Британский вояж (СИ) - Соловьев Роман Васильевич

Удивительно, но за последнее время я прикипел к Элизабет Гамильтон. Я совсем не ожидал, что высокомерная молодая аристократка, которой мне показалась Элизабет с первого взгляда — оказалась чувственной и ранимой девочкой, которую хотелось любить и защищать. Наша легкая интрижка закончилась браком. Но я женился вовсе не по зову сердца, а по приказу Редклифа, и очень надеюсь, что Элизабет переживет разлуку, когда мне все же придется вернутся в Россию. Она так хочет ребенка, бегает по докторам и пока не понимает, глупышка, что я делаю все, чтобы она не забеременела. Рано или поздно нам все равно придётся расстаться.

Женщины… они всегда тонко чувствуют, и всегда напрочь теряют интерес к тем, кто их не любит. Но я искренне любил Элизабет, и шел ради нее напролом. Вытаскивал ее с горящего корабля, дрался в форте на острове Биоко… Но любовь к Аглае –совершенно другое чувство. Я даже не мог выразить это словами. Без Аглаи моя жизнь просто не имела смысла… Мне вспоминалась ее светлая улыбка, звонкий смех, внимательный взгляд больших карих глаз, в омуте которых я утонул навеки, и робкие ласковые прикосновения…

Я заснул только под утро и наверняка проспал не больше часа, когда еще сквозь сон услышал корабельный колокол и сразу же подскочил.

Майор Киркланд уже застегнул бушлат и обувался.

— Мистер Мельбурн, там что-то случилось!

Следом за майором я выскочил на палубу, прихватив пистолет. Наверху уже собралась почти вся команда, кроме вахтенных. Рассвело совсем недавно. Однако на море стоял густой туман. Я увидел как к «Елизавете» приближался большой черный фрегат без флагов и опознавательных знаков. Капитан Шепард с мостика внимательно смотрел в подзорную трубу, но я уже понял, что «Елизавету» хотят атаковать. На подплывающем фрегате на носу были четыре шестифунтовых фальконета и примерно по двадцать шестифунтовых и двенадцатифунтовых пушек в боковых казематах.

— Каперы, к бою! — крикнул капитан.

Самое паршивое, что мы совершенно не могли маневрировать, имея прикрепленную к правому борту подлодку. К тому же фрегат появился совершенно неожиданно, воспользовавшись туманом, и был уже всего в восьми кабельтовых. Нас явно застали врасплох.

— Поднять якоря! Освободить подлодку! — орал разъяренный капитан. Он тоже понимал, что без маневрирования — мы превращаемся в неподвижную мишень.

Матросы бегали по палубе как обезумевшие. Боцман Лоуренс с двумя матросами уже открепляли тросы подлодки. Долговязый лейтенант Рейли отдавал четкие приказы канонирам. Я хотел поспешить на помощь к каземату, но тут раздались первые выстрелы с атакующего фрегата. Ядра ударили позади бизань-мачты и слегка повредили паруса. Мы с майором Киркландом быстро спрятались за такелажной надстройкой. Оставалось пока только наблюдать и уповать на Господа Бога.

И тут неожиданно появился еще один фрегат, который вынырнул из тумана и шел на огромной скорости, не меньше двадцати узлов. Этот корабль тоже оказался без флагов и названия, что совершенно немыслимо в британских морских водах. Второй фрегат направлялся прямо к корме, и я догадался, что команда наверняка хотела пойти на абордаж. Я даже разглядел как моряки готовили тросы с абордажными крюками, и достав пистолет, до боли сжал рукоятку.

С первого фрегата продолжали стрелять. На корабле с треском снесло ютовое ограждение, в щепки разлетелась верхушка средней кормовой надстройки. К тому же зацепило одного из матросов. Он орал как раненный вепрь, товарищи подхватили бедолагу и оттащили вниз, к доктору. Наши боковые пушки в казематах только разворачивались к бою. Однако барбетную установку уже подняли и шестнадцатидюймовая пушка громыхнула залпом в приближающийся сзади фрегат. Казалось, наш корабль слегка встряхнуло. Мощный выстрел оказался удачным, сразу пробив обшивку над ватерлинией. Вражеский фрегат слегка замедлился и я услышал на палубе крики и французскую речь, вернее грязную ругань.

