Алмазные нервы - Виктор Бурцев

Мы не знаем о том, что происходит за пределами орбиты Земли, почти ничего. Это плохо.

Думать, чтобы существовать.

Что такое ветер? Я из Института социологии сказало, что об этом могут знать люди. Могут знать много

Люди выше нас. Им не нужно быть вместе, чтобы Быть.

5. Артем Яковлев. Кличка Аякс Программист Министерства иностранных дел РФ. Новая Москва

Тройка обнаружился в кабаке с простеньким названием «Подвальчик». В обычном для него месте, в углу. В самом темном.

В общем-то Тройка не сочетается с этим местом. Не сочетается с этим уголком, темными поверхностями столов из дерева, с пузатой кружкой пива. Вот и какая-то компания, сидящая через несколько столиков от него, странно косится на Тройку. Три здоровых парня, затянутые в черное, и подруга с выбритым налысо черепом. Они тут к месту, а Тройка нет. Только ему наплевать.

Тройка сидит в белоснежном костюме, развалившись на поддельно-грубой скамье с таким комфортным выражением на лице, словно это кресло «Конкорд» у него дома.

Тройка – опустившийся представитель того неистребимого племени, что именуется во все времена вне зависимости от возраста нуворишами. Опустившийся не в экономическом плане. Он просто вышел из той тусовки, в которой принято бывать в его положении. Ему там стало скучно, и он опустился на другой уровень. Опустился с точки зрения тех, кому никогда не достичь этого уровня взаимоотношений с обществом. И вот теперь Тройка может сидеть где угодно, когда угодно и в чем угодно. Как, например, сейчас: в белом парадном костюме в стилизованно-грязном кабаке на пару со стилизованно-грязной и пузатой кружкой пива.

– Здоров! – Я брякнулся на скамью рядом и чувствительно ушиб копчик, удивившись, как это Тройка сидит на ЭТОМ с таким блаженно-комфортным видом.

– Здоров! – Тройка хлопнул меня по ладони, а затем крикнул в сторону стойки бара: – Пива еще!

– Я на работе, я не могу, – тихо сказал я.

– Эй, – крикнул Тройка. – Пива не надо! Коньяк и лимончик!

– Тройка, я на работе… – снова начал я.

– И кофе!!! – Он снова прокричал это бармену, а затем посмотрел на меня и резонно заметил: – Ты уже не на работе. Ты в кабаке.

– Да, но я намереваюсь вернуться на работу.

– Не-а… – мотнул головой Тройка. – Сколько ты получаешь в своем этом… этом…

– МИДе.

– Ага. Сколько?

– Ну… – Мне не хотелось говорить, сколько я получаю, и Тройка меня оборвал:

– Не важно! Меньше, чем можешь.

– Ты преувеличиваешь мои возможности.

– Не мели всякую пургу, браток. Твой коньяк, сиди пей. Так… – Тройка посмотрел на пустой стол передо мной и проорал в сторону стойки: – Эй! Ты чего, совсем заснул там, я коньяк заказал! И пива.

– От пива вы отказались, – угрюмо пробормотал бармен, борясь с чем-то под столом.

– Что-о-о-о?!! – Тройка выкатил глаза. Его иногда «клинило», и он закатывал скандал в каком-нибудь людном месте.

Бармен что-то уловил в голосе Тройки и сделался быстр до невидимости. На столе появились, словно нарисованные, кружка с пивом, бокал с коньяком и блюдечко с лимоном. Вскоре принесли и кофе.

Тройка слегка поерзал и решил простить бармена, снова взявшись за меня:

– Итак. Твой коньяк, сиди пей. И слушай. Что ты знаешь про НЕРвы?

– Ну, что-то знаю.

– Что? Давай вали, рассказывай…

– Слушай, Тройка, ты мне экзамены решил устроить?

– Ты давай говори. Ты мне должен.

– Должен, должен… Если бы ты играл похуже, я бы тебя на том повороте снес как птичку…

– Угу, угу. Конечно. Снес бы. Спрятался за уголком и снес бы… У тебя источник света был сзади. Ты вообще в курсе, что в «Скате» учтены такие моменты, как свет и тень? И если свет у тебя сзади, то тень вытягивается перед тобой. Это такой закон физики, если ты не знал. Для того чтобы меня снять, ты должен был сначала фонарик за спиной расстрелять. – Тройка засмеялся. – Я вылетаю, а он стоит там… Затаился. Киллер!

– Да. Однако рисковать ты особенно не стал… – пробормотал я.

– Ну так… – Тройка снова усмехнулся. – Сразу ракетой и засадил. Самой большой, которую нашел. Вообще клевая игра… Люблю.

– Ладно, чего хотел-то? – Вспоминать свое вчерашнее фиаско в «Скате» не хотелось.

– Давай про НЕРвы.

– Ладно. Давным-давно… – Тройка скорчил заинтересованную физиономию и захлопал глазами. – В Англии. Мистер Бэбидж изобрел машину, которая могла производить математические вычисления.

