Самый темный секрет - Джена Шоуолтер

- Амун не только поглотил новые воспоминания. Он поглотил демонов-миньонов. Сотни.

- Как? Как, черт возьми, это возможно? Я жил с ним на протяжении веков, и он не смог поглотить моего демона.

- Как и моего. Наши демоны - Высокие лорды, которые могут быть объединены с людьми. Эти же были просто подчиненными, и как ты знаешь, могут быть привязаны только к… как бы, Высоким лордам. Что они и сделали, связали себя с его демоном. Он... осквернен, опасность, исходящая от него гораздо страшнее, чем от моего прикосновения. Ангелы охраняют его. Ограничивая его контакты с другими, не давая ему уйти и... причинить вред. Себе самому, другим людям.

Страйдер нахмурился. Амун редко говорил, храня секреты, которые он невольно крал, внутри себя, таким образом, никому не приходилось сталкиваться с ними, бояться, что о них узнают, и будут презирать.

Такое жуткое давление мало кто мог вынести. Но он поступал так ещё и потому, что не было другого способа сохранить мир вокруг него. И он опасен? Нет. Страйдер отказывался в это верить.

- Объясняй лучше, - заявил он, давая Торину еще один шанс убедить его.

Они воссоединились несколько месяцев назад, после веков вдали друг от друга, он знал Торин привык использовать улыбки и шутки в разговоре, но демон Немощи не дрогнул от нападки Страйдера.

- Зло проникает из него. Просто войдя в комнату, ты сможешь почувствовать липкую тьму. Ты возжаждешь совершить некоторые поступки. - Он вздрогнул. - Плохие поступки. И ты не сможешь просто отмахнуться от этих отвратительных желаний. Они будут преследовать тебя в течение нескольких дней.

Страйдеру по-прежнему было все равно, и он не верил.

- Я хочу его видеть.

Только лёгкое колебание, словно требование, было ожидаемым, затем Торин кивнул.

- Но девушка... - Его слова затихли.

Позади него раздался шорох одежды и женский стон.

Страйдер обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть как один из ангелов поднял Экс на руки и понес ее в сторону пустующей спальни рядом с комнатой Амуна.

Он почти бросился вперед и вырвал ее из рук небесного существа. Он имел дела с ангелами прежде, с Лисандром, лидером этих воинов и худшим из худших, когда дело доходило до благодетели - и знал, что они не смогут понять всю глубину его ненависти к этой женщине.

Они видели в Хайди лишь невинного человека, нуждающегося в деликатном, нежном уходе. Но Амун был сейчас гораздо более серьёзной проблемой, чем забота о Ловце, так что Страйдер остался стоять на месте.

- Чтобы вы знали, она хуже демона, - сказал он, убийственные ноты послышались в его тоне. - Так что если вы хотите защитить свои интересы, то охраняйте её также тщательно, как вы охраняете Амуна. Только не убивайте её, - добавил он, прежде чем смог остановиться. Не то чтобы они собирались. Пока. Парень должен был предупредить заранее, чтобы не было никой неразберихи позже. - Она... имеет информацию, которая нам нужна.

Ангел остановился и повернулся лицом к Страйдеру с безошибочной точностью. Как и у Торина, у него были зеленые глаза. Только в отличие от Торина, в них не было мрака. Только ясное, яркое пламя, треск, интенсивная... готовность нанести удар, подобный молнии.

- Я ощущаю заражение. - Его голос был глубоким, с намеком на дым. - Я гарантирую, что она не покинет крепость. И будет жить. Пока.

Заражение? Страйдер ничего не знал о заражении, но опять же, ему было все равно.

- Спасибо. - Черт, думал ли он, что когда-нибудь будет благодарить убийцу демонов? Ну, не считая, Оливии Аэрона.

Встряхнув головой, он выкинул Экс и все остальное из головы и пошел вслед за Торином.

В конце коридора, у последней двери справа Торин остановился, испустил печальный вздох и повернул дверную ручку.

- Будь осторожен там. - Затем он отошел в сторону, позволяя Страйдеру пройти мимо него без малейшего намека на контакт.

Первым, на что обратил внимание Страйдер, был воздух. Густой и темный, он даже смог учуять запах серы ... пепла обугленных тел. И услышать звуки ... О, боги, звуки. Крики, царапающие уши, приглушенные, но незабываемые.

Тысячи и тысячи демонов танцующих вместе, создающих головокружительный хор агонии.

Он остановился в ногах у кровати, всматриваясь вниз. Амун корчился на матрасе, прижимая уши, стеная и крича. Нет, осознал Страйдер секундой позднее. Эти стоны и крики издавал не его друг. Они исходили из него. Амун молчал, приоткрыв рот в беззвучном крике, он не мог остановиться.

Его темная кожа была изодрана в клочья, эти ленты покрывала где-то засохшая, где-то совсем свежая кровь. Как бессмертный воин, он быстро исцелялся. Но эти раны ... они выглядели так, словно чуть поджив, раздирались снова.

И снова. Его татуировка-бабочка, знак его демона, когда-то обвивала его правую икру. Но сейчас она двигалась. Поднялась по ноге, расплылась на животе, разбилась на сотни крошечных бабочек, собралась в одну и затем исчезла за спиной.

Как? Почему?

Дрожа, Страйдер изучал лицо своего друга. Ресницы Амуна слиплись, словно склеенные, а глаза настолько опухли, что ему казалось, будто там спрятаны мячи для гольфа. О, боги. Тошнота скрутила желудок Страйдера, наполнив желчью рот. Он знал, что означали эти отёки, знал, что значат эти следы ногтей.

Амун пытался вырвать себе глаза.

Чтобы не видеть?

Это была последняя связная мысль Страйдера. Последнее, что он осознавал.

Его полностью накрыла тьма, ворвалась в него, заполняя его разум, поглощая его. У него же есть перевязи с кинжалами по всему телу, вспомнил он. Он должен вынуть их, воспользоваться ими. Нарезать на кусочки, ах, кого бы изрезать. Себя, Амуна. Ангелов, что за пределами этой комнаты. Весь мир. И потечёт кровь, ярко алая. И плоть будет изодрана, словно старая сгнившая тряпка, и кости расщепятся на крошечные осколки, что покроют пол, способные потревожить лишь пыль.

И будет он пить кровь и пожирать кости, но не они восстановят его силы. Нет, он будет жить криками и воплями, что вырвет силой. Он будет купаться в ужасе, упиваться горем. И он будет смеяться, ах, как он будет смеяться.

Он засмеялся, и эти жуткие крики стали музыкой для его ушей.

Поражение не был уверен в том, как следует реагировать. Демон захихикал, потом захныкал, а затем зарылся в глубине души Страйдера. Испугался?

Бойся.

Что-то сильное и жесткое обвилось вокруг его плеч и рвануло назад, вытаскивая его из пульсирующей и кричащей тьмы на свет. Такой яркий свет.

Его глаза слезились, горели. Но со слезами и огнём, образы в его голове пропали, рассыпались словно пепел. Некоторые из них.

Страйдер моргнул, фокусируя взгляд. Он сильно дрожал, покрытый потом, с ладоней текла кровь из-за того, что он выхватил кинжалы. Всё ещё сжимал их. Только он сжимал их лезвия, впивающиеся сквозь сухожилия в кости. Боль была резкой, но стала терпимой, как только он разжал пальцы, и оружие ударилось о пол.