Мама на кушетке. Что нужно знать, обращаясь к психологу - Лилия Валиуллина

Вспоминая тот период своей жизни, клиентка рассказала, что ощущала между собой и матерью холодную непробиваемую стену.

Ощущение жизни девочка чувствовала только рядом со своей младшей сестрой, с которой можно было поиграть. Постепенно мама как будто бы начала оттаивать, но через 3 года вновь трагедия – умирает сестренка. Мама вновь исчезает в мире своей боли и утраты.

Моя клиентка фактически получила такое символическое послание от матери: «Я ничего не могу дать тебе, меня просто нет. Ищи сама, что тебе нужно». И бедная маленькая девочка, от природы очень одаренная умом и острым мышлением, осталась предоставленной самой себе. Она усвоила с детства, что надеяться нужно только на себя. На других надеяться опасно, – они могут «исчезнуть».

Проговорив свою детскую травму, клиентка поняла, сколь много горя и невыплаканных слез оставила в ее душе семейная трагедия. Запрятанные глубоко эмоции никуда не ушли, они как будто ждали удобного момента, чтобы выйти наружу. В детстве пришлось трятать очень глубоко свою недетскую боль. И казалось, что она была упрятана надежно, ведь «это никогда не должно повториться!». Но недавняя ситуация показала, что собственный опыт невозможно «удалить».

Я уже говорила о том, что эта моя клиентка обладает очень высоким логическим интеллектом, потрясающей интуицией, но способов управления своим эмоциональным состоянием, кроме подавления неприятных эмоций, она не знала. Она достаточно быстро поняла, в чем ее проблема, и согласилась на психотерапию. Процесс оказался очень непростым, очень долгим. Было много «взлетов и падений».

Клиентка не жаловалась, что «мама ее не любит», не ждала заботы от нее. Она изо всех сил сама заботилась о своей маме и о себе. Но в процессе психотерапии вышла на поверхность ее неутоленная потребность во внимании и любви. Последовал непростой процесс признания этой потребности, выстраивание новых отношений дочери и матери.

Нельзя сказать, что у этой клиентки сейчас все идеально, жизнь и не может быть идеальной. Рубец от раны останется навсегда, но сейчас ее жизнь налаживается, идут поиски своего места и своего собственного смысла.

Я благодарна этой маленькой, хрупкой, но очень сильной женщине, на примере ее жизни я поняла, что в действительности означает «мужество жить».

И пусть этот пример поможет понять матерям, что никакие самые трагические ситуации не должны стать причиной того, что вы оставляете своего маленького ребенка наедине с самим собой.

МАЛЕНЬКОМУ РЕБЕНКУ ЕЩЕ СЛОЖНЕЕ, ЧЕМ ВАМ.

Еще одна клиентская история.

В первые годы моей частной практики ко мне обратилась молодая женщина: красивая, образованная, умная. Она поставила конкретную цель, зная, что для ее решения нужна не одна консультация. Клиентка послушно выполняла все предлагаемые ей задания, была очень сдержанна и молчалива. Но несмотря на внешнее благополучие, у нее налицо были все признаки депрессии.

Больше всего меня поразило из ее истории то, что ее мама ни разу не удовлетворила НИ ОДНУ ее детскую просьбу.

Даже на дни рождения ей дарили только «полезные» вещи типа колготок или платья. Даже на просьбу купить определенный вид мороженого покупалось то, которое считалось нужным с точки зрения ее мамы.

Пройдя небольшой курс психотерапии (10 занятий), она ушла и вернулась снова через год-полтора. Теперь она заказала курс терапии более длительный и притом сессии сразу по два часа, которые она оплачивала заранее. Удивительно было то, что все эти два часа говорила только она и так, что я не могла сделать никаких комментариев, кроме «да-а», «угу-м».

Я наивно искала повод «причинить пользу» клиентке, а тут никакой возможности. Однажды – это была примерно 5-я двухчасовая встреча – я воспользовалась незначительной паузой и что-то сказала, как мне казалось, очень важное.

На меня обрушился гнев неимоверной силы: «Почему вы меня все время перебиваете?! Не даете ни слова сказать!». Я от изумления просто замерла.

Позже до меня «дошло», что я действительно «все время перебивала»! Да, я не успевала вставить слова, но мое неуемное желание быть «полезной» выражалось и без слов. В моей мимике, жестах, напряженной позе, взгляде чуткая клиентка улавливала это «неслушание» и изо всех сил старалась быть услышанной.

