Проклятие дома Ланарков - Антон Кротков

– Хорошо, я признаю, что, возможно, поторопился с выводами на ваш счёт, – выдавил из себя полисмен. – А теперь идите.

– Слушаюсь, сэр, – охотник шутливо приложил два пальца к козырьку своей кепки и повернулся к соратникам по охотничьему клубу:

– За работу, мальчики! Нафаршируем кошечку свинцом!

…Когда люди шли по тёмной тропинке между старыми деревьями, молчание леса разорвал ужасный вой. В темноте вспыхнул факел, и суровый охотник увидел жёлтые глаза чёрной, как ночь пантеры, которая окровавленной пастью грызла горло одного из его товарищей. Охотник вскинул свой винчестер. Зверь зарычал, собираясь прыгнуть на него, но выстрел опередил людоеда…

– Ну, как тебе? – писатель оторвался от вставленного в каретку печатной машинки листа и повернулся к лежащей в постели жене. В приятном возбуждении толстяк слегка похлопал себя по голому животу, после чего поинтересовался, не осталось ли у них что-нибудь от ужина.

– Да завязка недурна – осторожно похвалила Скалли. Она сидела на кровати, подложив под спину несколько подушек и закутавшись в одеяло. После приёма порошка ей стало значительно лучше – кашель и головная боль почти прошли, появилось настроение. Однако Вэй намеренно довольно сдержанно отреагировала на прочитанный ей кусок.

– Что-то я не слышу в твоём тоне энтузиазма, – недоумённо, даже с лёгкой обидой, попенял жене мистер Флетчер. Он поднялся со стула, раздражённым жестом запахнул на себе плюшевый халат и подвязался кушаком, после чего недовольной походкой прошёлся по комнате – весь такой домашний в своих шлёпанцах, отороченных лебяжьим пухом и в ночном колпаке, – что Скарлетт потребовалось сделать над собой усилие, чтобы оставаться серьёзной:

– А ты чего ждал? Что я снова заранее начну расточать тебе комплименты? Нет уж, милый! Больше я такой глупости не совершу. Тебе опасно выдавать похвалы авансом. Ты, наверное, уже забыл, с каким трудом в прошлый раз мне удалось вытащить тебя из того благодушного настроения, в которое ты погрузился. За полгода не осилил даже главы! Зато на посещения ресторанов и прочих увеселительных заведений за этот срок было потрачено три тысячи фунтов.

– Согласен, в прошлый раз я непозволительно расслабился. Но на этот-то раз дело пошло бойко – первая глава уже почти у меня в кармане! – возразил молодой мужчина. – И она мне нравится. Да и другим тоже понравится. Стоит читателю открыть книгу, и он уже не сможет вернуть её обратно на полку. Разве я не заслуживаю хотя бы поцелуя?

Скарлетт пожала плечами:

– Подумаешь, сбежавший из клетки зверь загрыз случайно подвернувшегося ему олуха! Таких случаев десятки. Публику этим не удивишь. Для стоящего романа этого маловато.

Арчи удивился:

– Но ты же сама затащила меня в здешнее захолустье! Я был уверен, что мы, наконец, поймали удачу за хвост. Разве это не так?

– Возможно, – уклончиво согласилась Вэй. – Но представь: завтра сбежавшую кошку подстрелят и притащат в деревню. Ты подробно опишешь мстительный восторг местных жителей, похороны невинной жертвы. А дальше-то что? Снова будешь мучительно выжимать из себя более-менее съедобное продолжение, и мечтать поскорее поставить финальную точку, чтобы вырваться из рабства, в которое сам же себя загнал? С тобой ведь так всегда, – ласково пожурила мужа Вэй, – ты словно маленький ребёнок, который поначалу очень радуется новой игрушке, однако быстро теряет к ней всякий интерес.

Арчи нахмурился и мрачно буркнул:

– Словно с размаху об стену. Могла хотя бы подождать с критикой до утра, позволить заснуть спокойно – он вздохнул: – И почему я женился на такой умной и безжалостной особе?

– Потому что ты слишком требователен, милый, – проворковала Вэй. – Тебе ведь нужна не просто жена, а мама, редактор-секретарь, а ещё любовница и сиделка. Хотя с дурой, безусловно, было бы проще и комфортней.

На самом деле они были прекрасной парой. И дело было не только в страсти, а, прежде всего в том, что они прекрасно дополняли друг друга. Когда они были вдвоём, Скарлет часто звала мужа мой Darling floppy (Милый увалень), но при этом всегда отдавала должное его уму, благородству, трудолюбию. А главное, они действительно любили друг друга.

