Крым под пятой Гитлера. Немецкая оккупационная политика в Крыму 1941-1944 гг. - Олег Романько

Согласно планам Розенберга, Крымский полуостров вместе с Херсонской и Запорожской областями должен был войти в генеральный округ «Крым» (Generalbezirk Krim), с общей площадью 22 900 км[16] и населением 661 981 человека (по состоянию на 1 сентября 1941 года). По вертикали эта новая административная единица являлась составной частью рейхскомиссариата «Украина» (Reichskomissariat Ukraine). Во главе генерального округа был поставлен видный член нацистской партии и бывший гауляйтер Вены А. Фрауэнфельд. За период немецкой оккупации система управления на территории Крыма несколько раз подвергалась изменениям. Однако более подробно об этом будет рассказано в следующих разделах.

Руководство Третьего рейха в целом понимало, что победить СССР одной военной силой и без использования политических методов практически невозможно. Одним из таких методов могла быть игра на национальных противоречиях в советском обществе, которые не исчезли, а были только искусственно притушены большевиками. Но как, где и в каких масштабах использовать эти противоречия? Германское военно-политическое руководство так и не решило этот вопрос до самого конца войны. Вообще, на всей национальной политике Третьего рейха лежала печать какой-то двойственности. Часто одни инстанции на одной и той же территории разрешали делать то, что параллельно запрещали делать другие. Этому есть несколько причин. О первой было достаточно сказано выше — это неоднородность немецкого оккупационного аппарата.

Вторая вытекала из нее и заключалась в том, что каждая из ветвей немецкой оккупационной администрации претендовала на свое (и единственно правильное) понимание национальной политики. Как известно, у немецкого военно-политического руководства не было единого взгляда на оккупационную политику в СССР вообще и национальный вопрос в частности. Из всего многообразия мнений в целом можно выделить две основные точки зрения: «прорусскую» и «национальную». Носителями первой являлись в основном офицеры вермахта среднего и отчасти высшего звена, которые считали, что для успешного проведения оккупационной политики надо наладить отношения только с русским народом, как самым многочисленным и влиятельным в Советском Союзе. Национальные движения же других народов казались им слабыми и неспособными на серьезную оппозицию большевизму. Здесь следует подчеркнуть, что многие из этих офицеров оказались впоследствии замешаны в заговоре против Гитлера 20 июля 1944 года. Основным недостатком этой группировки было то, что она не имела ярко выраженного лидера, при наличии большого числа сторонников. Главным апологетом второй точки зрения был А. Розенберг. В отличие от своих оппонентов он считал, что в СССР надо опираться прежде всего на нерусские народы и национальные меньшинства. И всю национальную политику здесь надо свести к тому, чтобы как можно глубже разъединить русских и всех остальных. Розенберг был главным идеологом и теоретиком нацистской партии. Однако он не имел серьезного политического веса в глазах ее лидеров. И сторонников проведения своей политики Розенберг имел значительно меньше, чем предыдущая группировка. Тем не менее на территориях, где гражданская администрация существовала, пусть Даже как в Крыму, формально, его точка зрения составляла достойную конкуренцию своим «прорусским» оппонентам.[17]

Третья причина заключалась в той пропаганде, которой сопровождалось нападение на СССР. Так, среди военнослужащих вермахта в огромном количестве распространялись листовки и брошюры с фотографиями советских солдат; преимущественно из Средней Азии, которые были снабжены следующим текстом: «Вот каковы татаро-монгольские твари! От них тебя защищает солдат фюрера!» Органами пропаганды СС даже была выпущена специальная брошюра, которая называлась «Недочеловек» («Der Untermensch») и была предназначена играть роль некоего справочного пособия по обращению с «восточными народами». Она также была снабжена многочисленными фотографиями жуткого вида людей, которые именовались в ней «грязными, монголоидными, скотскими ублюдками». Однако, как это ни парадоксально, «монголы» из этих материалов были такой же фигурой пропаганды, как и «еврейские комиссары». На самом деле нацисты, только за редким исключением, были осведомлены о том, кто такие в действительности тюрки и монголы. И планов, как с ними поступать, у них вообще не было.[18]

Наконец, была еще одна, четвертая причина, которая касалась непосредственно крымской специфики. Дело в том, что германское военно-политическое руководство практически до самого конца войны так и не решило, что ему делать с Крымом и населяющими его народами.

