Отпрыски Императора (антология) (ЛП) - Гаймер Дэвид

На открытом месте мальчик справился бы и с шестерыми. Но здесь, в узком пространстве, с учетом того, что броня уже висела на нем, как клочья фольги… Он был не настолько уверен в успехе, чтобы сломя голову бросаться в новую схватку.

Однако падальщики хотели что-то достать из хранилища. Значит, хотел и он.

Отцепив от патронташа корпус гранаты, путник катнул его в вестибюль.

Как только пустышка застучала по усеянному заклепками «полу», тоже бывшей стене, шесть комплексов сенсорной аугметики развернулись на звук. Мальчик подобрал оболочку в разбитом вездеходе вроде этого, только гораздо более старом, расхищенном дочиста, где пришлось рыться в хламе ради хотя бы такой мелочи. Впрочем, потом находка пригодилась: путник наливал туда воду, когда ее удавалось найти. Сейчас корпус пустовал, если не считать горстки песчинок, но киберзомби об этом не подозревали. Их устройства восприятия опознали гранату, и программы сбора сырья отреагировали на нее как полагалось.

Отслеживая пустышку «глазами», твари неуклюже разбежались по сторонам, и плотная группа возле взрывозащитных дверей распалась. Когда мальчик вошел в отсек, падальщики стояли к нему спиной.

Взмахнув бердышом, словно косой, он обезглавил врага, оказавшегося ближе всего к коридору. Сделав еще один шаг внутрь, развернулся, перехватил оружие ближе к клинку, как серп, и, используя суммарный импульс своих движений, рассек живот того же зомби. Из раны выпали атрофированные кишки. Бердыш вырвался наружу с такой силой, что толкнул киборга вперед, приподняв на сантиметр над полом-переборкой. Плоть отделилась от металла, и брюшная полость твари по инерции пролетела целый метр за оружием мальчика.

Ноги существа подогнулись. Пока оно падало, путник снова подтянул клинок к себе, развернулся в другую сторону и ударом снизу вверх разрубил второго зомби надвое, от паха до макушки. Одна часть — мертвечина, отягощенная свинцом, — грузно повалилась на пол. Другая половина, спазматически дергаясь от перегрузки, будто эпилептик, поползла к мальчику на одной руке и одной ноге.

Меж тем остальные четыре падальщика обновили свои алгоритмы.

Включились их имплантаты электростимуляции. В воздухе резко запахло озоном, тухлым мясом и повторно разогретой кровью. Со стартовым хлопком автоускорителя ближайший киборг рванулся на путника.

Тот заслонился бердышом, словно барьером, и летящий зомби врезался в древко. Падальщик разогнался настолько, что навалился на мальчика, который начал отступать спиной вперед, пока тварь глодала рукоять, пытаясь добраться до лица. Взревев, он повернулся в поясе и вдавил неприятеля в стену. Потом, опираясь на оружие, приподнял ногу и ударил назад. Его пятка врезалась в нагрудные щитки третьего киборга, который рухнул на разрубленного пополам сородича, все еще ползущего к добыче. Тот перестал дергаться.

Мальчик наискосок полоснул лезвием падальщика, которого прижимал к переборке. Из раны на груди посыпались электрические разряды и лениво потекли технические жидкости. В ту же секунду путник наотмашь обрушил бердыш на плечо четвертого существа, но кожу того прикрывали тонкие пластинки какого-то сверхплотного метаматериала, и межпространственный клинок с грохотом отскочил от них. Впрочем, сам выпад получился таким мощным, что от удара враг распластался на полу, хотя почти не пострадал.

Мальчик мысленно пометил себе: надо вернуться за этой наплечной броней после боя.

Стонущие киборги приближались к нему с разных сторон.

Их осталось трое.

Путник кусал, грыз, бил головой, сдирал металл и плоть с разлагающихся тел, пока окутанные энергией когти впивались в его доспех и кожу. Положившись на грубую силу, он отшвырнул первого зомби в стену, отбросил второго и выиграл несколько мгновений, в течение которых затоптал до полного отключения третьего. Двое других, перезарядившись, продолжили схватку. Враг, оказавшийся чуть более проворным, подскочил к добыче на пружинных протезах, но мальчик поймал его за металлические выступы на нагрудной броне. Повернув кисть ладонью вверх, он сжал кулак, закричал от ярости и одной рукой толкнул падальщика к разбитому люмен-держателю в переборке над ними. Через голову твари по всему телу пробежали электроразряды, что вынудило ее неистово засучить ногами перед гибелью.

Когда путник отошел от стены, последний зомби еще бежал к нему. Идеально выбрав момент, он опустил ступню на ногу твари. Окованная металлом лодыжка сломалась на бегу, падальщик влетел в переборку, развернулся и упал на мальчика, а тот пронзил его позвоночник бердышом. Последовала серия стремительных выпадов, рассекающих кривой хребет твари, и все четыре ее конечности утратили моторные функции.

Челюсти киборга продолжали глодать стену, но путника это не слишком беспокоило.

Мальчик глубоко вздохнул, после чего нагнулся и отодрал покрытие из необычного металла от плеча отключенного зомби. Повесив пластинки на пояс, он прошел к взрывозащитным дверям, где нагнулся над контрольной панелью, утопленной в «пол» возле них.

Падальщики почти не повредили основное оборудование своими неуклюжими попытками дешифровки. Створки, изготовленные из адамантиевого сплава, покрывала керамическая оболочка для поглощения энергии. Такой конструкции не повредили бы ни мелта-бомба, ни цепной кулак, ни даже таран другой бронемашиной. Несомненно, расход материалов на столь надежную дверь не оправдался бы, если бы системы ее замка было легко вскрыть.

Бегло изучив их, путник обнаружил несколько слоев защиты вокруг центрального запирающего духа. Уже для начальной идентификации требовался ряд биохимических и генетических ключей, а затем проверка еще усложнялась чередой все более агрессивных рунических кодов и запросов на распознавание образов. Киберзомби не сумели бы преодолеть эти уровни шифрования и за тысячу лет. Если бы мальчик или какое-нибудь другое создание, заинтересовавшееся вездеходом после него, не вмешались в процесс, то падальщики почти наверняка перебирали бы базовые комбинации паролей, пока их тела не рассыпались бы в прах вокруг работающих мозгов.

Путник вскрыл замок примерно за пять минут. Эта схватка оказалась лишь немногим сложнее боя с тварями.

Глухо лязгнули отодвигающиеся запоры, и двери с шипением раскрылись.

Мальчик шагнул внутрь.

Вдоль помещения тянулись ряды алюминиевых стеллажей, привинченных к стенам, чтобы их содержимое, как и они сами, не падало при езде по пересеченному и изменчивому ландшафту. Очевидно, идея работала, пока машина не опрокинулась на бок. Жестянки, фляги и пакеты с высушенной пищей теперь валялись на переборке-полу. Путник пошевелил кучу ступнёй и улыбнулся: в основном там лежали пища и питье. Также он заметил медикаменты и патронные обоймы, не представлявшие для него особой ценности. Впрочем, если добавить сюда металл, который удастся снять с взрывозащитных дверей и киборгов, а также приборы из сенсорного «гнезда», что пойдут на усовершенствование ауспика, в итоге может выйти прибыток, покрывающий затраты времени и сил.

Пальцем ноги мальчик отодвинул пачку обезвоженных протеиновых батончиков от еще одного трупа.

Это тело сохранилось лучше предыдущего. Никто не погрыз его белую плоть, черные волосы и кожаные полосы одеяния, сшитого вручную. На скверную гибель мертвеца указывала лишь воронка в спине, окруженная кольцом расплавленных и спекшихся тканей.

— Брось копье…

Подняв взгляд, путник замер.

В дальнем конце хранилища он увидел маленькую баррикаду из консервных банок, за которой пригибалась женщина в потертой экзоброне черного цвета. Она держала нечто среднее между тяжелым пистолетом и компактным штурмовым оружием, состоявшее из одних только подрагивающих лопастей и угловатых батарей питания.

Мальчик свободно говорил на полутора десятках языков.

Он освоил непостижимые лингвоформы грозовых великанов. Он переводил иероглифические коды великих могильных компьютеров, наречия прошлого и будущего, а также иного мира, где грезили машинные духи, но никогда прежде не слышал слов, произнесенных смертными устами.