День четвертый - Лотц Сара

– А у меня есть проблемы?

– Тебе в жизни нужен мужчина, Мадлен. Пришло время оставить прошлое в покое.

– Только не нужно снова начинать! Какого черта я буду с ним делать?

Селин хмыкнула.

– Ну, если ты спрашиваешь об этом у меня…

– И что? Вы сможете сказать, как я смогу поддерживать какие-то отношения, разъезжая с вами по девять месяцев в году?

– Да, правильно, взывай к совести старухи! Ты можешь сегодня ночью пойти на вечеринку. Попробуй подцепить кого-нибудь из персонала в этих обтягивающих белых шортах. Сколько уже времени прошло? В смысле, с тех пор, как ты в последний раз…

– Не ваше дело.

– Это не ответ. Если хочешь, я спрошу Арчи, что он…

– Все, Селин, хватит, оставьте мою личную жизнь в покое!

– Я просто хочу сказать, что ты заслуживаешь большего.

– Можно воспользоваться вашей ванной комнатой?

Если она сможет спрятаться там и если ей повезет, Селин усядется смотреть свое кино, и тогда можно будет незаметно ускользнуть, не выслушивая все эти нравоучения.

– Валяй.

Мэдди зашла в ванную и заперла за собой дверь. По размерам эта комната раза в три превосходила аналогичную в ее каюте, здесь была джакузи и целая пирамида свернутых белоснежных полотенец. Она села на крышку унитаза и устало потерла виски. Благодаря этому нахальному парню Селин еще минимум неделю будет пребывать в депрессивном состоянии. И можно не сомневаться, что снятые им кадры уже выложены где-нибудь в YouTube. Селин подписалась на этот круиз как раз для того, чтобы уйти от жарких разборок после провала с Лилиан Смолл, но они обе с самого начала понимали, что это может привести к обратным последствиям.

После того как все пошло кувырком, Мэдди ни разу не сказала: «Я же вам говорила…» Она предупреждала Селин, чтобы та не ходила на шоу Эрика Кавано «Воспоминания о Черном четверге» – этот ведущий славился своими провокационными шутками в адрес медиумов, сайентологов и экстрасенсов. Плюс к тому Селин входила в пресловутый «Круг медиумов», которые объединились, чтобы, «совместно использовав свою энергию», выяснить таинственные причины четырех авиакатастроф, имевших место в 2012 году[3]. Кавано в своем шоу в очередной раз радостно накинулся на медиумов после того, как был опубликован доклад Национального комитета по безопасности перевозок, NTSB, из которого следовало, что экстрасенсы потерпели здесь крах во всех отношениях. Справедливости ради нужно сказать, что Селин сдерживалась до последнего, пока речь не зашла о катастрофе во Флориде. Мэдди до сих пор не могла взять в толк, что заставляло ее леди-босс настоять на том, что Лори Смолл и ее сын Бобби, двое пассажиров, находившихся на борту авиасудна, упавшего на территории национального парка Эверглейдс, остались в живых. Даже после того, как ДНК Бобби и Лори была обнаружена в останках на месте катастрофы, Селин продолжала утверждать, что мать с сыном находятся где-то в другом месте, бродят по улицам Майами, полностью потеряв память. Трагедия заключалась в том, что Лилиан Смолл, мать Лори, потратила все свои сбережения на частных детективов, пытаясь ухватиться за эту сомнительную ниточку, и теперь какой-то предприимчивый адвокат взял это дело в свои руки и начал охоту на Селин.

Селин уже ошибалась и раньше, однако это был, без сомнения, самый громкий из ее провалов. C другой стороны, Мэдди была не вполне объективна в отношении Селин: скорее можно было бы сказать, что та время от времени случайно что-то угадывала и оказывалась права. Взять хотя бы сегодняшнее откровение с инсулином (хотя, возможно, это Рэй передал ей важную информацию – это Мэдди еще должна проверить). Она понимала, что статистически Селин обязана иногда угадывать какие-то факты, о которых не сообщала ни она сама, ни неудачник из бывших копов, которого ее леди-босс нанимала играть роль своего телохранителя, но все же на душе у Мэдди было тревожно. И ее начинали одолевать угрызения совести, которые обычно удавалось сдерживать. Они уже терзали ее. Было ошибкой знакомиться с «друзьями». Возможно, просто нужно положить конец всему этому. Но что дальше? Все, на что она могла надеяться со своим послужным списком, – это какая-нибудь дерьмовая работа с минимальной оплатой. Впрочем, она всегда могла, поджав хвост, уехать обратно в Великобританию. Ее сестре это понравилось бы: «Ну вот, Мэдди, я же всегда говорила, что это закончится слезами».

