координаты чужих мобильников. Ему дали ее потестировать год назад в рамках секретного проекта, и он так и не соизволил удалить полезное приложение: оно позволяло всегда знать, где Наги или кто-то другой из родственников. Ну, немного незаконно, зато удобно как!.. Он ввел свой личный пароль для доступа к защищенному серверу военного ведомства, выбрал из справочника номера Тэсс со Стокером и затаил дыхание, отчаянно надеясь, что телефон покажет, что они дома. Тогда он позвонит этим юмористам и скажет все, что о них думает!.. На дисплее покрутилось вокруг своей оси изображение Марса, побегала строчка из точек, показывая, что ведется поиск… и на экране высветился тот же адрес, который дала ему Тэссен, когда звонила.

Огонек громко, грязно и очень смачно выматерился на всех языках, которыми владел, вставив несколько выражений на диалектах, из которых знал только ругательства.

Ох, совсем не так он планировал провести эту ночь! Совсем не так! Что ж за облом-то?!

Огонек прижал уши, хлестнул хвостом и сердито заурчал, вспомнив, что в спальне его ждет любимая женщина, наверняка облаченная в какое-нибудь новое потрясающее белье, держащееся на паре ленточек. Он вымелся на балкон, чтобы покурить и дать ей время приготовить ему эротический сюрприз, а теперь все ее старания полетят псу под хвост! Что за несправедливость, а?!

Но делать нечего: друг в беде, труба зовет!

Вздохнув, Огонек быстро натянул форменные штаны, подышал на генеральские значки, натер их краем футболки, чтоб сильнее блестели: нужно же было произвести должное впечатление в полиции, когда он туда завалится? Хотя после того, как к ним привезли главу государства, вряд ли ему удастся удивить кого-то своими регалиями и задавить авторитетом… Закончив одеваться, он для солидности закрепил на видимых местах оружие, проверил, что ключи от байка в куртке, и отодвинул дверь спальни, чтобы объявить жене, что вынужден ее покинуть.

Небольшое помещение освещал десяток свечей, пламя которых отражалось в зеркальных черных стенах. Нагината полулежала на кровати в весьма соблазнительной позе, а ее тело окутывало облако из тонкого кружева, которому было не под силу ничего скрыть. Огонек сглотнул и зарычал, с трудом сдерживаясь, чтобы не обложить Стокера матом снова: ну как можно уехать от той, о которой весь день мечтал и которая ждет его ласк?! Только настоящий друг способен от такого отказаться!..

Меж тем, Наги заметила форму и вооружение. Приподняла бровь, выражая удивление, и внезапно стала невероятно похожа на тещу, когда та хотела выказать свой скепсис относительно его, Огонька, задумки. Обычно за этим следовала какая-то ироничная и колкая фраза…

— Ролевые игры, родной? Ммм… я думала, у нас будет иной сценарий, но раз так… кем ты хочешь, чтоб я была? Твоей пленницей? А ты будешь меня пытать?.. Или мне быть освобожденной от плутаркийцев гражданской, которая с радостью отблагодарит тебя за избавление от вонючих уродов?.. А, точно! Так, я начинаю!.. — Огонек не успел остановить фантазерку, и Наги принялась стенать на весь дом:

— Ааааххх, спаси меня от эти бандитов, мой герой!.. — и она распахнула глаза в притворном ужасе.

Огонек зажмурился, чтобы взять себя в руки. Охренеть, какие у нее, оказывается, мысли при виде его в форме! Было и любопытно, что будет, подхвати он ее игру, и смеяться хотелось ужасно — уж больно плохой актрисой была Нагината. Хотя, что будет, если он включится в эти игрища, ясно: Стокера в кутузке спалят репортеры, и придется им с PR-командой разгребать последствия просочившейся в эфир сенсации. Нет уж, лучше он поиграет с Наги в спасение из плутаркийского плена позже…

— Эээ… Наги, милая… — он подошел к кровати, склонившись над женой.

— Эти мерзавцы хотели сделать со мной ужасные вещи! Но ты такой сильный и смелый, мой спаситель! — Нагината, войдя в образ, томно стонала, пытаясь изобразить страх и облегчение от его появления, а потом ухватилась за шею Огонька и едва не опрокинула на себя.

— Наги! Наги, стой!

— Мы еще в опасности? Нужно убегать и спасаться? Я готова… скакать верхом на твоем коне! — Она поиграла бровями, показывая, какую скачку имеет ввиду. Было видно с трудом сдерживаемый девушкой смех, но, разыгравшись, она уже не могла остановиться самостоятельно.

— Нагииии! Боюсь, я вынужден поскакать на работу, чтобы… спасти кое-кого другого, — Огонек виновато посмотрел на жену и, не удержавшись, прижал уши. На секунду она замерла, переваривая информацию, потом лицо ее вытянулось, но в следующую секунду глаза уже грозно сощурились, а челюсть сжалась, совсем как у отца, когда тот злился. Обычно сразу после такого тесть бил в морду, не думая о силе удара…

В лучших традициях Троттла, в грудь Огоньку прилетел вполне себе ощутимый пинок, заставивший его отстраниться. Девушка, откатившись на противоположный край кровати, натянула одеяло почти до ушей и надулась, показывая, что обижена.

— Ну Наги! Ну я же не специально… вызвали!

— Тебя третий раз за неделю вызвали! Третий! — на него уставился такой же взгляд, которым Карабина всегда пугала на переговорах Плутаркийцев. А может, к черту Стокера? Пусть сам выпутывается?..

— Родная моя, ну что я могу сделать? Я и сам не рад, но благо родины!.. Ну Наги… ну не дуйся! — он сграбастал ее в медвежьи объятия и попытался поцеловать, но она не ответила и сомкнула губы. — Ну я постараюсь скорее вернуться.

— Когда свечи прогорят, а я буду спать!

— Я обещаю, что привезу