Огонь в ночи - Ирина Мясникова

Командировка предстояла очень тяжелая, хоть и заграничная. В свое время Дубов с Панкратьевой по большому блату с помощью здоровенной мохнатой лапы своего третьего московского компаньона заполучили иностранный контракт на реконструкцию одной из установок зарубежного нефтеперерабатывающего завода. Завод был приобретен очень солидной и уважаемой нефтяной компанией, которая первым делом кинулась повышать его производительность. А как, скажите, без помощи Дубова повысить производительность? Нет, конечно, можно нанять местных специалистов, знающих завод как свои пять пальцев, но, во-первых, местные специалисты все равно на круг со своими человеко-часами выходили дороже, а, во-вторых, у местных не было такой замечательной мохнатой лапы. И все бы было хорошо и красиво, да директор завода, с которым Анна Сергеевна Панкратьева выстроила прямо-таки душевные и доверительные отношения, вошел в глубоко пенсионный возраст, и руководство компании в соответствии со своими строгими пенсионными правилами вынуждено было искать ему замену. Замену нашли. В Уфе. Опять же где еще куются кадры для работы на зарубежных заводах? Ну не в Москве же и не в Питере, ей-богу!

Новый директор, как только вошел в курс дела, сразу же насмерть разругался с Дубовым. Так сказать, не сошлись взглядами на способы увеличения производительности. И хотя предложения Дубова были утверждены руководством компании, новый директор заявил, что ноги этого шарлатана и проходимца больше на заводе не будет и тут же прекратил финансирование. Шарлатан и проходимец Дубов тем не менее работу довел до конца и направил на завод тяжелую артиллерию в виде Панкратьевой. Перед Анной Сергеевной стояла задача подписать все необходимые для закрытия работы документы, вышибить деньги и по возможности договориться о контрактах на новую работу. Последнее уже было из области фантастики. То есть в целом предстоящую командировку можно было обозначить, используя название остросюжетного фильма «Миссия невыполнима».

И такая миссия требовала абсолютной безукоризненности, поэтому Анна Сергеевна задумчиво перебирала гардеробчик, состоящий в основном из универсальных, практически не мнущихся темных костюмов. Панкратьева очень любила эти костюмчики. Они подчеркивали то, что необходимо было подчеркнуть, и то, чего у других игроков сурового мужского бизнеса отродясь не бывало. А именно грудь и попу. Нет, конечно, с попами у мужчин, пожалуй, теперь уже тоже все в порядке, особенно в последнее время. Руководящие мужики стали походить на сардельки. Но кто смотреть-то будет на их попы? А вот на попу Анны Сергеевны Панкратьевой в сочетании с тонкой талией и обтянутую чем-то совершенно немнущимся обязательно посмотрят, от мыслей своих скорбных отвлекутся и подпишут все в два счета, да еще скажут:

– Заходите к нам еще, мы вам очень рады!

Анне Сергеевне очень шли различные сочетания черного и белого цветов, особенно расцветка «куриная лапка». Хотя как-то в одном дамском журнале она прочитала, что эта «куриная лапка» действует на мужчин как красная тряпка на быка, вызывая жуткое раздражение. Однако с такой реакцией на свою «куриную лапку» Панкратьева никогда не сталкивалась.

Наконец парочка костюмов была отобрана. Один в дорогу, другой на смену. Затем в полетный чемодан были отправлены несколько таких же немнущихся светлых блузок и туда же пристроены роскошные туфли на невозможной шпильке. Вот и все, места осталось как раз только для огромной косметички и фена. Фен Панкратьева брала с собой всегда по многолетней привычке. Дело в том, что волосы Анны Сергеевны имели свойство к утру превращаться в слипшиеся перья, поэтому каждый день их приходилось мыть и вздыбливать феном в относительно приличную прическу. Конечно, она летела в зарубежную командировку, в столицу европейского государства, где раньше ее всегда селили в центре города в пятизвездочном отеле. А уж там и фен, и халат, и тапочки, и «какава с чаем» входят в обязательный ассортимент. Но это было раньше. Кто его знает, этого нового директора, вдруг велит поселить ее в каком-нибудь общежитии для вахтовиков. Ха-ха-ха! Что мы, в поселке Ватьогань не были, что ли? В общежитии вахтовиков не ночевали? Мы и оттуда вышли с безукоризненной прической. Когда в сумке есть, как поется в песне, тушь, расческа, туфли и, конечно, фен, то мы своего добьемся. Так что Панкратьева была во всеоружии и решила, что уже готова к любым каверзам. Рядом с чемоданом пристроила портфель с документами, чтоб не забыть ненароком, и, довольная собой, направилась в ванную складывать косметичку. В ванной она посмотрела на себя в зеркало и залюбовалась. Выглядела Панкратьева Анна Сергеевна просто отлично. Из зеркала на нее глядела очень красивая женщина лет тридцати двух максимум. Это при родных-то тридцати девяти! Конечно, приходилось раз в три недели закрашивать абсолютно седую голову, но кто об этом знает.

Нужно признать, что эта невозможная молодость сопутствовала Панкратьевой только благодаря усилиям Алика Зотова. Тот был приверженцем здорового образа жизни. Сам не пил, не курил, регулярно занимался спортом. Кроме того, он категорически не употреблял мясо, за исключением курицы, и при любой возможности ел рыбу. Всю эту полезную еду он готовил принципиально сам, исключительно на пару и практически без соли. Пил он только зеленый чай и ко всему этому усиленно приобщал Панкратьеву. И если есть паровую и несоленую пищу Анна Сергеевна еще могла, то отказать себе в кофе и сигаретах было выше ее сил. Поэтому, собрав все свое секретное женское оружие в косметичку, Панкратьева с чувством выполненного долга отправилась на кухню курить.

Осень выдалась теплая, и можно было распахнуть окно. Опять же из окна открывался великолепный вид на поглощающего ци Зотова. Панкратьева достала тонкую ментоловую сигарету и с чувством закурила. Ну как тут бросишь курить, когда эти заразы сигаретопроизводители наладили выпуск таких вкуснейших ментоловых сигарет. Старые ментоловые были все-таки резковаты, а эти имели тонкий вкус и просто замечательно пахнущий дым. Если бы Зотов не был погружен в себя, наверняка бы решил, что Панкратьева нарочно над ним издевается, нагло куря в окне напротив.

– Аня, как ты не понимаешь! – каждый раз, видя ее курящей, говорил Зотов. – Никотин, алкоголь, наркотики придуманы исключительно для того, чтобы рабы видели пространство вокруг себя искаженным! А ты мало того что куришь, ты еще ведрами пьешь кофе, а в командировках и коньяк!

«Надо же такое придумать! – про себя возмутилась Панкратьева, затягиваясь сигаретой и разглядывая Зотова из окна. – Ишь, властелин мира хренов! Рабы, понимаешь ли! Да, вкусно мне. И картошечка жареная с корочкой вкусно, и шашлык! Господи, мяса жареного-то как хочется!»