– Тебя там не смыло? – крикнула Селин.

– Уже иду! – отозвалась Мэдди.

Селин так и не отключилась.

Она уже приготовилась встать, когда пол вдруг накренился, заставив ее схватиться за держатель для рулона туалетной бумаги. Колени ее задрожали, под ногами чувствовалась сильная вибрация. Мигнул свет, послышался какой-то долгий механический лязг, а потом… тишина.

Чувствуя, как сердце лихорадочно стучит где-то в горле, Мэдди открыла дверь и поспешила в комнату.

– Селин? Мне кажется, с кораблем что-то не так.

Мэдди ожидала услышать в ответ какую-нибудь обычную фразу вроде «Да уж, черт побери, ты абсолютно права насчет того, что с нашим кораблем что-то не так, – это та еще дыра!». Но Селин сидела, опустив голову на грудь. Руки ее безвольно свесились с подлокотников кресла, а на ковре валялся стакан, видимо, выскользнувший из ее пальцев.

На экране Ричард Гир мчался по бульвару Голливуд. Затем телевизор погас.

– Селин? Селин, с вами все в порядке?

Ответа не последовало.

Мэдди прикоснулась к морщинистой коже на старческом запястье. Никакой реакции. Она обошла кресло и опустилась перед Селин на колени.

– Селин?

Не поднимая головы, Селин втянула воздух и издала жизнерадостный звук, напомнивший Мэдди голос Лиззи Бин – еще одного из духов-наставников Селин (хотя и не такого музыкального).

– Селин? – Мэдди вдруг стало тяжело глотать. – Эй! Очнитесь, Селин!

Внезапно Селин подняла голову и в глазах ее отразился такой неподдельный ужас, что Мэдди отшатнулась и опустилась на ковер.

– Господи!

Мэдди вскочила, намереваясь броситься к телефону, но в этот момент снова погас свет, корабль накренился влево и она споткнулась. Она старалась контролировать дыхание, и ей это даже почти удалось, когда в тишине каюты прозвучал кудахчущий голос Арчи:

– М-да, моя старушка. Вот это будет веселье!

Обреченный

Гари, дрожа всем телом от холодной воды, сбегающей по спине, прижался лбом к кафелю. Кожа на животе и внутренней поверхности бедер зудела в местах, которые он скреб щеточкой для ногтей Мэрилин, подушечки пальцев от долгого намокания затвердели и покрылись складками. Он стоял под душем больше часа, и насыщенный запах «Пантина» стал уже невыносимым: весь запас бесплатного геля для тела и шампунь Мэрилин он вылил на одежду, в которой был накануне вечером, а потом еще и топтался по ней, как невменяемый винодел из тех, что выдавливают виноградный сок ногами. Одежда теперь валялась комком в углу душевой кабинки – без отбеливателя не было никакой гарантии, что на ткани не останется следов ДНК девушки. Все это нужно было как можно скорее выбросить за борт.

Сконцентрируйся на воде. Думай о холоде.

Однако уговоры не действовали, и темные мысли неминуемо возвращались. Мэрилин приняла его оправдания насчет проблем с желудком, но он сильно сомневался, что она позволила бы ему пропустить праздничные торжества, если только он действительно не будет при смерти. Надеясь, что удастся громко вырвать, – так, чтобы она слышала, – он сунул два пальца в рот, но страх был таким сильным и всепоглощающим, что он понял: еще немного, и ему даже притворяться не придется.

Потому что к этому моменту тело девушки уже должны были обнаружить. Горничные здесь работали основательно, убирая в каютах по два раза в день, а прошло уже больше двенадцати часов, как она…

Пол под ногами задрожал, последовал толчок. Душ захлебнулся и чихнул, а когда Гари открыл глаза, вокруг было темно. На мгновение он решил, что ослеп, – вот она, Божья кара! – но затем, когда подошвы ощутили странную вибрацию, до него дошло, что что-то происходит с их кораблем. Он выключил воду, нащупал полотенце и прислушался. Жужжание кондиционера пропало, отчего голове почему-то стало легче, словно он наконец снова мог мыслить рационально. Он на ощупь нашел очки на умывальнике и осторожно вышел из ванной. Подождал, пока глаза привыкнут к темноте, но как они могли привыкнуть, если здесь не было естественного источника света: он всегда заказывал места в самых дешевых внутренних каютах? Несколько раз прозвучал сигнал тревоги, а затем из громкоговорителя раздалось сообщение, неразборчивое от постоянного потрескивания статического электричества: