Самая могущественная сила - Анюта Соколова

с женой, моей прапрабабушкой. Деревянный корпус покрыт изумительной резьбой с инкрустацией — скалят пасти угры, нэ́кры, дэрги, ещё какие-то неизвестные вымершие звери с темными полосами на рыжей шкуре. Наверху распростёр свои перепончатые крылья вивéрн — точная копия того, что обитает в зверинце Лура. Каждые полчаса сопровождаются особенной мелодией, по которой я привыкла отмечать время.

Сейчас музыка говорит мне о том, что уже десять вечера. Лениво бреду на кухню, грею себе нехитрый ужин из овощей с мясом, завариваю гроф. Есть не хочется, но магический резерв нужно поддерживать. Без интереса просматриваю новости — их мне и на работе хватает. Единственное, что цепляет взгляд, — в Академии объявлен конкурс эскизов памятника старейшему из профессоров, Вáйду До́релу, скончавшемуся шесть дней назад. Шестьсот восемьдесят девять лет, ого! Длинный перечень научных трудов, благодарностей и наград Совета Магов.

Громкая трель звонка заставляет подскочить. По привычке бросаю всё и лечу в гостиную, кнопку приёмки вызова нажимаю воздушной волной. Экран визора оживает и показывает комнату по другую сторону. Знакомые пёстрые обои в цветочек, диванчик весёлой расцветки и пара молодых людей — девушка с такими же, как у меня, большими серыми глазами и парень с моей же светло-русой шевелюрой.

— Ани! — два радостных приветствия сливаются в одно.

— Ты так долго не звонила! — всплёскивает руками девушка.

— Мы начали волноваться! — подхватывает парень.

Облегчённо выдыхаю.

— Мама, папа. У меня всё в порядке. Просто… много работы.

— Четыре недели, Ани, — мама шутя грозит мне пальцем. — Неужели нельзя было выбрать минутку? Хотя бы отправить сообщение!

— Не то чтобы мы обижались, — тут же вставляет папа. — Мы понимаем, у тебя ответственная должность, обязанности, строгий начальник, мало свободного времени.

— Нам хватило бы короткой записи!

— Только чтобы знать, что с тобой всё в порядке!

Смотрю на них с улыбкой. Сколько себя помню, это так и было — «нам», «мы»… Мои родители — единое целое, они даже до сих пор ходят, держась за руки. Один начинает фразу, другой заканчивает. Нет, конечно, они ссорятся, как же без этого, но все их ссоры пронизаны такой искренней заботой друг о друге, что становится по-хорошему завидно.

— У меня всё отлично, — уверяю я. — С завтрашнего дня мне дают ученика. В Аури обнаружился юный природник.

— Да что ты! — ахает мама.

— Здо́рово! — радуется папа. — Природная магия такая редкость!

— Только будь с ним помягче, Ани!

— Не перегружай сверх меры!

— Следи, чтобы он хорошо ел!

— И непременно высыпался!

— И…

— Обязательно, — обещаю, пряча смех.

— Правда, Ани. Ученик всё равно что ребёнок, — папа обнимает маму. — На время обучения ты станешь для него самым близким человеком, ваши отношения сохранятся на всю жизнь. Пожалуйста, доченька, постарайся увидеть в нём не только обязанность перед Керизом, но и воспитанника, друга, личность.

— И потом, когда у тебя появятся свои дети, этот опыт тебе очень пригодится, — добавляет мама.

Говорить им о том, что с подходом господина Шэнона у меня не то что детей — мужа никогда не будет, я не собираюсь. Со своими проблемами я справлюсь сама. А то, не дай Всевышний, папочка примчится разбираться с начальником Управления лично! С виду никогда не скажешь, что мой отец, Лайл Рэйстен, — боевик высшего уровня, а его наградами в родительском доме целый шкаф забит. Шэнон же универсал, пусть и очень сильный, следовательно, боевой магии может противопоставить лишь защиту.

— Если тебе понадобится наша помощь, звони!

— Мы сразу придём!

Они одинаково машут руками. Экран гаснет.

Найду ли я такого мужчину, с которым моё «я» превратится в уверенное «мы»? С которым можно прожить века, не сомневаясь в его любви, поддержке, понимании? Доверяя ему как себе?

Мама нашла. Они с папой поженились сразу после школы, несмотря на все мрачные предсказания, что столь ранние «детские» браки скоро распадаются. В прошлом году у них был первый юбилей — сто совместно прожитых лет.

Пока допиваю остывший гроф, принимаю решение: или как родители, или никак.

***

Утро врывается в мой сон звоном будильника и одновременно нежной мелодией часов: половина девятого. Двадцать минут на сборы, пять на портал. Прелесть природной магии в том, что человек — это тоже живой организм, и времени на причёску мне тратить не приходится. Волосы укладываются по моему желанию, достаточно представить, как ты хочешь выглядеть. Сегодня я не заплетаю их в косу, а завиваю крупными локонами и подкалываю с боков. Надо же показаться перед будущим учеником во всей красе.

Без пяти девять я стою в коридоре перед кабинетом Шэнона. УМКа в такую рань пустая и тихая, рабочий день у рядовых сотрудников начинается в четверть десятого. Припозднившийся уборщик, маг-бытовик, торопливо кланяется мне и спешит дальше.

После моего негромкого стука дверь распахивается, приглашая внутрь. Принимаю независимый, строгий вид и захожу. Привычный ритуал: пять шагов вперёд, два влево, остановка у края стола, сухой кивок, не отрывая взгляда от пола.

— Светлого утра, господин Шэнон.

— Светлого утра, госпожа Рэйстен.

Теперь можно и поглядеть из-под ресниц с выражением: «Светлым утро было, пока вас не было». К сожалению, все мои ухищрения разбиваются о ледяную невозмутимость Шэнона, который на меня даже не смотрит.

— Позвольте представить вам Áлана Крэ́йна, стихийника, боевика и универсала высшего уровня.

С кресла у окна поднимается парень… Это и есть мой ученик?! Мамочки, да он же старше меня! Лет на двадцать, если не больше… Высокий, но ниже Шэнона, серьёзный, суровый, стильно одетый. Очень светлый блондин, а глаза в тёмном обводе ресниц яркие, бирюзовые. Стрижка непривычно короткая. Длинные волосы — не прихоть, а дополнительный проводник магической энергии, отчего все в Керизе отращивают их хотя бы до лопаток. У некоторых, вон, хвост аж до задницы. Общее же впечатление такое… двойственное. Словно господин Крэйн старается казаться ещё взрослее и солиднее. Только зачем ему это?

— Приятно познакомиться, госпожа Рэйстен.

Протянутая мне ладонь — с две моих. На запястье следы от браслетов — едва заметные, другой маг их не увидит, но природник такие вещи различает на раз. Ещё я отмечаю типичный мефисский выговор — чуть грассирующее «эр», опять-таки, еле уловимое. Аура выдаёт потрясающую