Охотники за луной - Екатерина Азарова

Но демонов капитан также чуть было все не испортил. Значит, нам с Тимом и Аленом теперь придется кучу времени провести над расчетами, придумывая новый обходной путь. Следует учесть все вероятные ошибки. Глупо будет, если, доказав свою благонадежность, мы упустим возможность зарабатывать на такой золотой жиле в дальнейшем. Да и условия можно сделать более выгодными.

Закончив с товаром, я закрыла подвал, отряхнула одежду и достала еще пару мешочков, выданных мне магом.

В одном – отводящее глаза зелье. Высыпала его тонкой струйкой на деревянные доски пола, особое внимание уделив крышке и замку. Теперь, если кто и забредет в старую заброшенную таверну, нашу перевалочную базу, то ничего не обнаружит.

Быстро огляделась, забрала со стола кристалл «ока», проверила потайной карман, вытащила солнечный камень из светильника, отправила его к портальным камням и вышла наружу, закрыв за собой дверь.

Открыла второй мешочек. Похожий состав, но только намного мощнее. Распылила его на пороге и по периметру дома. Он будет отгонять всех живых отсюда. Людям начнет казаться, что место нехорошее, проклятое и даже подходить к нему не стоит.

Подтверждая качество смеси, составленной Тимаром, недовольно всхрапнула и заволновалась моя лошадка. Я и сама была не в лучшем состоянии: дикое чувство тоски и тошноты. Надо поскорее убираться отсюда!

Отвязав лошадь от коновязи и опустив стремена, села верхом и помчалась легкой рысью. Свою часть работы я сделала. Теперь можно ехать к месту нашего сбора.

Глава 2

Антария – бывшее княжество, а сейчас небольшая автономия, один из знаменитых Семи Портов, принадлежащих Алеарской империи, владела удобной гаванью и крупным портом. В недалеком прошлом она была одним из центров по добыче мауритовой руды, но с неизбежным истощением жил вынуждена была поступиться независимостью, чтобы выжить.

На лакомый, из-за его удобного месторасположения, кусочек засматривались многие соседи. Просчитав все варианты, князь Дастир де Руе – тогдашний правитель княжества, обратился к Алеарскому императору с просьбой о вассалитете. Монарху, недавно взошедшему на престол, не нужен был новый регион, находящийся на грани выживания и терзаемый постоянными набегами. Но и отказывать он не стал, проявив неожиданную для юного возраста мудрость и последовав совету своего наставника и главного советника. Он предложил де Руе доказать свою полезность, что тот и сделал в самые кратчайшие сроки. Подписали все необходимые бумаги, открыли кредитную линию, и де Руе развил деятельность. Начал он с того, что переориентировал княжество с горнодобывающей промышленности на судостроение, используя практически единственный козырь, который у него оставался, а именно – удобную гавань в стратегическом месте. Вопрос с материалами решили изящно и действенно. Неподалеку от столицы расчистили нужные площади, наняли магов и поставили перед ними задачу: в кратчайшие сроки вырастить строевой лес. Одновременно построили верфи и согнали рабочих. Через несколько лет Антария стала одним из центров судостроения, причем настолько известным, что сам лорд-охранитель Алеарской империи, первый советник правителя, приехал подписывать все необходимые грамоты и бумаги. По достоинству оценив перспективы княжества и талант его правителя, он сделал ему предложение, от которого де Руе не смог отказаться: Антария входит в состав Алеара, долги ее списываются, а Дастир назначается наместником, не теряя княжеский титул. Де Руе отнюдь не был дураком и согласился, понимая, что это первый шаг. Прошло еще несколько десятилетий, и Антария, доказав, что полностью исполняет все свои обязательства, заключила новые соглашения и поменяла свое положение в составе Алеарской империи уже на автономию, получила защиту и многочисленные привилегии: самоуправление, право взимания таможенных пошлин, право судопроизводства, а взамен обязалась предоставлять суда для ведения военных действий на море. Несмотря на то что новые соглашения показались некоторым излишне щедрыми, лорд-охранитель не скупился, предоставляя де Руе невероятные уступки, и быстро заткнул рты всем недовольным. Никто уже не вспоминал о рудниках, они стали историей. Зато о них прекрасно помнил и знал Брайс, когда подыскивал место для штаба.

Аристократы, как только речь заходила о Прибрежном районе, называли западную часть Антарии «трущобами», презрительно морща носы, будто в самом деле ощущали неприятный запах. Нет, спорить не стану, криминала и тут, и в любом другом районе хватало в избытке, но основную часть жителей составляли обычные работяги. В основном тут проживали рыбаки и рабочие с верфей, хотя было немало и представителей других профессий. И если чем тут и пахло, то трудолюбием и конечно же рыбой и солью.

