Желтый ценник - Сания Шавалиева

Руслан не сопротивлялся.

Ася растянулась на кровати, но от усталости уснуть не получалось. Время шло, а она все лежала, не смыкая глаз.

Вспомнилось, как не реже чем раз в месяц в квартире родителей собирались гости, мать пекла огромный пирог человек на десять. Ася любила этот «день пирога»: воспоминания, разговоры, протяжные песни, от которых становилось тепло и спокойно. Любила даже тогда, когда гости вдруг схватывались на какой-нибудь теме и делились на два противоборствующих лагеря. Прислушивалась к разумным доводам, перекрывающим друг друга голосам, взрывам смеха. В этом нагромождении эмоций Ася различала то ясный отцовский голос, то звучный Сагадат апы, то нежный и естественный голос матери. Этот голос она не спутает ни с каким другим. Мать часто рассказывала что-то доброе и веселое. Ася попыталась вспомнить… и провалилась в глубокий сон.

Где-то через час Руслан ткнул Асю в бок.

– Вставай! Проспали.

Возникла долгая пауза. Ася не могла сообразить, где находится, что-то смутное шевелилось в голове, моталось в стороны, поднималось, опускалось и никак не собиралось в кучу правильных мыслей.

Чай, кофе, холодный душ! С чего начать? Хотелось нырнуть под одеяло и спрятаться.

– Вставай! – повторил Руслан. – Надо все сделать сегодня.

Ася порадовалась, что у нее есть Руслан. Она была уверена, что его терпение сейчас лопнет и он начнет злиться и ругаться, но он спокойно натянул штаны, полез в шкаф за носками.

– Проклятье! – чертыхался он, пытаясь справиться с вывернутой наизнанку футболкой. – Давай вставай, я чайник поставил.

Ася закрыла глаза. Как сквозь вату слышала обрывки фраз:

– Василий звонил… Серега… поможет… с утра мотнусь в мечеть… с работы отпросился… А про какие три дня говорила Сагадат апа?

Ася вздрогнула. Она знала, что он когда-нибудь спросит, и все равно вопрос прозвучал неожиданно.

Ася улыбнулась, обняла Руслана за плечи. Он нетерпеливо похлопал ее по руке, намекая, что надо поторапливаться.

– Не хочешь, не говори, – стараясь казаться равнодушным, сказал Руслан, но Ася уловила нотки обиды.

Да, она не хочет говорить, и это правда.

Это было пять лет назад. Ася пришла к матери в больницу и, пока она спала, села ждать на стуле у окна. В палате, кроме матери, было еще трое больных. Самой тяжелой была старушка у входа – острые колени, локти, пустой взгляд в потолок, открытый беззубый рот, а в нем по языку ползала муха. Старушка дышала то резкими короткими вдохами, то храпящей затяжкой. Иногда замирала, и казалось, что умерла. Ася испуганно вскакивала, подходила, прислушивалась. Она уже готова была бежать к медсестре, и тут в груди старушки что-то булькало, клокотало, словно проходила через фильтр еще одна дарованная минута, и вновь грудь оживала, поднималась, опускалась.

– Пообещай мне, что ты закроешь мне рот, чтобы я так не мучилась. – Слова матери застали Асю врасплох.

– Ты о чем?

– Я о себе. – Мать подошла к старушке, прогнала муху из ее рта. Старушка никак не отреагировала, а мать продолжила: – Просто подушку положи мне на лицо и подожди, когда наступит конец.

– Ты что такое говоришь?! – Ася испуганно стала оглядываться – как бы кто не услышал диких слов матери.

Но все спали, всем было не до них.

– Обещай мне.

– Мам, – застонала Ася.

– Не сделаешь, прокляну!

Ася забыла про этот разговор, пока однажды с матерью не случилась та же беда. Мать лежала и взглядом требовала помощи, а Ася не могла. Она не могла выполнить ее просьбу, она не могла этого сделать, она не могла об этом даже подумать…

– Так и не скажешь? – все-таки не удержался Руслан.

– Сагадат апа сказала, что через три дня приснится мать и выдаст мне тайну, – сказала Ася делано игриво. Вроде не обманула, но и всей правды не сказала. И пусть будет так. Ася стала быстро собираться.

Глава 2

Дым пожара

Ася встала, распахнула шторы, балконную дверь, впустила в комнату утренний воздух. Было пять часов утра. Неужели прошел всего один день с тех пор, как она справляла поминки по матери, всего один день с тех пор, как они поехали по ночному городу к бабе Вере и там же оставили Сагадат апу. Один день, но как все изменилось – исчез, растаял прежний мир и вместо него возник новый, холодный и бесцветный.

Пока занимались похоронами, узнали главную городскую новость – горел завод двигателей.

Через открытую дверь пошел запах гари и дыма. Дым показался мутным чудищем, которое, улыбаясь и гримасничая, стало заполнять комнату. Из него послышались голоса беседующих людей, они что-то говорили, спрашивали, отвечали, снова и снова сплетая магическую ткань слов. Дым обживал комнату обрывками фраз «пожар… пожарные… уволили… погибли…», наполнял шумом автомобилей. Конечно же, это были отголоски улицы, но сегодня Асино восприятие переваливало за грань действительности.

Вчера она целый день толкалась среди людей. Бесконечно отвечала на вопросы. Отвечала коротко: «никто», «знакомые», «вот документы: паспорта, свидетельства о смерти». Часто ошибалась с отчествами, датами рождения, на укоры служащих злилась, нервно и коротко предлагала взять заботы на себя. Руслан успокаивал и одновременно переживал сам, потому что денег не хватало. Приходилось звонить знакомым, мотаться по друзьям за помощью.

Во всей этой суматохе часто встречались знакомые люди, с которыми давно не виделись. Чуть ли не все жители вышли на улицу, чтобы поговорить, пережить, переосмыслить городское событие. Атмосфера в городе была непривычно напряженная, ведь завод тем или иным образом касался каждого горожанина.

Руслан с Асей, занятые похоронами, держались в стороне от уличной суеты, они словно запретили себе даже думать об этом. Поскольку Ася работала на заводе инженером-технологом, а Руслан выполнял заказы по изготовлению оборудования для завода, этот пожар являлся для них катастрофой.

Балконная дверь с трудом закрылась, Ася задернула шторы, словно отгородилась от проблемного мира. Руслан стоял в дверях, пытаясь полотенцем высушить волосы. Ему недавно исполнилось тридцать шесть, он был на год младше Аси, выше ее на полголовы и в полтора раза шире в плечах. У него были черные волосы с намечающейся лысиной и серые глаза, такие же, как у отца. Ася внешностью тоже пошла в отца: пухлые губы, бесцветные брови, а глаза – голубые. И может быть, именно эти голубые глаза и свели Руслана с ума, он стал за ней ухаживать, все быстро закрутилось и понеслось.

Ссора на кухне завязалась исподволь: сперва ничто не предвещало скандала – напротив, общая тема пожара могла вызвать перемирие между соседями. Но когда соседка зашла на кухню, она без приветствия