Огненная тигрица - Джейд Ли

– Эйде, мисс Шарлотта! Она уехала.

Шарлотта замерла от неожиданности. Казалось, что даже ее золотистые локоны, выбившиеся из прически при быстрой ходьбе, внезапно застыли.

– Уехала?

– Дай-иге. Сегодня утром они с мужем уехали верхом на лошадях, – уточнил старик. По его голосу было понятно, что он не одобряет поступок своей госпожи.

– Но куда они могли поехать?

Мистер Йи не ответил. Однако Кен Джин догадался, что дворецкий чего-то недоговаривает. Если бы мисс Шарлотта оставила их вдвоем, он наверняка смог бы узнать правду. Но девушка неподвижно стояла на месте и с таким удивлением смотрела на мистера Йи, как будто бы у того на голове выросли рога.

Внезапно она оживилась. Резко кивнув старику, так что при этом несколько прядей упало ей на лицо, Шарлотта сказала:

– Очень хорошо. Тогда я должна оставить ей записку. Джоана вернется и прочитает ее.

Мистер Йи поклонился и жестом предложил пройти в библиотеку. Шарлотта улыбнулась.

– Я должна оставить ей записку. Мы всегда так делали, когда были детьми, – говорила она, на ходу снимая перчатки. Казалось, девушка обращалась к самой себе, а не к мистеру Йи. – Именно так мы и поступали, будучи маленькими девочками, – добавила она и помчалась вверх по лестнице.

Кен Джину очень хотелось последовать за ней. Он подозревал, что как у Шарлотты, так и у Джоаны в комнате был особый тайник. Расположение этого тайника тщательно скрывалось от родственников и слуг. О нем знали только девушки, ведь они были лучшими подругами с тех пор, как десять лет назад Джоана приехала в Шанхай.

Успела ли Джоана – новоиспеченный детеныш шанхайской тигрицы – оставить записку своей закадычной подруге? Какие секреты она могла открыть в этой записке? Кен Джину оставалось только молиться, чтобы у этой белой девушки хватило здравого смысла сохранить в тайне все, что касается ее личной жизни. Однако белые люди совершенно не могут сдерживать свои порывы, особенно такие молодые, как она. Кен Джин покачал головой. Он опасался, что может произойти наихудшее. Ведь он ясно видел, что старика Йи так и распирает от желания поделиться с ним новостями.

Когда старый дворецкий предложил выпить с ним чаю, он понял его намек и тут же принял приглашение, хотя знал, что Шарлотта долго не задержится. Она не из тех девушек, которые, набросав несколько строк, потом много раз перечитывают записку, даже если это послание адресовано ее самой близкой подруге. Значит, у него мало времени и нужно будет побыстрее все разузнать.

Дом Крейнов – огромное белое здание, – как и другие дома, в которых проживали европейцы, был построен в лучших английских традициях. Уклад жизни в этом доме тоже был типично английским, и поэтому Кен Джин удивился, увидев, что мистер Йи привел его не в свою личную комнату, а в кухню. Они сели за огромный деревянный стол и стали ждать, когда вскипит чайник, стоявший на гигантской плите. Вокруг них суетились слуги. Здесь были повар-англичанин и два лакея-китайца, флиртовавшие с судомойкой, которая, судя по ее внешности и поведению, совсем недавно приехала из деревни. Еще две горничные постоянно сновали туда-сюда. По их вульгарным манерам Кен Джин безошибочно определил, что девушки принадлежали к самым низшим слоям шанхайского общества. Хуже их могли быть разве что дешевые шлюхи, обитающие в обветшалых лачугах.

Когда Кен Джин вошел в кухню, повисло неловкое молчание, которое, впрочем, длилось не более минуты. Мистер Йи распорядился приготовить чай и сел за стол. Сейчас он напоминал отдыхающего мандарина, если, конечно, так можно назвать человека, восседавшего на обычном деревянном стуле посреди английской кухни. Пока кипятилась вода, он насыпал заварку в чайник, стоявший на столе. И как только повар-англичанин ушел в винный погреб, слуги с особым оживлением принялись обсуждать последние сплетни и слухи.

– Я никогда не привезу свою жену в Пекин, – сказал один из лакеев. – Это очень опасно…

– Это слишком далеко, – прервал его другой лакей, меняя свечи на кухонном алтаре. – Каждому хочется, чтобы все можно было сделать быстро и при этом далеко не ходить.

Это была пошлая шутка, и все присутствующие восприняли ее соответствующим образом. Горничные засмеялись, а судомойка густо покраснела и даже прогнала этих двух девиц от алтаря.

– Все эти белые просто ненормальные, – сетовал первый лакей. – Почему именно отец должен уезжать из дома? Надо было вышвырнуть этого парня вон…

– Он ее муж, – резко оборвала его судомойка. У нее был сильный акцент. – И отец больше не имеет решающего слова.

– Мужчина всегда имеет решающее слово в своем доме, – с жаром возразил ей лакей. – Ему следовало бы выпроводить их обоих из дома. Дочь, которая думает, что может сама выбирать себе мужа, заслуживает именно такого обращения.

Одна из горничных подошла ближе и ущипнула не в меру разгорячившегося лакея за щеку.

– Мудрый отец обычно приветливо встречает своего зятя, пытается разузнать о нем побольше и только потом уже решает, что ему делать. Вот как обязан вести себя хозяин дома. Его кожа может быть белого цвета, но он не должен быть глупцом. Белые люди знают, как использовать своих друзей.

– Белые люди могут извлечь пользу из чего угодно, – пробормотал другой лакей, очевидно выразив расхожее мнение.

Вода закипела, и мистер Йи заварил чай так, как того требует обычай. За несколько минут, проведенных в кухне, он не произнес ни слова. Молчал и Кен Джин. Они делали вид, что простo пьют чай. Конечно же, мистеру Йи хотелось поделиться последними домашними новостями. Но он был в этом доме дворецким и поэтому не мог принимать участия в пересудах. Значит, Кен Джин должен узнать обо всем, что происходит в доме, из болтовни суетившихся вокруг них слуг.

К счастью, у Кен Джина было одно преимущество. Он уже знал, откуда и с кем приехала мисс Крейн. Он также знал, что она стала ученицей тигрицы и что ее партнером был бывший монах Шаолиня. Из услышанных им сплетен он понял, что молодая мисс вернулась домой, объявив монаха своим мужем. Видимо, ее отец взбунтовался и отрекся от них обоих, что никого в доме не удивило, поскольку девушка заслужила такое наказание за свое непослушание. Но где сейчас находятся любовники?

– Думаешь, что хозяин поймает их? – спросила судомойка дрожащим от страха голосом. – Он убьет их, а потом съест?

Все так и грохнули от смеха. Они ведь уже достаточно давно общались с белыми и знали, что англичане, вопреки бытовавшему убеждению, не едят своих отпрысков.

– Хей, – смеясь, произнес один из лакеев. – Мистер Крейн найдет дочь и зятя, а генерал Кэнг полакомится их задницами. – Он зарычал, широко раскрыв глаза и понизив голос. – Империя Квинг безжалостна к своим врагам.