Невозможное - Тиана Макуш

впервые проявилась магия. Тогда я возненавидела его по-настоящему, а не потому, что так говорила Тивара, ведь он не позволял нам часто видеться, а учителем был очень жестоким.

Пантера рассказывала, что беременность подтвердилась вскоре после течки, а до этого времени Максимилиан постоянно насиловал её, как только она опомнилась от горячки и перестала с жаром отвечать ему. Конечно, она не могла сопротивляться, но и добиться какой-то активности от подневольной любовницы получалось только прямыми приказами. Впрочем, отца это никогда не смущало и не останавливало. Он оставил её в покое, только когда узнал о беременности. Но стал изводить несчастную рассказами о том, как вырастит из их сына идеальное оружие, послушное и смертоносное. Его самой большой мечтой было вырастить сильного Альфу.

А родилась я… Роды дались матери очень тяжело, да ещё и Максимилиан, узнав о моём рождении, сильно её избил. Как меня тогда не прибил в гневе, не представляю. Уверена, несмотря на злость, он тут же начал думать, как можно использовать нежеланное дитя. Наверное, это и спасло мне жизнь. Потом он решил вновь заставить маму забеременеть, а потом и снова, пока не родит ему альфу. Но… Прошло больше года после родов, а Тивара не входила в охоту. Всё это время, он продолжал заставлять её каждую ночь делить с ним постель, хоть и знал, что беременность возможна только во время течки, и при этом надо ещё очень постараться — оборотни вообще рожали редко. Но их тела слишком красивы и сексуально привлекательны. К тому же, как мне кажется, он просто наслаждался своей властью над беспомощной жертвой.

Максимилиан таки додумался провести диагностику здоровья мамы и тогда-то и выяснился прискорбный факт — Тивара больше не сможет иметь детей! И никакая целебная магия уже не могла помочь, слишком поздно всё обнаружилось. А мама… Она была счастлива, что её ребёнку не грозит уготованная магом участь. Ровно до моего пятилетия.

Эти годы, казалось, Максимилиан забыл про нас. И хотя иногда всё ещё забирал маму на ночь, но в основном мы были вместе. В моей памяти это время навсегда останется самым счастливым. Тивара очень много рассказывала о жизни оборотней, их законах и правилах. Она умела подать рассказ так интересно, что всё откладывалось в памяти и не воспринималось детским разумом как невероятная сказка. Я слушала и запоминала о волках, разных кошках, лисах, медведях и других существах, о том, как с кем себя вести, чтоб не попасть в беду, о жестоких и сильных альфах, о месте самок в кланах. Но мы ошибались, думая, что маг забыл про нас.

Всё это время он искал новую самку оборотня, чтобы продолжить с ней эксперименты, но никак не находил. После внезапного и бесследного исчезновения мамы, оборотни усилили охрану своих женщин — так судьба сломала планы отца в отместку за нас. Но он не сдавался, а попутно наблюдал за мной. И был вознаграждён. Вскоре после пятилетия я начала видеть ауры, а чуть позже свалилась с лестницы… и не получила даже царапины! Хотя больно всё равно было. Я тогда сильно перепугалась, тем более что почти сразу пришёл Максимилиан и уволок меня из подземелья, где до этого держал с мамой, лишь раз в день позволяя ненадолго погулять во внутреннем саду. После этого началось обучение, и маму я видела с интервалами примерно в полгода, так маг устраивал мне своеобразные каникулы на несколько дней.

Годы потекли чередой постоянных уроков и тренировок. Узнав о наличии магического дара, отец решил лепить идеальное оружие из меня. Особенно когда выяснил причину «счастливого» падения — наличие природного щита. Я ненавидела отца, но упорно училась и всегда была послушной. Он думал, что такова природа самок. Но я знала, что просто шла к своей цели. И цель эта, на первый взгляд, казалась совершенно недостижимой: вырасти не просто альфа-самкой, но самой настоящей Альфой, сильной настолько, чтобы даже самцы не могли противиться моей воле! Только в этом случае я смогла бы почувствовать себя в безопасности.

А однажды наступил день моего первого оборота. Я гуляла с мамой в саду, и отец уже пришёл забрать после очередных «каникул» на учёбу, когда тело скрутила жесточайшая судорога. Всё окружающее воспринималось замедлено, но, тем не менее, чётко запомнилось. Помню, как жутко кричала от безумной боли, не идущей ни в какое сравнение с наказаниями мага, как ответно кричала мама, вырываясь из стальной хватки Максимилиана и обвиняя его в бездействии, как с отстранённым любопытством наблюдал он сам за моими мучениями — выживу или нет? Я решила, что непременно выживу, справлюсь.

Тогда я много не знала, в основном действовала на интуиции, но почти никогда не ошибалась в таком случае. И, прислушавшись к себе, поняла, что моя магическая сила, совсем иной природы, чем обычно магия оборотней, борется с животной сутью, мешая поменять такую привычную уже форму. И если ничего не предпринять, эта борьба просто разорвёт меня. Неудивительно, что до этого я не слышала о полукровках оборотней и магов — они, скорее всего, просто не переживали оборот.

До сих пор не знаю, что я тогда сделала, отец тоже не смог ничего понять, но как-то удалось примирить две моих сущности, чуть ли не насильно спаять во что-то новое и способное выжить. Но я не успела. Уже придя в себя на четырёх маленьких лапках, увидела, как Максимилиан вырывает сердце у бездыханной Тивары (позже я узнала, что он просто свернул ей шею, устав от криков и сопротивления — даже ошейник не смог перебороть материнский инстинкт, — а сердце потом использовал как ингредиент для зелий).

Маленькая девочка, увидевшая смерть любимой мамы от рук бездушного отца… Любой другой ребёнок наверняка бы сломался или сошёл с ума, но я уже была закалена четырьмя годами жестокой учёбы и лишь ещё больше возненавидела монстра, по какой-то неведомой ошибке являвшегося моим отцом. Но если раньше ненавидела его с детской горячностью, то сейчас родилась холодная расчётливая ненависть, а маленькая девочка, увы, умерла от горя. Детство кончилось в тот день.

Хныкая, я подползла к телу матери и лизнула её в лицо. Глупо и по-детски — надеяться, что мне всё показалось и вот сейчас она встанет и обнимет меня. Но с кристальной чёткостью я чувствовала, что именно этого и ждёт отец. Проснулась новая возможность