Ощутив, как нагрелся на груди мой медальон, я улыбнулась. Первый пост охраны остался позади, и, как всегда, я была допущена через первое кольцо. Остальные линии защиты я даже не почувствую, хотя меня проводят к месту внимательные и невидимые наблюдатели. Государством в государстве – вот чем был Прибрежный, а с его системой охраны могла сравниться только защита самого наместника.

Моя серая кобылка незаметно прибавила шагу, понимая, что в конце пути ее ожидают вода и свежий овес. Я улыбнулась и отпустила повод, предоставив лошади самой выбрать скорость. Та, повеселев, бодро понеслась к нашей таверне, благо дорогу знала прекрасно.

Не прошло и пятнадцати минут, как кобыла остановилась перед двухэтажным строением из камня.

Еще несколько лет назад Брайс обнаружил эту почти разорившуюся таверну и пришел с хозяином к взаимовыгодному соглашению. Она стояла на отшибе, особой популярностью не пользовалась, и владелец пребывал на грани разорения. Он, его жена и двое детей практически выживали.

Порядочная, но немного наивная семья приобрела заведение пару лет назад, когда переехала в наш город. Прежний владелец в красках расписал, какое золотое время их ждет и насколько огромную прибыль они получат, опустив при этом информацию о крайне неудачном расположении таверны и о том, что посетителей в ней практически не бывало.

Брайс долго наблюдал за хозяевами этого заведения, собирал сведения, провел несколько незначительных встреч и убедился, что семья умеет держать язык за зубами. Однако лишь тогда, когда отчаяние последнего владельца достигло крайней стадии, появился с выгодным предложением. Ваон – так звали трактирщика – особо не думал, хотя вначале и хотел убедить Брайса просто купить заведение по сходной цене, намереваясь переехать в другой город в надежде на лучшую долю. Но кэп мыслил логически: непосредственно Ваон и его семья уже были людьми проверенными, так что зачем ему было заморачиваться с постоянными поисками нового места для проведения встреч, а также с питанием и проживанием, если можно получить все разом. Естественно, людей надо было заинтересовать, поэтому, оплатив требуемые услуги на пару лет вперед, наша небольшая команда получила в свое распоряжение прекрасный дом с полным пансионом.

Отсутствие прочих постояльцев, качественная кухня и чистота предоставляли нам необходимую уединенность и комфорт. Надо признать, что обе стороны вполне устраивало такое положение дел. А когда закончился оплаченный нами срок проживания, уже сам трактирщик молил о том, чтобы продолжить взаимовыгодное сотрудничество. Брайс не отказал. Несомненно, раз основное наше прикрытие – рыболовство, то более чем разумно было проживать в Прибрежном.

Судя по тому, что освещался только первый этаж и вход, а единственными звуками, доносившимися из кухни, были окрики Мири, я сделала вывод, что приехала первая. А раз так, то можно было не спешить внутрь, а заняться Грозой. Несмотря на то что проще было поручить эту процедуру Лассу, тринадцатилетнему сыну Ваона, я частенько и с огромным удовольствием сама занималась лошадью. Это успокаивало, что в свете сегодняшних событий для меня было необходимо. Прошло уже довольно много времени, а я все не могла забыть как лицо Сефера и его самодовольную улыбку, так и слова, произнесенные лениво и уверенно. Так что я собиралась избавиться от ненужных мыслей и привести взбудораженные нервы в порядок.

Спрыгнув на землю и подтянув стремена, взяла лошадь под уздцы и повела к конюшне. Зажгла фонарь, вставив солнечный камень. Сняла сбрую и развесила все по местам. Надела недоуздок и, привязав лошадь к коновязи, достала суконку и протерла кобыле вспотевшие спину и бока. Гроза благодарно ткнулась мордой мне в шею, ожидая дальнейшего блаженства, а может, в поисках угощения. Притворно сурово на нее шикнув, что, впрочем, не обмануло лошадь – она продемонстрировала это наглым фырканьем, – я взяла щетку, в другую руку – скребницу и, мурлыкая себе под нос песенку, начала ее чистить.

Гроза охотно подставляла мне голову, поворачивалась боком и даже не сопротивлялась, когда я осматривала ей ноги. А уж когда дело дошло до разбора гривы, то едва ли не закатывала глаза от удовольствия. Впрочем, меня ей было не обмануть. Я знала, она так послушна, потому что надеется на завершающий аккорд в виде яблока, а лучше двух.