Сталинград - Андрей Иванович Еременко

Михаил Иванович Калинин, характеризуя итоги 1942 года в своей новогодней речи 1 января 1943 года, т. е. когда Сталинградская битва еще далеко не закончилась, говорил:

«Немецкая армия в ходе военных действий понесла такие потери, от которых ее наступательная сила иссякла…

В то же время Красная Армия готовила силы для ответных ударов по вражеским войскам.

Все это… привело к тому, что инициатива… перешла в руки нашего командования, которое не замедлило ею воспользоваться в полной мере.

Удар… под Владикавказом, наше контрнаступление в районе Сталинграда, в результате которого немцам были нанесены жестокие удары, развертывающееся наступление в районе среднего течения Дона и на Северном Кавказе изменяют положение на всем советско-германском фронте в нашу пользу».

Известно, однако, что буржуазные фальсификаторы истории оспаривают значение Сталинграда, считая, что «поворотом судьбы»[5] во Второй мировой войне является якобы победа англичан над армией Роммеля в Африке. Наиболее солидным приверженцем этой версии является бывший британский премьер Уинстон Черчилль.

Однако в своих воспоминаниях он сам же опровергает эту версию. Известно, что Черчилль посетил Советский Союз в августе 1942 года. Его миссия состояла из двух не очень приятных обязанностей: во-первых, сообщить советскому правительству, что в 1942 году второй фронт открыт не будет, а во-вторых, выяснить, продержится ли Россия до зимы при этом условии. Причем никакого вывода о возможностях нашей страны он так и не сделал, по-видимому, он продолжал сомневаться.

Тем примечательнее в этой связи высказывания Черчилля о Сталинградской битве после ее окончания:

«Мы должны теперь перейти к гигантской драме, развертывавшейся вокруг Сталинграда. Как уже указывалось, 6‑я германская армия Паулюса была зажата в русские клещи и окружена в результате ноябрьских боев. Настойчивые попытки Манштейна пробиться в декабре с юго-запада через русский заслон и оказать помощь осажденному гарнизону потерпели неудачу. Он проник за линию русского фронта на глубину 40 миль, но там он был остановлен – все еще в 50 милях от Сталинграда. Новое русское наступление с севера угрожало его флангу и заставило его отступить, причем вместе с ним отступил весь немецкий южный фронт, включая и кавказский, и это отступление остановилось, лишь когда немцы отошли за Ростов-на-Дону…

Теперь у Паулюса уже не было никакой надежды на дальнейшую помощь. Прилагались всяческие усилия снабжать его воздушным путем, но попадало к немцам очень мало, притом ценой огромных потерь в самолетах. Стояли сильные морозы; продовольствия и боеприпасов не хватало, и ужасное положение его солдат еще более усугублялось вспышкой тифа…

Паулюс и его штаб были взяты в плен 31 января, а 2 февраля… всякое сопротивление прекратилось, было захвачено 90 тысяч пленных. Это все, что осталось от двадцати одной немецкой дивизии и одной румынской дивизии. Эта страшная для немцев катастрофа положила конец ярым попыткам Гитлера завоевать Россию силой оружия и уничтожить коммунизм…»

Эти слова ясно говорят о том, что британский премьер отдавал себе полный отчет о том, когда же в действительности совершился «поворот судьбы» во Второй мировой войне.

В самом деле, если с разгромом гитлеровских войск под Сталинградом рухнули надежды фашизма на завоевание нашей страны, что было главной его целью, для осуществления которой были израсходованы основные ресурсы гитлеровской империи, то очевидно, что момент, когда эти надежды и планы рухнули, явился переломным моментом во всей войне.

Ведь в Африке действовала и потерпела поражение, по существу, одна армия, а под Сталинградом было разгромлено, по самым скромным подсчетам, две лучших германских армии и полдесятка армий сателлитов, имея в виду лишь непосредственные результаты Сталинградской битвы без последовавшего за ней общего наступления наших войск.

Весьма характерно, что битые и небитые под Сталинградом гитлеровские генералы скрепя сердце вынуждены признать огромное значение Сталинградской битвы. Так, генерал Ганс Дёрр в своей книге «Поход на Сталинград», являющейся, пожалуй, наиболее пространным описанием битвы во всей западной военно-исторической литературе, пишет:

«…В 1942 г. Сталинград стал поворотным пунктом во Второй мировой войне. Для Германии Сталинград был самым тяжелым поражением в ее истории, для России величайшей победой. Под Полтавой Россия завоевала свое место как европейская великая держава. Под Сталинградом было положено начало ее восхождения на место одной из двух мировых держав»[6].

Можно, конечно, оспаривать детали этого высказывания, однако ясно, что даже наши явные враги, если они достаточно объективно взвешивают исторические факты, вынуждены признать главное и основное влияние Сталинграда на исход Второй мировой войны.

Другой, еще более известный гитлеровский генерал, Гейнц Гудериан, в статье «Опыт войны с Россией» пишет: «Итак, летняя кампания 1942 года закончилась для немецкой армии тяжелым поражением. С этого времени немецкие войска на Востоке навсегда перестали наступать».

Таким образом, не подлежит каким-нибудь сомнениям, что именно в результате победы под Сталинградом наша армия захватила в свои руки инициативу боевых действий и перешла в общее наступление на огромном фронте – от предгорий Большого Кавказского хребта на юге до подступов к Ленинграду на севере. Началось интенсивное освобождение оккупированных врагом областей нашей Родины.

Сталинградское сражение дает богатейший материал для изучения опыта организации и ведения операций в условиях, которые были характерны для прошлой войны. Основные ударные группировки, использовавшиеся для развития успеха и для вторжения на большую глубину, как с той, так к с другой стороны, состояли преимущественно из танковых и механизированных соединений, а все боевые действия характеризовались маневренными, подвижными формами. Наша доктрина глубоких ударов, впервые примененная на практике, полностью себя оправдала.

Лучшим подспорьем для научного анализа сражения и характеристики его масштабов, несомненно, может быть исторически правильная его периодизация. По этому поводу нельзя не высказать некоторых соображений. Это тем более, к сожалению, необходимо, что в нашей военно-исторической литературе о великой битве нет еще единства в этом вопросе.

Историческую битву под Сталинградом обычно подразделяют на два крупных периода: оборонительный (с 17 июля по 18 ноября 1942 года) и наступательный (с 19 ноября 1942 года по 2 февраля 1943 года). Установление таких двух крупных периодов каких-либо возражений не вызывает, так как каждому из них действительно присущи свои специфические черты. Однако нельзя эти периоды разрывать: оба периода неразрывно связаны между собой. Кроме того, каждый из этих периодов как по содержанию, так и по продолжительности, в свою очередь, требует разделения его на промежуточные этапы. Каждый этап представляет собой либо законченную операцию, либо даже несколько взаимосвязанных операций. По нашему мнению, разделение периодов Сталинградской битвы на этапы имеет своей целью так показать основные боевые события, чтобы, с одной стороны, полнее