Французы? Вот так неожиданность…

Капитан Шепард бесстрашно бегал по палубе, отдавая приказы. Он даже не пригнулся, совершенно презрев свист вражеских ядр и шрапнели.

Наконец-то подлодку отцепили и подняли якоря. Наш корабль стронулся с места и чуть развернулся. По первому вражескому фрегату ударили сразу с десяти пушек. С «барбетки» ударили повторно, почти в то же место. На установке командовал наверняка прирожденный гений, канониры вовсе не рассеивали выстрелы по всему кораблю, а просто решили сразу затопить чертов фрегат. Даже майор Киркланд все понял и растянул тонкие губы в злорадной усмешке.

Первому атакующему фрегату тоже здорово досталось. Наши пушки разбили борта и повредили надстройки. Почти разбили фок-мачту. Фрегат уже не атаковал, а резко разворачивался. Второй фрегат тоже хотел развернуться, пытаясь огрызаться маломощными шестифунтовыми пушками. Атакующие уже не думали об абордаже. Между нами было не больше кабельтового, но я разглядел на палубе только троих бедолаг. На «барбетке» не спали и ударили в третий раз. Палубу снова встряхнуло. Снова ударили в то же место над ватерлинией. На вражеском фрегате раздались крики, корабль начал медленно оседать на нос.

— Отличная работа! — пробормотал майор Киркланд.

Первый фрегат уже развернулся и улепетывал восвояси на всех парах.

Капитан заскочил на мостик и показал на ближайший поврежденный фрегат:

— Огонь из всех орудий!

Раздались мощные залпы уже с левого борта и с «барбетки». Я видел, как надстройки разлетались в щепки, расщепило бизань-мачту и шрапнелью порвало паруса на вражеском корабле. Через минуту на рее атакующего фрегата начал подниматься белый флаг.

— Прекратить огонь! — устало выдохнул капитан Шепард. Он где-то потерял фуражку и его длинные, слегка вьющееся волосы развивались на холодном ветру. Лицо вытянулось, глаза горели. Сейчас он и правду напоминал настоящего морского волка.

Я посмотрел вдаль. Первый фрегат так быстро отплывал, что уже почти превратился в небольшую точку на горизонте…

В плен взяли двадцать восемь человек. Трое из них были тяжело ранены. Капитаном атакующего фрегата оказался француз Мюррей Лафушо, крупный человек лет пятидесяти, с холодным безжалостным взглядом. Среди пленных были два португальца и четверо испанцев, остальные французы.

Капитан Шапард грозно посмотрел на Лафушо:

— Между Францией и Англией заключен договор о ненападении. Теперь вам грозит смертная казнь. К тому же вы плавали в британских морских водах без флага, как пираты. Скажите, зачем вы напали на корабль Королевского Флота?

— Капитан, вы поступили благородно, оставив мою команду в живых. Но больше я не скажу ни слова. Я готов отдаться в руки британского правосудия и понести заслуженное наказание.

— Не нужно корчить из себя бывалого морского волка. Если вы не разговорчивы — рано или поздно проговорится кто-то из вашей команды.

— Все они наемники, сброд. Никто ничего путного вам не скажет…– усмехнулся капитан.

— Очень глупо было нападать на английский вооруженный фрегат с шестифунтовыми пушками и фальконетами.

Французский капитан печально вздохнул.

Скорость у нападавших фрегатов и вправду была потрясающая, но вооружение ни к черту. Шестифунтовые пушки и фальконеты — таким оружием воевали еще во времена расцвета Наполеона. Однако я уже догадался, что нападавшие не планировали вести морской бой. У них наверняка была цель быстро подплыть и захватить наше судно, воспользовавшись плохой видимостью. Только для чего? Кто же их направил?

Майор Киркланд нахмурился и приподнялся. В руке он держал небольшой молоток.

— Капитан Шепард, у Грейвса оторвало кисть шрапнелью. Еще у одного молодого матроса располосовало живот. Док целый час вправлял ему кишки и зашивал. Юджин сильно обгорел… а этот французский выродок строит здесь комедию! Капитан, позвольте я сам с ним поговорю!

— Не позволю! Это мое судно и я здесь капитан!– резко ответил Шепард и обернулся к долговязому офицеру.– Лейтенант Рейли, отведите капитана Лафушо к остальным пленным. Мой долг доставить его на Военно-морскую базу в Портсмут.