Кремль 2222. Бутово - Андрей Посняков

Небольшая будка с аппаратурой, установленная на железном столбе, возвышалась над картофельными грядками метра на три. Кроме картофеля, в теплице еще росли кусты красной и черной смородины, сливы и несколько яблонь с наливавшимися соком плодами. Яблочки были так себе – твердые и кислые, – но компот выходил вкусный.

Как раз сейчас смородину и яблоки собирали юные муны, всего с десяток подростков. Гомункулусы детского возраста встречались в казармах не так уж и редко. Поддерживая оптимальную численность контингента, Мудрейшие выращивали их на замену убитым и раненым, а также и тем, кто подвергнулся выбраковке. Стариков, кстати, среди работников не имелось вовсе, так же были редки и женщины. Альд, конечно, подозревал, куда девались состарившиеся муны – их тоже выбраковывали, только не торжественно, на глазах у всех, а тайно. Во всем этом не было ничего аморального – закончившие свой жизненный цикл работники уступали место другим.

– Так, подержи…

Сбросив белый халат (чтоб не мешался), высокородная Эльда ловко полезла по лестнице вверх, к приборам… И вдруг на полпути запнулась – оторвалась проржавевшая ступенька, и девушка, несомненно, полетела бы наземь… Кабы вовремя не подсуетился Альд!

Бросив лестницу, юноша проворно подхватил Эльду, прижал к себя… и почувствовал вдруг что-то такое, что никогда еще не ощущал. Ему показалось приятным держать в объятиях эту изумительно красивую худенькую девчонку, смотреть в глаза, чувствовать тепло ее тела… и некоторую беспомощность, хрупкость… Альд просто не знал, как выразить словами то, что он сейчас ощущал.

Эльда обняла парня за шею… и неожиданно тоже покраснела… пушистые ресницы ее дернулись, впрочем, Мудрейшая быстро пришла в себя.

– С-спасибо… Альд. Ну, опусти же меня, живо! Вот так… Чертова лестница!

Черт – это было древнее ругательство, означавшее что-то вроде той нечисти – стальных сколопендр, червей, руконогов и прочих, – что время от времени проникала в фаланстер, жадно клацая зубами.

– Больно… – закатав рукав, девушка подула на локоть. – Синяк теперь будет, ага.

– Надо подорожник приложить! – тут же спохватился Альд. – Это трава такая, ну, в виде листа. В пятой теплице растет… Я сейчас метнусь, сбегаю!

– Стой! – Мудрейшая помахала перед лицом юноши пальцем. – Не надо никуда бежать. Знаю я, где подорожник растет, я ж все ж биолог, агроном – забыл?

– Не забыл, высокородная Эльда. Просто подумал…

– Ты слишком много думаешь, мун! И слишком много говоришь.

– Прошу простить, – сделав два шага назад, юноша почтительно поклонился, приложив руку к сердцу.

– Вот так-то лучше…

Эльда подошла к лестнице и вздохнула – лезть-то все равно нужно было, а рука-то болела, да и лестница эта казалась теперь какой-то уж очень ненадежной. Другой, увы, в этой теплице не имелось – среди Мудрейших было мало тех, кто мог хоть что-то делать руками, а мунов, кроме сельскохозяйственного труда, никаким иным навыкам не учили, не считали нужным. Да и чревато это было – мунов учить! Узнают в Совете – пропесочат так, что мало не покажется! Пропесочат – тоже довоенное слово, означало…

– Может быть, я помогу, Мудрейшая? – неожиданно предложил Альд. – Слазаю и… и запишу все цифры в твой блокнотик.

– Запишешь? – девушка удивленно моргнула. Она, конечно, замечала, как относилась к этому парню ее начальница – высокородная Навия… Но, чтоб научить муна читать… это надо быть очень смелой, безрассудной даже.

– Нет, я не умею читать, – поспешно (пожалуй, даже слишком поспешно!) открестился Альд. – Просто я смогу скопировать цифры. В этом ведь нет ничего сложного, верно? А тебе, высокородная, вовсе не стоит лезть на эту лестницу… Вообще, если б найти кусок проволоки, то я, верно, смог бы ее починить.

– Кусок проволоки! – с усмешкой передразнила Эльда. – Чтоб я опять навернулась, да? Нет уж, нужно сварщика звать. А сейчас – делать нечего…

– Ну, давай же я слазаю, высокородная! – молодой человек повысил голос. – Никто не увидит, не бойся. А и увидят – так что такого? Подумаешь, Мудрейшая послала вместо себя работника. Эко дело!

Уговорил, красноречивый! Эльда все же сдалась, махнула рукой.

– И впрямь – что такого? Ну, лезь тогда, что стоишь? Нет, стой… Вот тебе блокнотик и карандаш…

Карандашик был особый – «химический», – из самой седой древности, целый ящик таких завалялся на четвертом уровне, на подземных складах. Ловко забравшись вверх, Альд открыл створки приборного ящика, и, послюнявив кончик карандаша – чтоб писал, как чернилами! – открыл блокнот…

Открыл и едва не ахнул! Ничего себе! С небольшого, в мелкую клетку, листочка, на него смотрела… высокородная Навия! Как живая – ну, точно, ее лицо, даже прищур глаз передан – этакий, насмешливо-язвительный, – и поворот головы, и взгляд исподлобья, и…

– Ты что там застрял-то? Непонятно чего? Так спроси.