Выше уже шла речь о том, как Розенберг планировал разделить СССР. Как известно, один из пунктов этого плана назывался «Украина с Крымом». Его последующий меморандум также подразумевал, что Крым будет частью будущей «Великой Украины» под названием «Таврия». Однако многочисленные рукописные пометки на этом документе свидетельствуют о том, что формулировка именного этого пункта далось Розенбергу с большим трудом. Он явно понимал, что Крым только с большой натяжкой можно отнести к Украине, так как число проживавших там украинцев было ничтожно мало (чтобы хоть как-то решить эту проблему, Розенберг предлагал выселить с полуострова всех русских, евреев и татар). Но это был не единственный парадокс плана рейхсляйтера. Одновременно с указанным моментом он настаивал, чтобы Крым находился под прямым контролем правительства Третьего рейха. Чтобы объяснить этот казус, Розенберг всячески подчеркивал «германское влияние» на полуострове. Так, он утверждал, что до Первой мировой войны немецким колонистам принадлежали здесь значительные территории. Но и это было не главное. Оказывается, еще в XVI столетии в Крыму жили готы — одно из древних германских племен! Таким образом, «Таврия» только «технически» присоединялась к Украине. Управлять же ее должны были из Берлина.[19]

Несмотря на свою полную противоречивость, планы Розенберга относительно Крыма были только отражением «двойственной аргументации Гитлера о причинах его германизации». Во-первых, как считал фюрер, Крым должен был стать «немецким Гибралтаром», с помощью которого можно было бы контролировать все Черное море. Во-вторых, привлекательным для немцев он мог стать потому, что шеф Германского трудового фронта Р. Лей мечтал превратить полуостров в «один огромный немецкий курорт». Как отмечал американский исследователь А. Даллин, «в этих завоевательных планах реальность и фантазия смешались поровну».[20]

Более конкретно о судьбе Крыма Гитлер высказался на совещании военно-политического руководства Третьего рейха 16 июля 1941 года. В своей речи он специально выделил его из ряда других оккупированных советских территорий и сказал, что полуостров «необходимо очистить от всех чужаков и заселить германцами». В частности, русских предполагалось выселить в Россию. По воспоминаниям одного из присутствующих, фюрер выразился следующим образом: «Она для этого достаточно велика».

Как свидетельствуют документы, «крымский вопрос» и судьба населения полуострова занимали Гитлера и в последующие месяцы. Когда Розенберг посетил его в декабре 1941 года, фюрер еще раз повторил ему, что «Крым должен быть полностью очищен от негерманского населения». Эта встреча интересна еще и с той точки зрения, что на ней была затронута проблема так называемого «готского наследия». Имея в виду его значимость, Гитлер выразил желание, чтобы после окончания войны и решения вопроса с населением Крым получил бы название «Готенланд». Розенберг сказал, что он уже думает над этим, и предложил переименовать Симферополь в Готенбург, а Севастополь — в Теодорихсхафен. Продолжением «готских Планов» Гитлера и Розенберга явилась археологическая экспедиция, организованная генеральным комиссаром А. Фрауэнфельдом в июле 1942 года. Непосредственным руководителем этого мероприятия был назначен фюрер СС и полиции «Таврии» Л. фон Альвенслебен. В ходе экспедиции было обследовано городище Мангуп — бывшая столица Княжества Феодоро, которое было уничтожено турками в 1475 году. Вывод нацистских археологов: крепость Мангуп, а также еще целый ряд городов на южном берегу Крыма были построены готами. Этот и другие тезисы были изложены в книге «Готы в Крыму», которую написал один из участников экспедиции, полковник В. Баумельбург.[21]

Фантазии относительно «Готенланда» так и остались фантазиями, а вот планы относительно переселения немцев в Крым разные инстанции Третьего рейха неоднократно подавали Гитлеру для рассмотрения. Откуда же предполагалось взять такое количество населения, чтобы восполнить те демографические потери, которые бы неизбежно повлекла за собой «зачистка» полуострова от всех «ненемцев»?