Хотя, с точки зрения британских законов, брак их считался фиктивным, ведь официально Скарлетт всё ещё считалась женой другого мужчины, с которым никак не могла оформить развод. Просто путешествуя по Италии, они с Арчи оказались в Венеции, где и обвенчались в прекрасном храме. Тем не менее, продолжающаяся любовная идиллия отнюдь не мешала этим двоим время от времени вступать в серьёзные споры и даже подолгу дуться на партнёра.

Разочарованный мужчина хмуро оглядел освещённую ночной лампой комнату, покосился в тёмное окно, и недоумённо проворчал:

– Тогда зачем мы здесь?

– За вдохновением, милый! За вдохновением… Писатели – те же старьевщики – скитаются вечно в надежде отыскать в старой рухляди и помоях что-нибудь стоящее.

Глава 4

То обстоятельство, что погибшая девушка являлась дочерью пэра Англии, члена Королевского совета и комитета Адмиралтейства имело серьёзные последствия. Расследовать дело из Лондона был откомандирован старший инспектор детективного отдела Скотланд-Ярда. Хозяин поместья выслал за высокопоставленным сыщиком на железнодорожную станцию свой «Серебряный призрак». Помимо шофёра в автомобиле находился секретарь графа, вооружённый двумя пистолетами – на тот случай, чтобы с гостем ничего не случилось по дороге.

Вначале столичный следователь заехал в город и имел короткую беседу со здешним мэром. После лёгкого завтрака на квартире у градоначальника он в сопровождении местного констебля и всё того же графского секретаря отправился на место происшествия…

Старший инспектор – крупный мужчина с широким румяным лицом и сонными глазками – молча и как будто рассеянно кивал большой головой в шляпе-котелке, поглаживая большим и указательным пальцами огромные усы, делавшие его похожим на толстого моржа, случайно вылезшего на берег и напялившего одежду.

– Очень хорошо, Север, – сказал он, когда констебль закончил доклад. – Вы проявили максимум распорядительности, особенно важно, что вы привлекли здешнего фотографа и организовали поиски по горячему следу. Я отмечу это в своём докладе.

– Думаю, сэр, в ближайшие часы убийца будет обнаружен, – добавил окрылённый столь высокой оценкой констебль. – Поисковую партию возглавляет лучший охотник во всём графстве. Я рассчитывал управиться к вашему приезду, но уж очень много туману нагнало с реки.

Лондонец снова кивнул и внимательно взглянул в ту сторону, откуда доносился собачий лай. Но из-за серой почти непроницаемой дымки нельзя было ничего разглядеть даже в десяти шагах.

– А ваши охотники из усердия не перестреляют друг друга в таком тумане? – с некоторым сомнением осведомился сыщик.

– Я проинструктировал их на этот счёт – в соответствии с уставом криминальной полиции – поспешил заверить начальство констебль. Втайне он опасался, что вскроются допущенные им просчёты, которых было немало. Если же станет известно, что пропавшую графиню по-настоящему стали искать с большим опозданием, то может разразиться грандиозный скандал.

Лондонец посмотрел на провинциального служаку чуть насмешливо, как смотрит учитель на ученика, берущегося самостоятельно объяснять новый урок.

– Вы полагаете этого достаточно, Север? – басовито хмыкнул он, доставая из кармана своих необъятных штанов массивный портсигар, дешевую подделку под старинное серебро. – Угощайтесь.

Север с благодарным кивком осторожно вытянул топкую сигарку, но прежде чем прикурить самому услужливо протянул зажженную спичку детективу. Стоящий поблизости секретарь графа Пэрси Кендалл неприязненно наблюдал эту сцену. Это был нескладно сложенный долговязый парень с умным лицом и цепким взглядом. Пэрси был в строгом тёмно-сером костюме, в руках он держал томик библии в кожаном переплёте, отчего его можно было принять за викария. С растущим разочарованием Кендалл рассматривал эксперта полиции, про себя поражаясь, как такому на вид недалекому и самодовольному типу удалось дослужиться до столь высокого чина, предполагающего виртуозное умение ловить самых опасных преступников, отличающихся изобретательностью и ловкостью. Ведь лондонец даже толком не осмотрел место преступления и не выразил желания расспросить никого из местных жителей. Он едва взглянул на мёртвую девушку, и казалось, сразу потерял к ней всякий интерес. Хвалёный сыщик не задал ни одного вопроса доктору Эдмунду Йейтсу, который осматривал тело несчастной, полностью удовлетворившись его пояснениями относительно состояния трупа и официальным письменным заключением. Складывалось впечатление, что заезжий господин заранее принял единственную предложенную версию преступления и торопится скорее вернуться обратно в Лондон…