Парк-авеню 79 - Гарольд Роббинс

— Но всему приходит конец, и сегодня Мэриен Флад предъявлено обвинение в нарушении закона. Сейчас она предстала перед судом, перед присяжными, теми самыми гражданами, которых презирала и на которых привыкла смотреть свысока. И мы, граждане штата Нью-Йорк, докажем предъявленные ей обвинения, проследим каждый шаг ее преступной карьеры. Чтобы ни у кого не осталось и тени сомнения в виновности Мэриен Флад, мы восстановим во всех деталях ее противозаконные действия. И когда эта история развернется во всей своей неприглядности, вам, глубокоуважаемые присяжные, предстоит принять справедливое решение. Пусть оно послужит хорошим уроком для любого, кто вздумает попирать законы нашего общества.

Чтобы дать присяжным несколько минут на обдумывание услышанного, я вернулся к своему столу и переложил на нем кое-какие бумаги, потом пошел обратно.

— Господа присяжные! Прежде всего я должен рассказать, каким образом власти штата Нью-Йорк узнали о противозаконной деятельности Мэриен Флад. Как это часто бывает, помог случай.

Присяжные напряженно слушали и даже слегка подались вперед.

— В мае нам стало известно об одном криминальном случае. В больницу Рузвельта привезли молодую женщину с признаками внутреннего кровотечения после подпольного хирургического вмешательства. Несмотря на все усилия врачей, ее состояние прогрессивно ухудшалось. Мы были немедленно извещены о случившемся и успели застать женщину еще живой. Она была очень слаба и смогла лишь рассказать, что работала манекенщицей в «Парк Авеню Моделс, Инк.». "Несчастная нисколько не сомневалась в участии и помощи мисс Флад, поэтому просила обо всем сообщить ей.

Мы сразу же связались по телефону с агентством, однако услышали, что манекенщиц с таким именем в «Парк Авеню Моделс, Инк.». нет и никогда не было.

Еще через час позвонила мисс Флад и заявила, будто сотрудник, разговаривавший с нами по телефону, ошибся и что эта молодая женщина действительно служит у них манекенщицей. Нас особенно поразил и насторожил интерес мисс Флад не к состоянию здоровья несчастной, а к тому, что именно она успела рассказать о характере своей работы. Лишь в конце беседы мисс Флад догадалась предложить помощь, но было уже поздно — незадолго до телефонного звонка женщина скончалась.

Расследование обстоятельств дела, опросы знакомых и близких погибшей позволили установить следующее: она приехала в Нью-Йорк за год до смерти и первое время жила очень бедно, едва сводя концы с концами, но уже через полгода у нее вдруг появились деньги, дорогие вещи, меховое манто. Одновременно с этим молодая женщина стала вести странный образ жизни — почти не бывала дома по вечерам, избегала общества друзей. На их недоуменные вопросы она отвечала, что не имеет ни минуты свободного времени, поскольку до предела загружена работой в агентстве. Проверка документации «Парк Авеню Моделс, Инк.». показала, что за полгода эта манекенщица была занята в демонстрации моделей всего два или три раза и ее суммарный заработок составил сто двадцать пять долларов.

Я притворился, будто разыскиваю какую-то бумагу, и ненадолго замолчал. Зал напряженно ждал, присяжные не сводили с меня глаз. Они готовы были слушать дальше.

— Пока шла рутинная работа по выяснению обстоятельств, приведших к гибели молодую и дотоле совершенно здоровую женщину, отдел борьбы с преступлениями против нравственности получил сведения о диких оргиях в апартаментах одного крупного промышленника, владельца фабрики по изготовлению женского белья. Нам стали известны неоднократные высказывания этого человека о его связи с неким агентством мод, якобы поставлявшем девушек в любое время дня и ночи по телефонному звонку.

В последний день мая полиция устроила облаву в его особняке. Обнаруженные там четверо мужчин и шестеро женщин к моменту задержания были раздеты и находились, как бы это сказать, чтобы не оскорбить нравственности, в различных непристойных позах.

Все девушки заявили, что работают манекенщицами, а одна назвала «Парк Авеню Моделс, Инк.». Остальные ей что-то зашептали, и она тут же отказалась от своих слов. Тем не менее, проверкой было установлено, что все шестеро числятся в штате агентства. После получения этого факта полиция и окружная прокуратура пришли к выводу о преступном характере деятельности «Парк Авеню Моделс, Инк.». и начали расследование.

Я снова перелистал бумаги и зачитал одну из них.

— "Парк Авеню Моделс, Инк.". Создано в июне 1948 года. Имеет лицензию на оказание посреднических услуг фирмам, нуждающимся в манекенщицах, натурщицах, фотомоделях и т.п. Президент — Мэриен Флад.