– Эй! – Тройка вытянул руки, словно собирался закрыть мне рот. – Эй! Браток, тормозни, Я тебя что прошу рассказать?

– Про НЕРвы ты меня просишь рассказать. Я вот тебе и рассказываю… Сначала, так сказать, машина эта производила вычисления гораздо медленнее, чем…

– Аякс!!! Тормозни. Ты можешь… покороче? У тебя обеденное время кончается.

– Да? А я вроде бы уже безработный… Кто-то тут мне это сказал…

Тройка выдохнул воздух, словно сдулся большой воздушный шарик, страдальчески возвел очи к потолку и затем произнес:

– Хорошо. Хорошо-хорошо… Я баран. Ты это доходчиво доказал. Теперь перепрыгни на полтора века вперед.

– Хм… Ладно. Итак, вначале Господь придумал Виртуальную реальность. Но была она гола и пустынна и было в ней мало цветов и много грязных пикселей. Не понравилось это Господу и забросил он Виртуальность на фиг. Доходчиво?

– Излагай. – Тройка сделал милостивый жест рукой.

– Так вот… Потом были КОРы. Эту идею Всевышний позаимствовал у каких-то чуваков, что прятались под непонятным словом «трайдент». Они не особо обиделись, поскольку взамен он им накидал энное количество различных дензнаков и прочего барахла. КОРы позволяли воспринимать Виртуальность очень даже с большим чувством. Однако и этого показалось Господу мало, поскольку простая визуализация его совершенно не удовлетворяла. Работать с ней приходилось по старинке, набивая команды на клавиатуре… Хоть и виртуальной, но все-таки клавиатуре. Короче, не в кайф. Тогда вытащил Господь в благости своей из запасников Нейро-Контакты и НейроРазъемы. И обозвал их НЕКами и НЕРвами. Повелел он НЕКу прилепляться к НЕРву. НЕРв будет на запястье, а НЕК на специальном шнурочке к нему крепится. И стало так, и стало хорошо. НЕРвы делались из платины, что контакт давало приятный и необременительный для человеческой нервной системы, но обременительный для кошелька. Но Нечистый по злобе своей придумал делать НЕРвы в Корее из материалов дешевых, но некачествен­ных. И были эти НЕРвы палеными, палили они нервную систему пользователя, причиняли ему боль и мучения, но были необременительны для кошелька его. Ну как? Тебе понятно, сын мой?

– Угу… – отозвался Тройка. – Тебе бы книги писать, а не хренью компьютерной заниматься, отче.

– Ну, ты просил рассказать, я рассказал…

– Угу… А Святые Апостолы чем по твоему Евангелию занимались? Говорили, что нет бога, кроме Майкрософта, и Билл Гейтс пророк его? За что их всех и положили.

– Ха! Это идея! Только Святые Апостолы все-таки чем-нибудь другим,

наверное, занимались… Вообще мысль интересная, «Евангелие от Артема»…

– Хорошо, что ты не добавил «Святого Артема». Ладно, безбожник, давай я тебе еще кое-что подкину к твоему писанию.

– Давай, – согласился я.

– Значит, так… Хех… – Тройка на секунду замолк, глядя перед собой на кружку пива. – По твоему Евангелию все получается. Короче, есть такая штука – Алмазные НЕРвы.

– Тро-ойка… – Я поморщился. Байку об Алмазных НЕРвах знали все.

– Погоди. Я в натуре знаю, где они лежат.

Я задумался. Если в голосе Тройки появлялась убежденность и каждая буква звучала словно бы в отдельности от других, это означало, что дело серьезное.

– Знаешь? Тройка, учти, есть официальное заявление СПИТа, Союза Промышленников по Информационным Технологиям, – я пытался разъяснить все Тройке, как ребенку, – о том, что ни одна корпорация, занимающаяся разработкой аппаратного обеспечения, не создавала прибора, параметры которого могли бы быть идентичными параметрам предмета, известного под названием «Алмазный НЕРв». Я тебе процитировал официальное заявление! Как ты знаешь, в СПИТ входят все, понимаешь, Тройка, ВСЕ промышленные корпорации. В том числе и корейские. И китайские. И даже русские. И даже малодерибасовские!

– Да знаю я все про твой СПИТ. И про заявление знаю. А ты знаешь про то, что ни одна из этих корпораций не стала отказываться от факта, что такие разработки велись и ведутся?!

– Знаю! – На нас стали поглядывать. – Этот факт уже обсасывался всеми и везде. Помнишь скандал семнадцатого года?

– Это был не скандал, это была революция… – задумчиво сказал Тройка.

– Чего?

– Г-хм… – Тройка словно бы опомнился. – Ты который семнадцатый имеешь в виду?

– 2017, конечно. А ты?

– А-а-а… Я слегка про другое. Я тут историей увлекся… Ну да ладно. Слушай, ты корпорациям веришь?

– Кто ж им верит? Я даже своему родному министерству не верю, а ты говоришь – корпо­рациям…