У меня хватило тогда ума понять, что самое важное, что я могу «дать» сейчас пациентке, – это просто «дать выговориться», «активно слушать» и просто быть рядом, сопровождая и дальше этот процесс своими «угу-м».

Остальные сессии я училась по-настоящему слушать. Через работу с этой клиенткой я обрела бесценный опыт – не выполнять иной функции, кроме как быть рядом. Тотально быть рядом, не стараясь быть полезной как-то иначе.

Молчаливое тотальное и комфортное присутствие – как позволение другому человеку ПРОСТО БЫТЬ, быть таким, какой он есть, не оценивая его и не «растворяясь» в нем.

Зрелость этой молодой женщины заключалась в том, что она понимала то, что ей требуется помощь. Сознательно или бессознательно, но она знала, что именно ей нужно, за что она платит деньги– за то, чтобы я просто была рядом. Ей не нужно было никаких советов. Ей на тот момент был необходим опыт эмоционально комфортного присутствия рядом с другим, которого до этого у нее не было.

Годы спустя я поняла, что первый цикл встреч был отыгрыванием роли «послушной» дочки и «знающей» мамы. Второй, более интенсивный – «отыгрыванием наоборот», то есть пробами самой руководить «мамой» через терапевта. Порой именно так – через повторение – происходит снятие старых сценариев и освоение новых ролей, которых не было в детском опыте.

Второй курс – в форме нашего «молчаливого диалога» тоже завершился. Я всегда поражаюсь мудрости психики, которая как будто «знает» о необходимости перерыва во внутренней работе, нужного для освоения полученного опыта во внешнем мире.

Когда клиентка вновь обратилась ко мне через год-полтора, это уже была совершенно иная по качеству работа. В процессе психотерапии происходит в какой-то момент нечто удивительное – у клиентов вдруг просыпаются ранее неведомые способности. Однажды моя клиентка принесла стихи, никогда до этого стихов она не писала. Клиентка разрешила поделиться теми своими первыми строками.

Чувственность мира на кончиках пальцев,Жгучее таинство огненных танцев,Слышать всей кожей, видеть всем теломПравду Вселенной в касании несмелом.

Жарким дыханием сердце открою,Тихо мурлыкая рядом с тобою.Теплой ладошкой прочту твои думы,Кутаясь в счастье с изяществом пумы.

Выход из заколдованности ранним опытом позволил ей прочувствовать связь с миром через свою женскую чувственность, телесность. До терапии чувственность могла импульсивно прорываться и вновь запираться под мощной защитой развитого интеллекта.

История с этой клиенткой – пример того, что человек на уровне инстинктов точно ЗНАЕТ, что ему нужно. Главное – уметь его слышать и слушать, отличать свои представления о том, что «правильно», от настоящих потребностей того, кто рядом.

Особенно важно просто уметь слышать и слушать в отношениях с детьми. Это важно в любых отношениях. Попробуйте хотя бы РАЗ В ДЕНЬ ВСЕГО ПЯТЬ МИНУТ СЛУШАТЬ ДРУГОГО С ИНТЕРЕСОМ, ничего своего не добавляя в разговор.

Материнский инстинкт

Бог не мог быть всюду, поэтому он создал матерей.

Много написано в психоанализе о роли матери. Дональд Винникотт, детский психоаналитик, сформулировал понятие «достаточно хорошей матери». Достаточно хорошая мать – это та мать, которая на уровне инстинктов обладает способностью «чувствовать достаточность» того, что и сколько необходимо ее ребенку для нормального развития.

При таком отношении матери у ребенка не возникает фиксации на отношениях только с матерью, он способен активно проявлять интерес к миру и успешно развиваться.

Действительно, новорожденный – это существо инстинктивное, у него еще нет интеллекта как понятийной системы. И только мама, чувствующая сама свою инстинктивную природу, может передать своему ребенку чувство связи со своими врожденными инстинктами.

Самое главное, что должна уметь мать, – это слышать, чувствовать саму себя, свою внутреннюю врожденную мудрость, от природы данные инстинкты.

Проблема только в том, как матерям войти в это состояние своего естества. В нашем мужском мире женщинам трудно сохранить связь с природными и мудрыми инстинктами подлинного материнства. Да и ранее, до нашей эры, многие известные мыслители-мужчины не признавали роль женщины в обществе.