Я перевернул страницу. Следующим лежало досье на Марию:

— Мэриен Флад. Родилась в Нью-Йорке 1 ноября 1919 года. Не замужем. Первый арест в апреле 1936 года по обвинению в вооруженном нападении на отчима. Дело слушалось в суде по делам несовершеннолетних. С мая 1936 года отбывала наказание в колонии Роз Гейер для малолетних правонарушительниц. Освобождена по достижении восемнадцати лет в ноябре 1937 года.

В феврале 1938 года арестована второй раз за бродяжничество и проституцию. Признала себя виновной и была осуждена на месяц исправительных работ.

В апреле 1943 года была арестована третий раз по обвинению в ограблении своего клиента после совершения акта проституции. Виновной себя не признала. Дело было прекращено за недостаточностью улик.

Других арестов не зарегистрировано. Известны связи Мэриен Флад с уголовным миром. Проходила свидетелем по делу об убийстве в Лос-Анджелесе известного игрока и рэкетира Росса Дрего в сентябре 1950 года.

Я вытянул руку с бумагами в сторону присяжных.

— Распутанная следствием история настолько грязна, что от нее выворачивает наизнанку даже привыкших ко всему служителей закона. Это — история о превращении невинных девочек в профессиональных проституток, о том, как их вынуждали торговать своим телом и приучали к всевозможным извращениям. Это — история шантажа, наглого вымогательства, подкупа, проникших в самые высокие сферы социальной, деловой и политической жизни нашего города. И за всеми вопиющими фактами попрания закона и нравственности стоит преступная деятельность одного лица — Мэриен Флад.

При этих словах я указал бумагами на Марию и, глядя прямо перед собой, пошел через зал к своему месту. Сзади поднимался гул возмущенных голосов.

Я сел, не поднимая головы, потому что не хотел ее видеть. Не мог. Почему-то болели и слезились глаза, и мне пришлось несколько раз ими моргнуть. Алекс возбужденно зашептал:

— Ну и вмазали вы ей!

Казалось, что сегодняшнее заседание тянется целую вечность и ему не будет конца. Словно издалека донесся стук молоточка и бас Питера Амели:

— Объявляется перерыв до двух часов дня.

Когда судья выходил из зала, я машинально встал и, как заводной, молча двинулся вслед за ним к служебному выходу.

Нам удалось перехитрить репортеров, выскользнув из здания через боковую дверь. В ресторане «Старая мельница» мы с Джоэлом и Алексом заняли столик в самом дальнем углу, причем я сел спиной к залу, чтобы не видеть никого, кроме своих. Подошла официантка.

— Мне надо выпить. Пожалуйста, джина со льдом и чуть-чуть лимонной корочки. А вам, ребята?

Оба заказали только еду. В зале за спиной начался какой-то шум и я, не оборачиваясь, понял его причину. Почувствовал!

Джоэл тихо сообщил:

— Они здесь.

Пришлось через силу улыбнуться:

— Ничего не поделаешь, мы живем в свободной стране.

Да где же, черт побери, мой джин? Я раздраженно проворчал:

— Куда провалилась эта проклятая баба?

Успокаивая меня, Алекс быстро проговорил:

— Она шла к нам, но остановилась возле их стола. Наверное, принимает заказ.

Через мгновение официантка с каким-то странным выражением лица поставила передо мной джин. Я поднял стакан — подложенная под него салфетка была исписана знакомым детским почерком. Круглые буквы составили всего несколько слов: «Желаю хорошо развлечься, ваша честь. Удачи. Мария».

Я скомкал рыхлую бумажку и отхлебнул из стакана.

Она прекрасно знала, что мой успех обернется для нее десятью годами тюрьмы, но все равно желала мне удачи. Да, Мария никогда ничего не боялась. Даже в детстве. И мне нравилась ее отвага. Однажды, когда она хотела перебежать улицу перед несущимися со страшной скоростью машинами, я попытался ее удержать. Помню презрение, с каким Мария отбросила мою руку.

— Господи, какой же ты тюфяк! Боишься рисковать даже в пустяках!

— Мария, объясни, ради чего нужен этот риск? Тебя могут искалечить или даже задавить насмерть.

Она вызывающе сверкнула глазами:

— Ну а тебе-то какое дело? Моя жизнь! Что хочу, то с ней и делаю.

Пожалуй, главное различие между нами было именно во взглядах на жизнь, но и в более мелких вопросах мы тоже не могли найти общего языка. Мария обладала поразительной способностью совмещать несовместимое, например, быть одповременно нежной и чудовищно жестокой. Я молча страдал, не находя никакого разумного объяснения ее взбалмошности и многим странным выходкам, но однажды мама назвала мне причину всех этих несчастий.