Сон Златовласки - Триш Мори

Или, может, все дело в том, что Маккензи Кео оказалась первой, кто не смирился с неизбежным и решил оказать ему сопротивление. Он не ожидал такого воинственного настроя от человека, который в начале их встречи так нервничал.

— Местный совет этого не одобрит.

— Но вы все равно это сделаете?

Это прозвучало скорее как обвинение, нежели вопрос, но Данте проигнорировал издевку. Он приехал сюда не для того, чтобы обзаводиться друзьями, и ему было все равно, что о нем подумают. Для этого уже слишком поздно.

— «Эштон Хаус» ждет другая участь.

— Что это значит? — Ее глаза сузились. — Вы все же планируете не закрывать отель?

Ее глаза наполнились надеждой, но Данте знал, что это продлится недолго. Откинувшись на спинку стула, он засунул руки в карманы и самодовольно улыбнулся. Он добился почти всего, что запланировал семнадцать лет назад, и близость цели дурманила его, как наркотик. Остался последний шаг.

Он не мог думать об этом без улыбки.

— Я собираюсь отель разрушить, — сказал он ей. — Выломать каждую дверь, каждое окно и оставить его на милость дождя и ветра, пока он не превратится в руины.

Потрясенная Маккензи лишилась дара речи. Когда она снова смогла говорить, ее голос звучал так, словно она проглотила наждачную бумагу.

— Зачем вам это делать?

— Потому что я так хочу.

Его голос был холодным как лед, взгляд — безжизненным. Нет, не безжизненным, поняла Маккензи, присмотревшись получше. Глаза были холодными, но в их темной глубине бурлил гнев.

Устрашающие глаза страшного человека. Неудивительно, что прежние владельцы «Эштон Хауса» так расстроились, когда уступили ему контроль над отелем. Бедные Сара и Джонас! Они отчаянно пытались противостоять этому ненасытному хищнику, но теряли один отель за другим.

Потрясение сменилось яростью.

— Зачем разрушать такое красивое здание? И что делать служащим отеля?

Небрежно пожав плечами, Данте вернулся к своему завтраку.

— Полагаю, искать другую работу.

Внутри у Маккензи все кипело от ярости.

— Так просто?

— Если они работали в таком, как вы говорите, первоклассном отеле, им не составит труда найти себе достойное место.

С каждым его жестоким ответом ее гнев усиливался. Но она не собиралась спокойно наблюдать за тем, как он разрушает красивое здание, в котором ее родители сорок лет назад отпраздновали свою свадьбу. Должен быть какой-нибудь способ спасти отель от этого безумца, но ей понадобится время, чтобы его найти.

— И когда все это произойдет? — спокойно спросила она. — Учитывая, что все номера забронированы более чем на год вперед, вы дадите нам год? Полтора? Сколько времени вы готовы дать персоналу на поиски новой работы?

Он покачал головой.

— Нет.

— Что вы имеете в виду под «нет»?

— Нет смысла тянуть с этим год, если через полгода все служащие могут разбежаться. Придется искать им замену на оставшееся время. К чему мне лишние проблемы?

— Итак… сколько времени у нас есть?

— Отель закроется через три месяца.

— Что? Это невозможно. Не…

— Мисс Кео, за долгие годы в бизнесе я понял, что нет ничего невозможного. Отель будет закрыт, и точка.

— Но я… я не позволю вам это сделать. Данте рассмеялся, и это распалило ее гнев.

— И как же вы собираетесь мне помешать?

— Я постараюсь убедить вас в том, что этот отель может принести вам большую прибыль, чем вы думаете. Я приготовила для вас отчеты, проекты…

— Я вас уже выслушал, — возразил он. — Вы сказали, что люди приезжают сюда из-за красивого ландшафта. — Он небрежно указал ей головой на пелену тумана за окном. — Думаю, они не много потеряют, если я закрою отель.

Маккензи так сильно сжала руки в кулаки, что побелели костяшки пальцев.

— В Холмах Аделаиды зима, мистер Карраццо, а зимой у нас иногда бывает туман. Не каждый день. Лишь время от времени. Сегодня один из таких случаев.

Данте выглядел скучающим. Выражение его лица говорило, что ему не терпится с этим поскорее покончить.

— Три месяца. Это все, что у вас есть.

Ее гнев достиг предела.

— Вы сошли с ума! Как быть с предварительными договоренностями? У нас запланированы свадьбы и конференции. Люди внесли задаток. Мы не можем аннулировать их заказы.

— Они будут аннулированы, но клиенты получат компенсацию. Как менеджер, вы этим займетесь.

Маккензи усмехнулась.

— Хотите сделать из меня козла отпущения, мистер Карраццо? У вас это не выйдет.