– Нет, нет… я все уже…

Юноша еще успел углядеть несколько набросков. Вот – работники собирают яблоки, вот – какое-то сборище Мудрейших, а вот – знакомое чудище, руконог!

– Здорово! – спустившись, наивно восхитился Альд. – Это ты… ты сама все нарисовала?

– Не твое дело, мун! – голубые очи девушки метнули молнии. – Выполнил работу – ступай… Нет, стой! Тебе, правда, понравилось?

– Высокородная Навия – как живая! – честно признался молодой человек. – Остальное я и не рассмотрел толком…

Эльда неожиданно улыбнулась, как-то робко, стеснительно даже – и это было очень непохоже на Мудрейших.

– Ну… посмотри… – подумав, девушка протянула блокнот. – Подойди поближе, не съем…

Ах, какое это было наслаждение – стоять рядом с Эльдой, едва не прижимаясь! Чувствовать тепло ее шелковистых волос, легкое дыхание… еще бы за руку взять! Иль хотя бы прикоснуться… вот так…

– Это вот – работа… ну, ты сам видишь… Это… это тебе не надо… Это вот – чудовище, вчерашний монстр… Э-эй! Ты что опять такой красный? Тебе не хорошо?

– Очень хорошо, – шепотом вымолвил Альд. – И ты, высокородная Эльда такая… такая… красивая, что… Потому я, верно, и красный.

Девушка хотела было возмутиться, но… Никто и никогда еще не хвалил ее, не говорил о ее красоте и таланте… Только этот вот мун – по сути, никто. Бесправный раб, рожденный в колбе придаток теплицы. Впрочем, хоть кто-то заметил… и, кажется, искренне.

– Можно, завтра я снова помогу тебе? – все так же тихо спросил юноша. Горячая ладонь его словно бы случайно, невзначай, коснулась локтя Эльды… и девушке это было приятно.

– Ну… помоги.

– А у тебя… Можно мне спросить?

– Спрашивай.

– У тебя еще рисунки есть?

– Я… я принесу. Завтра. Посмотришь. А теперь – иди.

– До завтра, высокородная Эльда.

– До свидания… Альд.

Альд был сам не свой и в оранжерее, и потом, в казарме. Сразу после ужина улегся на койку и смотрел в потолок, представляя себе златовласую красавицу Эльду. Ее волосы, густые ресницы, пронзительно голубые глаза, припухлые губы, тронутые легкой улыбкой. И стройную фигурку, которую вдруг так захотелось обнять, прижать к себе…

– Эй, Альд! В домино будешь? Да ты там уснул, что ли? Хм… похоже, уснул.

Уснул? Ну, да, уснешь тут! От нахлынувших вдруг чувств юношу бросало то в жар, то в холод. Ощущения было незнакомые, но приятные и такие волнующие, что хотелось грызть одеяло… ну, или вскочить да куда-нибудь побежать. Хотелось – да нельзя было, вечером мунам запрещалось шататься по главной улице – Эспланаде Два. Еще имелась Эспланада Один – на первом уровне, где жили Мудрейшие, куда мунам без особого пропуска вход был закрыт.

Эльда… Точеная фигурка… Золотые волосы… голубые очи в цвет древнего довоенного неба, которое, увы, уже больше не увидеть никому и никогда. А губы, губы… белые ровные зубки… и ямочки на щеках, и улыбка… такая, такая, такая…

Альд не знал, что с ним. Но, догадывался – из-за чего. Он даже пытался рассуждать логически, хоть что-то, хоть как-то объяснить себе. Ведь он знал Эльду и раньше, но – еще совсем недавно – не испытывал к ней никаких чувств. Ну, молодая девушка – и что с того? Непохожа на остальных Мудрейших… опять же, какое ему, муну, дело? Ведь видел же ее, работал рядом, что-то приносил, уносил… И не замечал тогда ничего! Ни этих голубых глазах, ни золота волос, ни… Вот дурак-то был! Словно слепой. Ныне, однако ж, прозрел, получается? Да, выходит, так. И случилось это после недавней схватки. После того, как получил удар камнем по голове… и ловко справился с монстром! Не слишком ли ловко? Высокородная Навия строго-настрого предупреждала никогда и никому не показывать никаких своих способностей. Скрывать все!

Вот Альд и скрывал. Его победную схватку с руконогом видел лишь малыш Горм… если Мудрейшие расспросят его… Хотя, а почему они должны расспрашивать кого-то об Альде?

Значит, так… Высокородная Навия учила его, Альда, многому… непонятно, правда, почему, но учила. И предупреждала, как надо себя вести. Юноша чувствовал, что отличается от других мунов. Благодаря Навии он знал больше других, был куда сообразительнее, умелее… И вот тут еще этот удар! И победа в бою, и… и Эльда. Навия и удар – одно наложилось на другое. Выходит – так.