— Отказываетесь выполнять свою работу, мисс Кео? Я могу вас рассчитать раньше. Скажем, сегодня?

Перспектива остаться без работы на три месяца раньше не привлекала Маккензи. Ей повезло больше, чем многим. Она неплохо зарабатывала и жила в уединенном коттедже в горах, но на сколько ей хватит денег, которые будут выплачены при расчете? С другой стороны, она как можно скорее должна что-то сказать, чтобы уйти отсюда, пока он ее не узнал.

— Раз так, — решительно произнесла она, — вы не оставляете мне другого выбора. Я ухожу. Сегодня же.

В глазах Данте промелькнуло удивление. Наверное, он думал, что она будет умолять его не лишать ее работы.

Он цинично поднял бровь.

— Ждете, что я буду упрашивать вас остаться?

Увольнение давало ощущение свободы. Теперь, когда ей больше не нужно дорожить рабочим местом, она могла высказать ему все, что о нем думает.

— Знаете, мистер Карраццо, — произнесла она, натянуто улыбаясь, — несмотря на то, что мы о вас слышали, я думала, с вами можно договориться, воззвав к лучшему, что в вас есть. Но у вас нет лучшей стороны, не так ли? Вы бессердечный мерзавец. Не понимаю, как вы можете спокойно спать по ночам.

Он криво усмехнулся.

— Вы поэтому прислали ко мне в номер женщину? Полагали, что мне необходимо развлечься, пока моя нечистая совесть спит?

На ее щеках проступили красные пятна. Она отвела взгляд, притворяясь, что ее интересует туман за окном, но ее руки нервно теребили салфетку на коленях.

— Не понимаю, о чем вы.

Данте улыбнулся, но его улыбка напомнила ей оскал голодного льва.

— О женщине, которая оказалась в моей постели прошлой ночью. Вы здесь менеджер. Только не говорите, что не посылали ее в мой номер.

Маккензи перевела взгляд на него. Ее губы были плотно сжаты. Резко поднявшись, она уронила мятую салфетку.

— Я не собираюсь это слушать.

Встав, он преградил ей путь к выходу.

— Вы, правда, думали, что, подложив мне в постель женщину, заставите меня передумать насчет отеля?

Ее подбородок взметнулся вверх, руки снова сжались в кулаки.

— И где же эта шлюха сейчас, мистер Карраццо? Ждет вашего возвращения для повторного оказания услуг? Меня удивляет, как вы вообще встали с постели.

Его глаза вспыхнули ледяным огнем.

— Вы прекрасно знаете, что она ушла. Вы же сами ей платите.

— Я понимаю, почему женщины спят с вами только за деньги, мистер Карраццо, но уверяю вас, что мы никого к вам не посылали. Возможно, никакой женщины и не было. Скорее всего, она лишь плод вашего воображения. Может, пропустите меня? Мне еще нужно освободить кабинет.

Данте стиснул зубы. Она смеялась над ним. Зеленые глаза сверкали, словно изумруды, за стеклами очков.

Зеленые глаза?

Он мысленно перенесся в прошлую ночь. Волосы женщины разметались по подушке, открывшиеся глаза выражали удивление. Не карие, как он предполагал, а зеленые.

Такого же яркого изумрудного цвета, как у стоящей перед ним женщины!

Мысленно Данте распустил ей волосы, снял с нее униформу и очки. Этого оказалось достаточно, чтобы он убедился в правильности своей догадки.

Внутри у него все клокотало, как в жерле вулкана. Ее игра была закончена. Он уперся руками в бока.

— Скажите мне, — процедил он сквозь зубы, — кто лучше в постели, я… — он выдержал паузу, — или Ричард?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

От потрясения у Маккензи перехватило дыхание. Она уже давно не думала о Ричарде. Неужели она произнесла его имя во сне прошлой ночью?

Странно, потому что с Ричардом ей никогда не было так хорошо, как с любовником ее мечты.

Но ужаснее всего было то, что Данте Карраццо узнал в ней женщину, которая провела с ним ночь. Которую он принял за шлюху.

Ее сердце наполнилось леденящим ужасом.

— Я… я понятия не имею, на что вы намекаете, — в отчаянии солгала она, не зная, что ей делать.

— Хотите сказать, что Ричард никогда не говорил вам о том, что вы разговариваете во сне?

К их столику подошла официантка за пустой посудой, и Маккензи поняла, что их беседу следует продолжить в другом месте.

— Если вы закончили ваш завтрак, мистер Карраццо, думаю, нам лучше перебраться ко мне в кабинет.

— А может, в мой номер? — язвительно произнес он. — Прошлой ночью вы чувствовали себя там как дома.